2024 - "Александр Чугункин" - Страница 43

Из раздумий Олега вывели очередные дома, показавшиеся за поворотом. Олег вздохнул: опять какая-то база Правительства, опять надо сражаться. Но вдруг он напрягся и, вздрогнув, вгляделся вдаль. Нет, ему не показалось. Точно! Прямо рядом со скоплением домиков вдаль, в самый простор залива, уходил огромный мост, держащийся на огромных опорах и балках. На самом мосту было что-то, похожее на КПП… Олег выпрямился и вдохнул полную грудь воздуха. Нет, ещё не всё потеряно. Он всё-таки не сбился с пути. Он нашёл мост.

Подъехав на максимально близкое и одновременно безопасное расстояние, Олег начал обдумывать план действий.

«Сначала надо определить цель, — размышлял он, — здесь дорога прерывается. Судя по карте Леона, мой путь лежит через мост. Значит, всего-то и надо, что заехать на мост, и вперёд. Да уж, не так-то просто это сделать. Одесса говорил, что тут всё хорошо охраняется. Мост, вероятно, является главной дорогой в «Стара Проспект». Можно сделать всё по схеме внезапности: влететь на полной скорости в лагерь и открыть огонь. Но где гарантия, что там не целый взвод солдат? Конечно, с заряженным костюмом я выдержу много прямых попаданий. Но, наверное, лучше опять оставить машину где-нибудь здесь и, скрытно пробравшись к ним, перебить всех тихо и безболезненно… Ладно, так и сделаем!». И Олег вернулся к багги, чтобы забрать из него всё необходимое оружие.

Путь до самого лагеря занял минуты две. Но потом пришлось действовать очень осторожно. Олег, выбрав для вторжения табельный автомат солдат, пополз по траве, приближаясь к первому дому. Здесь, по сути, был лишь один дом, но очень большой, трёхэтажный и массивный. Всё вокруг было лишь дополнением к нему: и гаражи, и сарай, и два маленьких полуразрушенных гостевых домика, один — на самом краю обрыва, под которым внизу шумело море. Олег решил сначала обследовать дом. Прокравшись мимо прохаживающегося на воздухе солдата, он проскочил в какой-то пустой дверной проём, который когда-то был чёрным ходом. Олегу открылась довольно мрачная картина. Он прошёл мимо полностью разгромленной кухни, где, помимо груды хлама и покорёженной домашней утвари, в большом тазу виднелась какая-то зловонная красно-жёлтая масса, а рядом — несколько окровавленных ножей. Олег отвернулся, не желая вглядываться, и так и не увидел в тазу виднеющуюся там человеческую руку и кусок черепа.

В комнате, некогда бывшей гостиной, Олег нашёл первого нового жильца. Отлично вооружённый солдат стоял спиной к Олегу и смотрел в окно на море. Стараясь не скрипеть досками пола, Олег подкрался к нему сзади и изо всех сил ударил по голове монтировкой. Солдат, захрипев сквозь противогаз, сполз на пол. Олег злорадно усмехнулся: «Ты сам выбрал сторону тьмы, бывший человек!».

К великому удивлению и радости Олега, в доме больше никого не оказалось, вернее — на его первом этаже. Дверь на лестницу была крепко и давно заколочена — там не было никого уже много лет. Олег прошёлся по коридору, на стенах которого ещё сохранились старые полосатые обои. Он даже не заметил большую чёрно-белую фотографию в рамке, висящую на стене. С неё на труп солдата смотрели спокойные пожелтевшие от света лица: отец в старомодном длиннополом фраке, мать в блузке и маленький аккуратно причёсанный мальчик в пиджачке. На их лицах — спокойствие. Конечно, это же — их первая семейная фотография, она будет с ними всю жизнь… Прошло много лет, мать состарилась и умерла, отца забрали на войну ещё в четырнадцатом году — за родную Германию, за великого императора Вильгельма Второго. Сын рос здесь сам, время от времени приезжала помогать двоюродная сестра с детьми… Когда выросший мальчик женился, ему было уже за сорок. Он был счастлив, что успел всё-таки дать жизнь собственному ребёнку — маленькому весёлому мальчику, который с годами стал полной его копией, прямо как на этой фотокарточке. Он умер, даже не подозревая, что его сыну самому будет уже под шестьдесят, когда в этот фамильный дом ворвётся патруль и, не говоря ни слова, расстреляет и его сына, убившего накануне троих госкавалеристов, и его приятеля, помогавшего достать незаконное оружие. Олег так и прошёл мимо этой фотокарточки, не увидев сзади неё надписи, которую уже никто никогда не увидит: «Флоренция на Эльбе, 1913 год».

