Вне рамок приличия: Друг моего сына (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 15

— Желание? — кривая ухмылка поползла по его чувственным губам, в глазах сверкнули злые смешинки.

— Не дождёшься! — процедила, уже на грани поорать. — И если ты думаешь, что можешь вот так… — взмахнула рукой, отчеканив строго. — Мне не до игр! Мне не до тебя… Прекрати меня преследовать! — отвернулась, собираясь уйти, да голос Руслана остановил:

— Вообще-то я по делу, — без насмешки.

— И? — травила прежнее недовольство.

— У вас всегда такой приём пациентов? — нахмурился, но смешинки возле глаз играли.

— Какие пациенты, такой и приём!

— Я думал, для врача все одинаковые…

— Одинаковые, пока рот не откроют.

— Но ведь для платной клиники должно быть всё равно, что-то там со ртом, — продолжал глумиться парень, но удерживая серьёзное выражение лица. — Как по мне, если мы платим, тактичность от специалиста обязательна.

— Тактичность! — кивнула я. — К пациенту! — нарочито разделила для значимости понятий. — А ты не пациент. Ты прилипала и… — запнулась, вновь желая его обругать, но вместо этого проглотила грубость. — Если ты меня вызвал, чтобы это сказать, предупреждаю, ты на грани вылететь из клиники со скандалом! У меня уйма работы, и в данный момент моего внимания ждёт сложный пациент, огромный отчёт, но вместо этого я, точно девочка на побегушках, по прихоти навязчивого самовлюблённого сопляка, с комплексом бога, стою здесь. А я жуть как не люблю тратить время на абы что и абы кого! И не имею привычки носиться по вызову пациентов до приёмки! Если у тебя всё, прощай! А в идеале, подыхай по-спартански — молча и не дёргая других! — крутанулась, чтобы уйти, но в спину нагнало:

— Лиз, — спокойно, без прикола, подкола, издёвки. Я опять зубами скрипнула:

— Елизавета Сергеевна, — дала понять, что перехода на «ты» нет!

— Простите, Елизавета Сергеевна, — протянул Руслан и, судя по тону, он осознал, как был нетактичен его непонятный выброс с вызовом меня в отделение. — Но я правда по делу.

Шумно вздохнула:

— И в чём оно твоё дело? — нехотя обернулась.

— Башка гудит после вчерашнего…

— Издеваешься? — прищурилась, выискивая подвох, но парень оставался серьёзным:

— Нет, я не о пьянке\похмелье, — мотнул головой, тотчас скривившись и помассировав затылок: — От удара… здесь болит. Бывает, перед глазами плывёт, голова кружится, и нога…

— У вас клубный врач есть! — не купилась на его уловку.

— Ага, а теперь прикинь, если я расскажу, как травму получил, — этой горестной реплике поверил сразу и безоговорочно.

— Это не шутка, меня накажут…

Мои брови от изумления на лоб полезли.

— Да, знаю, — поморщился Рус, — но вот такие у нас правила. Травмы вне стадиона, даже для хозяина клуба чреваты… Меня дабы проучить на банку посадят.

— Банку?

— На скамейку запасных… А я играть хочу. Футбол моя жизнь, сдохну ведь…

Я пару секунд помолчала, осмысливая услышанное. Нюансов жизни футболистов не знала, поэтому страдание парня казалось весьма правдоподобным.

— И что ты от меня хочешь?

— Я оплачу, а ты помогала…

— Вы, — мимоходом поправила.

— Вы… — миролюбиво согласился Рус, — помогли бы… что там сделать нужно? МРТ? Травматолог…

— А я зачем? Деньги есть, обратился…

— С тобой быстрее, у меня времени мало, — и взгляд такой щенячий.

Я купилась. Может, дура, но купилась.

— Ладно, пошли, — недовольно буркнула, но язва во мне тоже была не промах, поэтому не преминула уточнить: — Или ты так тяжело травмирован, что на каталочке?

— Ради «поржать» можно, — кивнул Рус с широченной улыбкой.

У меня аж сердце трепыхнулось в счастливом припадке и словно масло на раскалённой сковороде… потекло. В лицо жар ударил. До чего же парень красив! И глаза дивные, со смешинками и коварным блеском.

Хорош, зараза! Так хорош, что залипаю на его сияющей физиономии и путаясь с совершенно безнравственных мыслях. Скорее аморальных и сугубо развратных.

