Программируемый мальчик (педагогическая фантастика) - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 10
- Предыдущая
- 10/21
- Следующая
Затем рассматривалось персональное дело Лены Печкиной. Хлумов поставил вопрос, основанный на ее личной просьбе: о переносе очереди на пораньше. И добавил, что он в принципе не против такого рода поощрений. Вот тут Актив встал на рога! Беседа сразу вышла за рамки, правильный полукруг смешался в буйную толпу. Мало того, что активисты орали на Хлумова: «Подумаешь, попросила!.. Все хотят!.. А я как же, я ведь тоже больше терпеть не могу!..», они почему-то начали выяснять отношения между собой. Сборщики покатили бочку на сдатчиков: «Пока одни в любую погоду, подвергая себя опасности, ползают по свалкам и вонючим квартирам, другие отдыхают в очередях, почитывая руководства по программированию!» Представительница мойщиц Кухаркина заявила, всхлипывая, что мойщицы самые обиженные: расценки низкие, хоть целый день корячься, а баллов получишь с гулькин нос. Дело дошло до того, что разъяренный Тугаринов залепил Сутягину в ухо, не поделив с ним территорию. Сутягин отошел в сторону, сел на корточки и захныкал. Два переносчика, крепкие ребята, повалили за это Тугаринова на асфальт с помощью подката и, взявшись за руки, встали на него, не давая подняться.
Хлумов страшно разволновался. Я его первый раз таким увидел. Он рявкнул:
– Хватит! Информационные каналы фонят!
Даже голос у него изменился, стал каким-то звенящим, незнакомым. Никто не обратил внимания: продолжали заниматься своими «разборками». Тогда он резко обернулся, вскинул руку и неестественно звонко щелкнул пальцами. Морда у него вытянулась, как у хорька, – жуть, меня аж передернуло.
Два здоровых парня, которые играли в ножички метрах в двадцати, снялись с места и быстро направились к нам. Это были восьмиклассники из нашей школы, я их давно приметил, только решил, что никакого отношения к Хлумову они не имеют. Парни подошли, улыбаясь. На плечах у них зачем-то висели полотенца. Мыться собрались, что ли?
Но полотенца им понадобились совсем для другого дела. Они вклинились в толпу, скрутив на ходу толстые жгуты, и начали хлестать направо-налево. Хорошо, что я сразу отошел, а то влепили бы, не глядя! Чухи были, будь здоров – у крысенка Сутягина чуть голова не отвалилась. Короче, порядок вернулся быстро. Образовалась линейка, раздалась привычная команда:
– Господа подключенцы, смирно!
Хлумов стал зло прохаживаться вдоль строя. Два восьмиклассника встали за спинами скисших активистов, жуя резинку и лениво поигрывая полотенцами. Я отодвинулся еще на пару шагов: мало ли что? Хлумов остановился, поднял голову и заговорил…
12.
… – Господа! – Голос его сорвался – Братья и сестры! В час, когда решается наша судьба, когда мечта так близка к воплощению, вы своими руками рушите все, что было создано ценой огромных информационных и энергетических затрат! Вы подрываете саму возможность существования каналов, этих артерий нашего единого организма… Мне стыдно за вас.
В ответ раздались нестройные возгласы:
– Прости нас, Хлумов… Мы больше не будем…
– Я-то прощу. Я много раз вас прощал, а что толку? Море хаоса обступает нас со всех сторон, я уже не в силах удерживать его в одиночку. Кроме того, множатся и крепчают явные враги. Сколько раз вы жаловались мне на банды конкурентов, которые отбирают ресурсы, наносят оскорбления и побои? Заметьте, мы не можем противостоять этим варварам, работающим исключительно ради денег, этим мелким стяжателям, не имеющим светлой цели. А почему? Они бьют нас организованностью и выучкой. Теперь же вы хотите подорвать наше дело изнутри! В таких условиях я вынужден уйти в отставку.
