Холмс (ЛП) - Хэкетт Анна - Страница 21

Либерти заставила себя сосредоточиться на конечном пункте вместо поездки. Она решила думать об «Анклаве» и о том, что наконец-то заполучит Адама Холмса в постели. Хм. Возможно, еще и в ванне. Эйвери с Ротом уже побывали в убежище, и Эйвери пела соловьем о тамошних ванных. Либерти скучала по купанию с пеной.

— Доброе утро, — ее обняли сильные руки. — О чем задумалась?

— О ваннах с пеной, — прижалась она к Адаму. — И о том, как я по ним скучаю, — обернувшись, она посмотрела на него.

— Я легко могу представить тебя покрытой только пузырями, — в его глазах вспыхнуло пламя.

— Я слышала, в «Анклаве» есть ванны.

— Есть, — посерьезнел Адам. — Мы будем там к концу дня.

— Разумеется, — кивнула она, всем сердцем желая верить.

Он выглядел превосходно. Волосы его были еще влажными. Несомненно, Адам воспользовался одной из походных душевых кабинок. На нем было темно-синее поло и брюки чинос, в которых он напоминал джентльмена со страниц глянцевого журнала, рекламирующего летнюю повседневную одежду.

— Это мое? — внезапно прищурился Адам, дернув за воротник белую рубашку Либерти.

— Возможно, — она стащила ее из машины.

— Я хочу забрать ее обратно, — в его голубых глазах опять вспыхнул огонь.

— Позже, — закусила Либерти губу.

— Ты знала, что оставила на мне засос? — Адам прижал ее к боковине машины.

Опустив взгляд, Либерти посмотрела на его шею и широко распахнула глаза при виде круглой отметки.

— Ох, — провела она языком по зубам.

— Вот еще, — Адам поднял руку и продемонстрировал на предплечье прекрасно различимый след от зубов.

— На мне тоже осталось несколько отметок, генерал, — одеваясь утром, Либерти обласкала на себе каждую потертость от щетины и каждый синяк.

— Да, и они надежно скрыты одеждой, — Адам уставился на ее рубашку, будто сожалел о своем неумении видеть сквозь ткань.

— Но теперь ты знаешь, что они есть.

— Ведьма, — он притянул ее к себе за ворот своей же рубашки. — А где мои, узнают все.

— Я бы извинилась… — постаралась не рассмеяться Либерти.

— По тебе не скажешь, что ты сожалеешь.

— Потому что я не сожалею. Людей совсем не потрясет тот факт, что ты занимался сексом, Адам.

— Значит, это все, что между нами было? — склонил он голову набок.

— Мы повеселились, — у Либерти перекувыркнулся желудок. — Насладились друг другом, — она не могла позволить себе привязанность, даже если в глубине души ей не давали покоя мечты о большем.

Нет. Либерти была реалисткой. Катастрофический брак преподал ей урок. Бывший муж учил ее каждым ударом ремня. Стоит обмануться и привязаться, как тебе причинят боль. Иногда невыносимую.

— Ты и без того слишком серьезный, — Либерти заставила себя улыбнуться и размяла Адаму плечи.

— А ты скрываешь свои чувства, хоть и заботишься обо всех вокруг.

На секунду у нее перехватило дыхание, и она поморгала. Но затем Либерти хохотнула.

— Неужели? Рыбак рыбака видит издалека.

Расстроено зарычав, он поцеловал ее.

Каждая клетка в ее теле пробудилась. Ухватив Адама за плечи, Либерти разомкнула губы и сплелась с ним языками.

Да, он вызывал зависимость. После каждого поцелуя Либерти хотела больше.

Оторвавшись друг от друга, оба тяжело дышали.

— Это что-то невероятное, — пробормотал Адам.

— Это жажда, Адам. Желание, — выдавила Либерти.

— Да, — он ухватил ее за подбородок. — Именно. Но за ними есть кое-что еще…

— Вы только взгляните! Я же говорила, — раздался позади них женский голос, от которого они чуть не подскочили.

Адам отстранился, и Либерти прижала ладони к машине, чтобы удержаться на подкашивавшихся ногах.

В нескольких шагах от нее стояли Элл, Эмерсон и Санта, наблюдая за ними и улыбаясь от уха до уха.

Адам попытался заставить свой мозг работать. Он не отпустил Либерти, прикрываясь ею, чтобы спрятать твердый член.

— Дамы, могу я вам чем-нибудь помочь? — откашлялся Адам.