— Без проблем, — нахожусь непослушным языком, — и сэлфи на фоне МРТ кабинета. А потом это запостить по соцсетям, и обязательно отправить в личку админом клуба, — не осталась в долгу.

Белозубая улыбка с губ смазалась с лица Руси:

— Опять ядом плюёшься, — кивнул с горечью.

— Прости, — буднично цыкнула, не отрицая своей любви к едким замечаниям. — Просто ты слишком лучишься, и это раздражает, — пожала плечами.

Руслан смотрел мягко, улыбался тихо… В повисшей тишине громко звучало: между нами есть нечто, что я упорно отвергала, чего старательно избегала… Та самая пресловутая химия! Притяжение. Даже если оно было неправильным и аморальным. И то, что оказалось, мы умеем не только ругаться, но и вот так… интимно и мило молчать, смущало сильнее чем, если бы Руслан отпустил пошлую шуточку.

Страшась выдать смятение, брякнула:

— Хватит валяться, — но бросила без прежней язвительности, — шагай быстрей. У меня и, правда, много дел…

И уже на ходу уточнила:

— А почему у тебя фамилия Ахмадулин?

— Это фамилия матери, — без юморка отозвался Рус. — Странно, что даже этого не знаешь.

— Почему странно?

— Обычно хищницы за состоянием очередного холостяка копают так, что и скелеты валятся из шкафов и могилы вскрываются…

— Осторожно, мальчик, — даже не притормозила ходом, но суровостью тона дала понять, что он опять на шатком плато. — Прежде чем совершить очередную ошибку, пораскинь мозгами, если они у тебя, конечно, есть, реально ли я подхожу на роль хищницы за сокровищами, — остановилась возле огромной двустворчатой металлической двери. — Может тебе и прощается всё и всеми, но я не прощаю беспочвенных выпадов в свою сторону. Особенно от подобных тебе сопляков! Если есть аргументированные претензии, выскажи, а в холостую обвинять… чревато войной. И поверь, — чеканила ровно, — я воюю так долго, сколько ты не живёшь!



ЛИЗА

— Уважаю достойных соперников, — подступил ко мне Руся с самодовольной ухмылкой, воинствующим блеском в светлых глазах. Парень был гораздо выше и массивней меня, но я не из тех, кто шарахается от вида противника. Тем более на своей территории, а клиника — моя вотчина!

Здесь я бог и царь… иня\ица…

И пасовать не собиралась!

Встретила его уверенно и решительно, ткнула пальцем в грудь:

— Ты мне не соперник, мальчик. Так… избалованный сынуля, избалованного папули…

— Не заблуждайся, — он тоже не сдвинулся с места, так и продолжал пилить колючим взглядом, — мы с Громовым совсем не похожи.

— Ошибаешься! Для меня вы «яблоко» и «яблоня»! И ты не представляешь, как сильно мечтаю распрощаться с вами обоими раз и навсегда.

— И чем же это мы тебе так не угодили?

— Не люблю напыщенных, самоуверенных индюков! Привыкли получать всё, что пожелаете. Не по доброй воле, так насильно. Не угрозами, так деньгами! А я не продаюсь!

— Может, просто мало предлагали? — умел ужалить и наслаждался нашей пикировкой Рус.

— Не зацикливаюсь на цифрах, но если ты меряешь всё достатком, меня вполне устраивает моя жизнь.

— Тогда какого х*ра с ним мутишь? — и обвинение, и злой упрёк.

— Я говорила, что ему не… — не собиралась оправдываться, само сорвалось.

— Слова пусты, — нагло перебил меня Рус, — я вижу, что ты с ним…

— Разве была замечена? — вскинула брови, не дав ему бросить очередную опрометчивую фразу. — Я одна из сотен гостей, а то, что Герман выделял меня из толпы — не моя заслуга. Я его прихоть, а не иначе. Так что не придумывай то, чего нет! Знай своё место и не лезь не в свои дела!

— Он мой отец! И семейные дела — ко мне имеют прямое отношение, но не думай, что я счастливый, избалованный и любимый сыночек. Громов никого не любит кроме себя. А я всего лишь пытаюсь сообразить, кто ты и что от тебя ждать!

— Боишься, что отожму наследство? — обронила смехотворную догадку.