Его добыча (СИ) - Медведева Алена Ильинична - Страница 17

— Спасибо, — поблагодарила я. — Так и сделаю.

Оставшись в блоке первой помощи одна, наконец-то уснула. Скоро вернусь на Землю! И это к лучшему — выбранная стезя оказалась ошибкой.

Насчёт общественного мнения я оказалась права — вчерашним коллегам вдруг разом стало неуютно рядом со мной. В столовой на меня косились и шептались за спиной, явно осуждая за то, что подставила напарника, которого за проступок отправили в карцер на двое суток. Даже Еннола не заглянула пожурить за срыв расписания и так и неотработанный «отгул». Впрочем, я не желала размышлять о причинах и мотивах, мне было неважно чужое мнение. Моя душа наотрез отказывалась признавать даже частичную вину в произошедшем.

Сознание возвращалось медленно.

Расплывчатые образы фигур двуногих в одинаково безликих балахонах… Слепящий свет, мешающий чёткости восприятия… Инструменты, перемещаемые чьей-то рукой… Гулкие звуки, ритмично нарастающие и стихающие…

И словно бы всё это уже происходило. Словно я это уже воспринимал… Значит… сон или явь? Всего лишь отголоски воспоминаний или я снова в лаборатории?

Заставил себя сосредоточиться на ощущениях, поймать, зафиксировать, и понял — ни то и ни другое! Вернее, лаборатория, несомненно, но я её вижу глазами и слышу ушами одного из тех, кто сейчас в ней находится, а не теми органами зрения и слуха, что имеются у навязанной мне оболочки. Отсюда и странный способ восприятия информации.

«Невыносимо… Не могу больше оставаться здесь!» — врезался в сознание неожиданно чёткий звук.

Чей это голос? Мысли? Эмоции… О-о-о!

Меня наполнило чувство упоительного восторга — того самого, далекого, из моей прошлой жизни, когда, свободный, не знающий ограничений, расстояний и преград, я с лёгкостью проникал везде, во всё, во всех… Воспринимал, познавал, купался в той энергии, что меня окружала, и забирал! Жадно, торопливо, стремясь наполнить себя и отдать тому миру, что меня породил.

Сладчайший миг поглощения. Питание! А это значит… Я смог! Я вырвался из оболочки, вопреки уверениям этих двуногих в невозможности этого делать! Смог стать собой прежним, раз сумел сделать глоток живительной энергии. Увы, это не было полноценным насыщением. Я успел оттянуть совсем немного у… Кого? Почему мне так трудно это вспомнить? И почему восторг от привычной пищи омрачает… боль?

«Душ! Надо помыться, это поможет прийти в себя. И спать! Мне нужно выспаться».

Снова этот голос! И странное ощущение, связанное с физическим телом, которого я практически не знаю и плохо понимаю его значимость.

Стоило вспомнить о теле, как вереница образов, уже более чётких и понятных, вновь появилась в сознании.

Гуманоиды, что истязали меня в лаборатории, деловито перемещаются по лаборатории. Переговариваются, рассматривают что-то на своих примитивных экранах-отображателях… Четверо моих собратьев-эдаити, заключённые в ужасные материальные обложки, прикованы к наклонным поверхностям прозрачных боксов… Другие двуногие — охранники, замершие у стены…

«Двойная смена… А-а-а…Ну почему всё навалилось разом?!»

Этот голос! Я понял, чей он! Узнал. Троя, так? Странное существо… Ускользнувшая добыча. Поэтому я её слышу. Поэтому не мог полноценно сосредоточиться на противнике, когда он… Стоп!

Ринг! Рарк! Ну, конечно!

Картина боя, которым я не могу гордиться, возникла в памяти. Отчётливая и неожиданно полная — с момента, когда перестали действовать прежде сковывающие оковы, и до мига, когда Доран всадил в меня уже знакомую неструктурированную энергию. Именно с её разрушительного влияния всё для меня изменилось в первый раз. Как они это называли?.. Кинжальные лучи.

Рарк применил против меня своё оружие. И сделал это ровно через миг после того, как я сумел вырваться из оболочки и собрался забрать его жизнь. Вот почему мне удалось сделать лишь глоток.

