Яд Горькой Любви (СИ) - Леманн Анастасия - Страница 39

— Куда мы едем?

— К Тимуру! Понимаю, ты не очень хочешь его видеть, но я обещал отцу не бросать его никогда, он очень любил его!

Я отвернулась. Хотелось набрать номер мамы, но она уже строчила в одноклассниках, что главное мы успели пожениться и все мое. Деньги, деньги… Тут человека из-за них убили, а мама только о деньгах.

— У Рустама и Терезы железное алиби, в момент убийства они танцевали в зале! Очень хорошо все сделано, блестящий шиномонтаж. Отец, как чувствовал.

Я молчала. В голосе Вахида слышалась боль, да оно и понятно, только что он потерял родного человека отца. А что если… Я покосилась на него. Что если это он все спланировал, замутил этот монтаж и сейчас он везет меня просто на просто убить. А я ведь дура даже никому не сообщила о том в какую машину села. Схватила телефон, как он усмехнулся.

— Можешь не бояться, я тебе клянусь мамой, я очень ее любил… Я не убивал отца, и тебе я помочь хочу! Мне деньги не нужны, у меня бизнес свой и скоро свадьба!

Я вздохнула.

— У меня что на лице написано?

— Любой бы человек прошедший последние года твоей жизни не доверял бы! Я тут твою биографию изучил! Много бед тебе доставил этот клоун Родионов, но все в прошлом, я помогу!

Я прикрыла глаза. Даже свадьбы по- человечески у меня не получилось. Ничего не выходило. Вино вроде накрыло и рыдать хотелось. Диму увидеть до безумия хотела. Вот, как раз мимо нашего дома проезжаем. Интуитивно приоткрыв глаза, чувствовала, как, щи пит в носу. Ну зачем, я глаза открыла именно в этот момент. Сразу наверх посмотрела, быстро проехали, но я мельком успела разглядеть наш балкон, на котором шашлыки делали, сидели шампанское пили и мечтали, как вместе проживем. Дима, Дима… Зачем ты меня предал.

На мамины сообщения отвечать совсем не хотелось, но поговорить нужно было, как она могла столько лет от меня все это скрывать. Только отец ни тот, кто сделал, а тот, кто воспитал. Я своего папу люблю и никогда другого человека отцом бы звать не стала. В соц сети где меня откровенно, поливали грязью, я заходить не хотела, вообще был какой-то синдром картошки, лишь бы никто не трогал, но я знала, это невозможно, нужно двигаться дальше.

— Мы приехали!

Остановились у большого высотного здания. Главное отделение мусарки в городе, сюда Макса возили на следственный эксперимент, я это место сразу узнала.

— У меня что-то вид не из лучших! В свадебном платье в такие места не ходят!

— Какая разница! Вам увидеться надо, может Тимур что знает! Со мной он точно откровенничать не будет, а тебе расскажет!

Мы вышли из машины, и я хмыкнула.

— То есть, ты не оставляешь такого варианта, что это мог сделать он?

Вахид закурил, а я стараясь не обращать внимание, как на меня все смотрят, продолжала буравить его взглядом.

— Я никому не доверяю, Саша, как и ты! В жизни многое повидал… Но… Тимур слаб очень и глуповат для такого, вам поговорить надо! Попробуй! Пойдем!

— Ты уверен что нас примут?

Вахид усмехнулся.

— Менты тоже люди и кушать хотят! Примут! За это не переживай!

В главном здании на меня все продолжали пялиться, будто я эскимос. Народу нашему, я никогда не перестану удивляться, как будто невесту не видели. Точно, я же невеста…

Пока Вахид улаживал какие-то формальности, я сидела в коридоре, молча смотря в телефон. Какое у меня отношение к Тимуру? Мне его жаль… Вправду очень жаль, почему-то, я чувствую, что он не виноват, но вот только вместе с этой жалостью, мне безумно хочется с ним развестись. Третий брак, не успела замуж выйти, а уже мысли о разводе. Отец его определенные условия ставил что год или два должна с ним прожить, но сейчас думаю все изменится.

— Сейчас пойдешь, я договорился!

Вахид присел рядом и взял меня за локоть.

— Саш, отец тебе все оставил, он, как чувствовал, ты порядочный человек!

Я вздохнула.

— Мне долги свои погасить и все, чужого мне не нужно, Вахид, я могу это все отдать обратно если нужно!