Он поднял воротник курточки и горестно сгорбился.
– Мы оказались недостойны великой цели. Я ухожу, прощайте…
Повернулся, но никуда не пошел.
Все принялись взахлеб просить Хлумова остаться, даже те, кого покалечили полотенцем. А Кухаркина вообще выбежала из строя и попыталась поцеловать у него руку. Но тот не позволил, отпихнул начальницу мойщиц и, растроганный, повернулся обратно.
– Ладно, друзья, остаюсь. Только ставлю вас в известность – я отменяю демократические формы управления, как не отвечающие сложности момента, и ввожу чрезвычайное положение. Отныне вопросы очередности, начисления баллов, приема и расстановки кадров переходят в ведение секретаря, то есть меня. Кто-нибудь хочет возразить, добавить?
– Предлагаю дополнить список полномочий секретаря! – звонко воскликнула Кухаркина и подняла руку. – Чтобы наш дорогой начальник машины мог единолично наказывать сборщиков!
– И мойщиц тоже! – взвились присутствующие сборщики.
Хлумов свел брови, делая вид, что крепко обдумывает это предложение. Наконец кивнул…
«Вождь хренов! – усмехнулся про себя Токарев. – Устроил спектакль. На дурака всю власть заграбастал… Вообще-то, Хлумов молодец. На вид – сопляк сопляком, а два десятка лбов каждый его плевок ловят. Плюс восьмиклассники какие-то. Хорошо бы и мне так научиться толпу заводить, чтобы все за мной пошли против вещей драться. И Алекс, и Мерецкая…»
«Начальник машины» тем временем раздавал подчиненным листы бумаги. Токарев успел заметить, что это компьютерные распечатки. Ему стало интересно, он подошел к Сутягину:
– Дай-ка сюда! Да посмотреть, не боись, трухлявый!
Тот сразу спрятал бумажку за спину.
– Это задание на сегодня. Посторонним показывать не положено.
Хлумов громко сообщил с другого конца строя:
– Токарев не посторонний. Своими полномочиями принимаю его во Всевключ и в Актив одновременно. Он будет заниматься особыми операциями. Токарев, задание на сегодня получишь от меня устно.
Саша присвистнул. Неужто им здесь командовать собрались? Э-э, нет, рожа треснет! Хотя, конечно, «особые операции» звучат солидно. Это – для его уровня. Листовки, например, сочинять. Или консультировать по вопросам фантастики и другого искусства – есть же такое, в чем Хлумов не блещет.
Актив закончился. Саша направился к «начальнику машины» – разбираться с заданием. По пути не удержался, наступил Сутягину на ногу, толкнул плечом:
– Подвинься, отличник, всю дорогу загородил!
Ничего, пусть знают, что Токарев огибать их не собирается. Сказал Хлумову:
– Ну как, послал свои полчища пенсов истреблять?
– Что ты, у нас с пенсионерами дружественные деловые контакты! Они нам – ресурс, а мы им – равнозначный объем услуг: магазин, прачечные, уборка помещений и тэ-дэ… – Он взял мастера по особым операциям под руку. – Подожди минуту, Саша, сейчас все разойдутся.
Последними ушли хлумовские «спецназовцы» – восьмиклассники, вооруженные полотенцами. Токарев подумал: «А вот интересно, если сейчас врезать ему по зубам, кто-нибудь прибежит на помощь?» Хлумов будто уловил такие мысли и поспешно отодвинулся.
– Извини, что я при всех сказал про задание. Конечно, ты не подчиненный мне, а друг и союзник. И не задание у меня к тебе, а просьба…
– Какому-нибудь пенсу нос вытереть? – перебил его Токарев. – Или воду у него в туалете спустить?
– Разве такого человека, как ты, можно просить о подобной ерунде? Для тебя есть работа серьезная, чистая…
- Предыдущая
- 10/21
- Следующая