Заняв удобную позицию в выбитом окне, Олег быстро рассчитал свою цель и открыл огонь. Солдаты даже не успели ничего понять — всех свалило пулями. Больше в этом лагере не осталось никого.

Олег, вполне довольный успешным рейдом, оглядел поле битвы и перезарядил автомат. Так, теперь дело за малым — подогнать багги к мосту, заехать наверх и — вперёд! Олег сам усмехнулся этим мыслям. Но настроение у него всё же было хорошим. Решив не терять его, он бросился к машине и вернулся уже на ней. Довольно трудно было подняться на дорогу, переходящую в мост — склон был слишком крутым. С разгона заехав туда с пятой попытки, Олег хотел было уже дать полный ход, но вдруг ошеломлённо остановился. Хорошее настроение пропало, как запах дешёвого одеколона, купленного в подземном переходе — прямо перед ним мост пересекало большое силовое поле.

Олег был в шоке. Он-то думал, что всё закончится просто. Ему и в голову не приходило, что сильно охраняться может не только подступ к мосту, но и сам мост. Олег поражённо сошёл с багги. Всё. Приехали. Олег, наконец, заметил, что мост был железнодорожным. Прямо по нему шли две линии рельсов, на одной из них недалеко за полем стояли две брошенные цистерны и зелёный вагон-дозатор. Рельсы за полем уходили далеко вперёд, отсюда из-за лёгкого тумана не было видно даже того берега и конца моста. Казалось, это гигантское бетонно-металлическое сооружение уходит в бесконечность и тянется вечно, как и эта дорога.

Но всё же надо было делать хоть что-то. Он быстро глянул на опорные рамы силового поля — толстый кабель тянулся от них по некогда фонарным столбам вдаль по мосту на противоположную сторону. Похоже, источник питания для поля тоже был там — на том конце. Какой вечный парадокс: чтобы пройти через мост, нужно выключить поле, а чтобы выключить поле, нужно пройти через мост. Олег, отбросив все чувства, лихорадочно соображал. Силовое поле надо отключить любой ценой. Для этого надо попасть на тот конец моста. И если нельзя пройти по верху моста, то надо попытаться пройти по его нижней стороне. Звучала эта затея несуразно, но только с первого взгляда. Олег, озарённый идеей, сбежал вниз к домам, встал возле хижины над обрывом и оглядел огромный мост сбоку. Всё верно: у каждого большого моста есть хотя бы самое маленькое помещение, предназначенное для обслуживания всего сооружения, для ремонта и профилактики. На этот раз Олег оказался прав — первая из «ног» моста была очень большой и тянулась несколько десятков метров. Очевидно, внутри неё есть служебный коридор, а значит — где-то и должен быть вход в него. Олег пригляделся и нашёл его — ниже уровня земли вдоль обрыва по отвесной скале тянулась довольно узкая тропинка, один край которой обрывался над морем. Она и вела прямо к неприметной двери в колонне, на которую опирался мост.

Олег вздохнул. Ладно, если идти — значит, идти до конца. И он спустился по крутому склону на ту тропинку. Осторожно пройдя по ней, он повернул ручку двери. Открыто. Уже хорошо.

Олегу совершенно не хотелось идти туда. Тем более, он совершенно не представлял, как будет продвигаться, если служебный коридор окончится тупиком. Но коридор вывел его снова под открытое небо. Олег оказался на второй опоре моста — на большой «ноге», поддерживающей эту громадину над землёй. Но то, что Олег увидел впереди, убило все остатки его решительности.

Вперёд в серую бесконечность тумана тянулась невообразимая гигантская паутина. Это были бесчисленные крестообразные железные балки, на которых держался весь мост от одной большой каменной «ноги» до другой. Ветер свистел в ушах от большой высоты — Олег стоял прямо над гладью моря, но даже не замечал этого. Зрелище в виде бесконечно удаляющейся сети перекладин, балок, опор, каждая из которых состояла, в свою очередь, из сотни таких же перекрещивающихся балок, только маленьких — это зрелище завораживало и пугало одновременно. Вся сеть, образуя плавные вогнутые в сторону моста дуги, смотрелась немыслимо сложно и в то же время рационально-упорядоченно. Первым, что пришло в голову Олегу, когда он увидел это, была Эйфелева башня — то же самое, только в горизонтали и в три раза сложнее. Во всём этом великолепии среди бесчисленного перекрёста балок угадывалась частично разрушенная подвесная дорожка с низенькими перилами.