— Ни об этом речь, Тимура сейчас бросить никак нельзя, я знаю, он не мало гадостей тебе сделал, смотрел видео его, но… Он дурак. У него кроме нас никого нет.

Я вздохнула. Руслан Ренатович был действительно умным и прагматичным человеком, он не просто так мне все оставил, а со своей выгодой. Что я буду с его сыном, ведь мне так помогли, из грязи в князи.

— Разведешься! — словно угадал мои мысли Вахид. — Но ни сейчас, ты, Саша Смоленская не подлая девочка и я это вижу!

Я уже собиралась достойно ответить, что да, я не подлая и всегда из-за этого страдаю, но тут распахнулась дверь и из кабинета вышла брюнетка чуть старше меня.

— Пойдемте со мной!

Вахид крепко сжал мою руку и показал глазами наверх, где была камера, типа держи язык за зубами. Я незаметно кивнула головой и под недоуменные взгляды людей, подметая коридор своим роскошным шлейфом, двинулась за женщиной. Шли мы долго, везде вход и выход по электронной системе, по карточкам. Оказавшись внизу, я зябко поежилась. Здесь не пахло булочками с корицей, как наверху, духами и крепким кофе. Наоборот. Здесь был подвал, пропитанный мраком, сыростью и холодом. Зябко поежилась. Огляделась. Сероватое помещение. Каменный мешок, передаваемый людские страдания и боль.

Железная дверь с грохотом лязгнула, и брюнетка повернулась ко мне.

— Скоро начальство приедет! Не подставьте меня! Обыскивать не стану, все равно пропищала бы, а если сигареты что дашь, то перед кпз отберут! Но сама знаю, как курить хочется, курю много лет! На! У вас десять минут!

Она протянула мне пачку сигарет и зажигалку, а потом подтолкнув внутрь, захлопнула дверь. Я замерла, стоя в какой-то темнице каморке в этом глупом свадебном платье. Прямо лучше не придумать. Идея для криминального романа, вот только тут реальная жизнь. У окошка с решетками стоял он в своей белой, правда уже ставшей от пыли серой рубашке. Обернулся. Под глазом фингал. Внутри все сжалось. Руки скованы в браслетах. Взгляд совсем не такой, как раньше. Мола смотрит на меня. Кажется, что передо мной совершенно другой человек, а ни тот самоуверенный наглый тип, унижавший меня. Я тяжело вздохнула. Странно, никакой ненависти к нему нет, наоборот больше какая-то жалость, несмотря на то что память так услужливо подкидывала мне воспоминания о нашей первой встрече…

Я изо всех сил гоню их от себя. Познакомились мы плохо и расстались мы тоже плохо. Все, как ни крути ни то.

— Саша!

Он делает ко мне шаг.

— Я тебя люблю, Саша! — внезапно произносит он. А я, молча встав к стене, едва сдерживая предательские слезы, отворачиваюсь от него…

Саша, ну что, ты плачешь в самом деле… Взрослая баба, а ревет. Вот уже слезы закапали по щекам. Больно и обидно, что так все сложилось. Он подходит сзади, слышу его тяжело дыхание у своей шеи.

— Я тебя даже обнять не могу!

Я поворачиваюсь, сдерживая себя. Прекрати, Смоленская эту реку.

— Не стоит меня обнимать, Тимур!

Отхожу от него на шаг.

— Как ты? Ты держись, мы поможем!

Тимур выругивается.

— Кто мы? Братик новоиспеченный крутится?

В его голосе звучат ревность и боль. Отчаяние. Мне все больше его жаль, и, как, ни странно больше ничего нет. А ведь могло бы получится… Могло.

— Твой брат и я единственные люди кто хотят тебе помочь!

Тимур усмехается.

— Адвокату позвони, а этому чепушиле, я не верю! Ты его знаешь? Он появился и отца убили! Я не делал этого!

Я молчу. Тимур приближается ко мне и склоняет свое лицо ко мне.

— Прости! Я столько не успел тебе сказать! Ты, наверное, не веришь мне! Ни одному моему слову, но я вел себя, как чмо! Да, я и есть чмо по отношению к тебе! Мне только ты одна нужна, Саш! Только ты! Прошу не уходи! Я выйду, я не виновен, это ошибка! Мы вместе уедем, только ты и я!

Я молча смотрю ему в глаза. Странно, не чувствую ничего. Внутри не перевернулось, ни дрогнуло. Даже нет желания его обнять.

— Ну, что, ты молчишь? Саша! Ответь мне, девочка!