Но именно этот глоток позволил мне сейчас быть почти собой. Почти, потому что какие-то ограничения я всё же ощущал. Наверняка они были связаны с физическим телом, но мне не хотелось на нём концентрироваться. Было что-то более значимое, что требовало моего внимания. Сознание вновь и вновь возвращало меня к состоянию эйфории от пусть слабого, но притока энергии. Словно я что-то понял в тот миг, а теперь никак не мог нащупать…

Возможно, это поняли и другие? Не только я?

«Хал? Орш? Щег?» — попытался позвать.

Ответа не было. Не было даже ощущения их присутствия рядом. И потому мне оставалось лишь вернуться к воспоминаниям. К бою, спланированному учёными, в котором нам была отведена роль расходного материала.

Шаг за шагом, я прокручивал его в сознании, отмечая детали и делая выводы о возможностях оболочки. Помнил я и всепоглощающую потребность сокрушить противника. Именно этого противника! Из всех, что противостояли нам, этот был самым… раздражающим. Рарк… Он всегда был рядом с моей ускользнувшей добычей!

«Помогите! Помогите! Что же сделать? Как его остановить?!»

Вопль Трои словно ошпарил сознание, подарив новые неизвестные ощущения. Таким её голос я прежде не слышал. Что за эмоция владеет ею сейчас? Похоже на… панику?

Фокус интереса молниеносно сместился, и… Я вдруг увидел свою безвольно лежащую оболочку — с плотно сомкнутыми веками, пострадавшую, неподвижную. Но я сейчас был вне её. Я незримо парил! И это напомнило мне о прошлом! Когда не существовало преград и расстояний, не имели значения освещение или шум — все те мелочи, что ограничивали навязанную оболочку.

Осматривая окружающее пространство, я видел клетку со зловеще светящимися прутьями, огромный зал, в котором она находилась, расположенные рядом клетки других эдаити, чьи «тела», также обездвиженные, валялись на полу. Видел нутро огромного сооружения, испещрённого лабиринтами переходов и помещениями разного размера. Видел словно со стороны целостную картину неведомого объекта, медленно вращающегося и плывущего во мраке космоса! Видел лабораторию, где меня держали. А в ней…

Я на мгновение замер, прощупывая пространство и убеждаясь — здесь присутствует ещё несколько эдаити. Но что-то с ними не так, словно они и есть, и их нет одновременно.

Подался было ближе, желая выяснить, и остановился. Не сейчас! Позже. Волна раздражения толкала дальше, не позволяя задерживаться. У меня иная цель — я должен найти свою ускользнувшую добычу. Не знаю почему. Но это точно важнее.

Вот ринг — то самое место, где мы с рарком столкнулись, где он одолел меня, лишив законного пиршества.

Как же в тот момент я смог выбраться из тела? Что предпринял в хаотичной горячности боя, когда выжимал из себя всё, силясь совладать со своей нелепой оболочкой и заставить её работать на себя? Как мог делать это в лаборатории, подпитывая свои силы энергией тех, что удерживали нас в плену? И как могу искать Трою сейчас, отчётливо понимая, что навязанная оболочка, истерзанная боем, продолжает находиться в клетке?

Понимание накрыло внезапным опустошением — так велика была сила прозрения. Вот он — ответ! Простой и очевидный. Я излишне сосредоточивался на оболочке, силясь разобраться в её раздражающих своей никчёмностью возможностях. И не задумывался о сути, заточённой в её недра, — о своих собственных способностях!

Да, двуногим удалось пленить нас, привязав к подобным им телам. Но осталось кое-что недоступное их влиянию — наше сознание! И возможность сообщаться друг с другом — яркий тому пример.

Как жаль, что я не понял этого раньше! Мы не поняли!

Сила эдаити не исчезла, скованная подобно духу в тесных оковах оболочек. Сейчас, словно возможность эхолокации или волнового щупа, я использовал именно ее: распространяя волны своего сознания на этот космический объект двуногих. Я его исследовал и делал это неосознанно, продолжая пребывать на границе сознания.

Вот как я нападал на них в лаборатории! Вот как сумел вызволить свою фантомную сущность, атаковав рарка в бою! Мой разум возобладал над навязанными ограничениями, вынужденно подтолкнув меня к единственному спасительному пути. Если двуногие пленили нас, связав истинную суть эдаити телами, то мы используем возможности сознания! И это путь к свободе.