— Не обращайте на нас внимания, — улыбнулась Элл, глядя на них широко распахнутыми глазами.

— Ну, лично я пришла, чтобы доложить вам о мальчике, которого вы вчера спасли, — фыркнула Эмерсон, — и об остальных пациентах в больничном автобусе, но, кажется, неудачно выбрала время.

— Я же говорила, что они это сделают, — улыбнулась Санта.

— Однозначно, — кивнула Эмерсон.

— Думаю, после прошлой ночи только слепой усомнится, — ухмыльнулась Элл, но тогда прищурилась. — Генерал, у вас на шее засос?

Адам потерял дар речи.

Внезапно Либерти рассмеялась.

— Это не смешно, — подтолкнул он ее.

— Нет, смешно. Адам, расслабься.

Шагнув ближе, Эмерсон с врачебной внимательностью всмотрелась в его лицо, кивнула и перевела взгляд на Либерти.

— Продолжай в том же духе. Ему нужно было позаниматься сексом.

Адам ахнул.

— Я не рецепт, док, — фыркнула Либерти.

— Возможно, и нет, — согласилась она. — Но ты для нашего уважаемого генерала то, что доктор прописал, — Эмерсон похлопала его по плечу.

Он предположил, что она просто хотела его утешить, но на деле ничуть не успокоился. Что подумали о нем остальные в конвое? Разве люди не волновались, что лидер сосредоточен не на их безопасности?

К счастью, Либерти расправила плечи и решила сменить тему.

— Элл, могу я взглянуть на твое кольцо?

— Конечно, — офицер связи протянула ей руку.

— Какое красивое, — сжала Либерти ее пальцы.

Да, красивое. Диане Адам в свое время купил простой бриллиантовый пасьянс на золотой полоске. Ювелир уверял, что классика всегда в моде и станет хорошей инвестицией.

— Маркус нашел его на обломках ювелирного магазина, — выражение лица Элл смягчилось. — Еще до того, как мы с ним даже сошлись.

Во времена, когда лидер Отряда Ада еще боролся с притяжением к красивой связной. Маркус выбрал для своей женщины кольцо не с одним бриллиантом. По центру платиновой полоски красовался большой камень среди россыпи других. Адам не знал, каких именно, но они были голубыми и соответствовали цвету глаз Элл.

— Он очень сильно тебя любит, — сказала Либерти.

— Любовь — чертовски хорошая штука, — кивнула Элл, посмотрев сначала на Адама, потом снова на нее. — Тебе стоит дать ей шанс.

— Не думаю, что я создана для любви, — рассмеялась Либерти. Однако Адам узнал ее достаточно хорошо и слышал в ее смехе пустоту. Он вгляделся в ее лицо, неспособный поверить, что она — женственная, теплая, заботливая и жизнелюбивая — не считала себя созданной для любви.

— Что ж, нам пора отправляться в путь, — сказала Элл. — Генерал, вы упоминали, что хотели перед отъездом обратиться к конвою. Когда будете готовы, я настрою связь.

— Конечно, — Адам неохотно отвел взгляд от Либерти. — Я готов. Нам действительно пора выдвигаться.

Женщины отправились к своим машинам, она же пошла рядом с ним.

— Сегодня я опять твой водитель, — сообщила Либерти.

— Хорошо.

— Ты не расстроен? Что все узнали?

— О том, что я провел ночь с красавицей? И что планирую провести с ней больше времени? — Адаму показалось, что ее щеки окрасил слабый румянец. — Я волнуюсь, что меня заподозрят в недостаточной самоотдаче, но нет, Либерти. Я не расстроен, — он схватил ее за руки и остановил. — Спасибо тебе за ночь, — Адам поцеловал тыльную сторону ее ладони.

— Ну, удовольствие не было односторонним, — глянула на него Либерти, разомкнув губы. Улыбнувшись ей, Адам развернулся и увидел, что Элл уже достала небольшой микрофон.

— Пора, — он расправил плечи и посмотрел на членов своего конвоя, столпившихся у машин.

Пришло время Адаму снова повести их в ад.

Но на этот раз он надеялся, что в конце дня их будет ждать пристанище — новый дом.

***

Либерти стояла в стороне, пока Адам произносил речь.

— Доброе утро, — он сделал паузу и подождал, когда люди ему ответят. — Сегодня нас ждет много опасностей, — повисла тишина. — Я никогда вам не лгал. Пришельцы сделают все возможное, чтобы не дать нам добраться до убежища.