Надежда Габриэля Ролена (СИ) - Чернышева Юлиана - Страница 53

Ладонь, прежде расслабленно лежащая на моей талии спустилась чуть ниже, погладила по бедру — так, без намёка, одни кончики пальцев, едва касающиеся кожи. И вальяжный голос, почти на ухо:

— А может, если бы одна упрямая девчонка не звала меня на вы, это всё не затянулось бы так надолго?

Я заинтересовано приподняла голову с его предплечья, которое успешно использовала сейчас вместо подушки:

— То есть, ты хочешь сказать, дело реально было только в этом?

— В основном. Что? Мистер Ролен то, мистер Ролен это… Ну вот какое тут соблазнение может быть?

Последнее он проворчал таким тоном, что не рассмеяться было просто невозможно. За следующим поцелуем, утешительным, я потянулась сама.

— Я смотрю, у тебя пунктик по этому поводу?

— Принцип, да. А что?

Собственно, ничего такого. Мало ли, у кого какие тараканы… Но мысль о том, что без преувеличения лучший опыт в моей жизни мог случиться куда раньше, но не случился по одной маленькой и весьма глупой причине…

— Вот не мог сказать раньше? С такой аргументацией я бы вообще слово «мистер» забыла, клянусь тебе!

— И насколько раньше?

Я задумчиво закусила губу, отметив, как внимательно проследил за этим жестом Гейб.

— Дай-ка подумать… На неделю?

— Всего неделю? — он сощурился, то ли недоверчиво, то ли недовольно. Всё же сложно было так сразу разобраться со всем спектром его эмоций после той ипостаси, что предпочитала большую часть времени обходится нейтральным выражением лица.

— Что значит — всего? Целую неделю! — воздев палец, за который меня тут же и укусили, аккуратно и совершенно не больно, исправила я.

— Целую, ну-ну… — Габриэль, которому надоело обходится одними поглаживаниями, перевернул меня на спину, нависнув сверху, явно готовый перейти ко второму раунду. Губы коснулись шеи, прихватили тонкую чувствительную кожу.

— Так, погоди, мне нужно отлучиться, — куснув в ответ так удобно подвернувшееся плечо, попросила я.

— Может, потом? — соблазнительным, хоть и несколько невнятным тоном предложил он, подключая к уговорам руки.

— И потом тоже, — согласилась я, делая попытку вывернуться из объятий. — Ну, Гейб!

Мужчина замер, даже целовать прекратил. И поднял голову:

— Быстро учишься, — усмехнулся он, уловив по взгляду, что назвала его так я очень даже специально. — Хорошо, иди, — и улёгся обратно, всем своим видом показывая, что не собирается двигаться с места до моего возвращения. А некоторыми частями тела ещё и то, что здесь меня очень ждут.

С наслаждением потянувшись, я села, опустив ноги на пол и потянувшись ещё раз, сведя лопатки вместе до приятного хруста. И собиралась уже подняться, даже руками о край дивана опёрлась, для равновесия.

А в следующее мгновение, не успев ни сориентироваться, ни, тем более, как-либо отреагировать, оказалась вновь в положении лёжа. Лицом вниз, с заломленными назад руками и усевшимся сверху Роленом, чьи мысли теперь явно были далеки от эротических.

— Если хотел сменить позу, так сказал бы. Я всегда открыта экспериментам, — не слишком надеясь, что это какая-то шутка или элемент ролевой игры, спокойно произнесла я, чуть повернув голову.

— Вот интересно, меня что, считают таким непроходимо тупым и не знающим, как выглядит вампирская метка? — проигнорировав меня, словно сам у себя негромко поинтересовался он.

Судя по голосу, Ролен хоть и не был зол, что автоматически влекло за собой неприятности, но определённо был раздражён. Понять бы только — чем именно. Какая, к чертям собачьим, метка? Какие вампиры?

— Гейб, послушай…

— Если планируешь начать убеждать, что понятия не имеешь, о чём речь, можешь даже не стараться. Я о той милой татуировке у тебя на лопатке, Диметрис. Да, я в курсе, что это такое. И да, я в курсе, что ставится она исключительно добровольно, поэтому о том, что тебя заставили, можешь тоже не рассказывать.

Он говорил ещё что-то, но я уже не слушала. Даже физические неудобства отошли далеко на задний план. Татуировка… нет, рана на лопатке. Будто кому-то понадобилось вырезать кусок чужой кожи. Будто кому-то понадобилось убрать…

— … чёл бы услышать, кто твои хозяева и что ты должна была сделать? — выцепил слух окончание его слов.

Поверит ли Ролен моим словам? Сомневаюсь. Решит, что я всё же пытаюсь оправдаться. Чёртова блондинка, когда она уже прекратит создавать мне проблемы!

— Твоя магия, — найдя единственно верный в данном случае выход, уточнила я, — та, что заставляет говорить правду, против неё есть средство?

Хватка ослабла, совсем немного, но для меня заметно, а последовавший отрицательный ответ нёс в своём тоне не озвученный вопрос — почему я интересуюсь этим.

— Хорошо. Тогда спроси, — Гейб замолчал, наверняка размышляя, стоит ли следовать совету. — Давай, спроси, что ты теряешь?

Я очень надеялась, что эмоции не помешают ему мыслить рационально, всё же пока в привычке рубить с плеча демон замечен не был. Но несколько томительных мгновений, пока он определялся с выбором, пережить пришлось. А затем тяжесть чужого тела, в данный момент совершенно не ощущавшаяся приятно, исчезла, и я поспешила перевернуться, разминая поочерёдно плечи и запястья.

— Оденься, — отвернувшись, он дотянулся до собственных брюк (рубашка осталась где-то в кухне, и идти за ней явно никто не собирался) и в два счёта облачился в них, забыв, или же забив, про бельё. Мог бы не утруждаться, кстати, я не стеснительная. Или допрашивать голую девушку в голов же виде совесть не позволяла?

Под внимательным взглядом я дошла до шкафа, надела первые попавшиеся шорты и майку и, вернувшись на диван, уселась к Гейбу лицом. Его глаза вновь были чернее чёрного и я уже, если честно, затруднялась определить, от чего именно это зависит.

— Давно у тебя эта метка?

— Не знаю, — совершенно честно отозвалась я. В этот раз язык, губы и мозг работали в команде и никаких неприятных ощущений от вмешательства в разум я не чувствовала.

Мужчина нахмурился — очевидно, ответ противоречил тем выводам, которые он успел сделать. — Откуда у тебя татуировка?

— Не знаю, — снова односложно и совершенно честно произнесла я.

— Назови имена своих родителей, — сменил он тему. Наверное, решил проверить, работают ли способности вообще, но просчитался.

— Я не знаю.