Наследник (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 9

— Император запретит тебе создать клан, — прогудел атаман Данилов. — В России и так их полно. Зачем еще один? Чтобы напряжение между аристократами повысить? Кормушки на всех не хватит, а это что означает? Передел собственности, клановые войны.

Никита кивнул, соглашаясь с атаманом. Действительно, появление на сцене еще одного клана взбаламутит устоявшееся положение. Для содержания многочисленной армии слуг и работников потребуются неимоверно огромные финансовые затраты. Причем, не одноразовые, а постоянные, из года в год. Значит, нужны новые источники поступления денег. А откуда их брать? Меньшиковы сидят на государственной казне и на налогах, имея дополнительные возможности в виде больших предприятий по всей империи. Здесь и металлургия, и золотодобыча, и доходы от арендованных земель. Шереметевы загребли под себя все международные и крупные внутренние авиалинии. Волынские прочно сидят на автомобилестроении. Балахнины пусть и поскромнее, но тоже зацепили свой кусок пирога. Ведь Абрамовы, входящие в их клан, занимаются поставками оружия. А еще у них есть производство соли, сахара, многочисленные консервные заводы, часть которых, опять же, работает на армию, осуществляя поставки продовольствия.

Так что одними тканями и сукном сыт не будешь. Или надо разворачиваться в сторону Европы, что очень проблематично, или завоевывать азиатский континент, соперничая с персидскими, индийскими и багдадскими мануфактурами.

— Что, Никита, призадумался? — по-доброму усмехнулся Страж, понимая, какие мысли гложут парня. — Не ожидал таких сложностей?

— Почему не ожидал? Даже слегка преувеличивал, — Никита снова расслабился. — У меня есть два года, чтобы подготовить базу, основу для создания. Император ввел мораторий на создание кланов в течение двух лет. Мне нужно уложиться в этот срок. Финансы и своя личная гвардия.

— Амбициозен ты, юноша, непомерно, — вздохнул Иван Егорович. — Зачем тебе проблемы на ровном месте? Вошел бы в императорский клан и жил себе спокойно, детей воспитывал. По стопам Патриарха хочешь идти? Забыл, чем все кончилось для Назаровых?

— Я догадываюсь, что Меньшиковы укоротили руки Китсерам не ради моего спасения, — поморщился Никита. — Да и нужен им не я, а мои дети. Поэтому и не настаивают на жестком варианте вхождения в их клан. Тамара только из-за планов отца решительно настроена создать противовес императорской Семье.

— То есть, твоя супруга тебя поддерживает? — удивился атаман.

— Конечно, — кивнул волхв. — У нас только два варианта: или остаемся свободными дворянами, или нас сожрут. Сами понимаете, что спокойно ждать, когда в мое горло вцепятся аристо, я не буду. Ошибок Патриарха постараюсь избежать.

— Быть беде, — вздохнул проницательно Данилов. — Скоро новый передел наступит. И даже император этому не помешает.

— Ну, для Тайных Дворов сие событие как раз на руку, — Страж тяжело заворочался в кресле, устраиваясь поудобнее. — Все при деле будут.

— Я об этом не забыл, — Никита посмотрел на Тагира, о чем-то оживленно шепчущегося с Арсением. — Но опытные наставники значительно помогут мне, и кто знает, как повернутся дела в будущем. Вдруг Тайные Дома неожиданно станут ядром новой военной структуры.

— Темнит молодой, — хохотнул Тагир. — Ох, темнит!

Страж насупился и зашевелил своими густыми бровями, что-то обдумывая. Потом обратился к Тагиру:

— А сам ты что хочешь? Остаться в Раздольной, или поехать с Никитой? Вот давай начистоту. Я тебя отпускать не хочу. Твои знания и умения еще пригодятся молодым потайникам. И с Арсением такая же петрушка.

— Да стары мы, Егорыч, — вдруг честно ответил Тагир, потирая бритую макушку. — Война — дело молодых. Времена меняются, а мы уже не можем прыгать и бегать как в двадцать лет, подавая пример ученикам. Да и семьей заняться охота.

— Так и у Назарова вы тоже не на скамейке сидеть будете, — вмешался в разговор атаман. — Размечталось старичье!

— Поговори еще, — беззлобно откликнулся Арсений. — Давно ли от нас по лесам бегал, чтобы по шее не получить?

— Да я всего на десять лет вас моложе! — притворно возмутился Данилов.

— Щенок малый ты перед нами, — заключил Тагир беспощадно.

Мужчины оживились, вспоминая былое.

Никита терпеливо ждал, когда потайники наговорятся. Он уже видел, как меняется настроение Тагира и Арсения. Значит, правильно просчитал ситуацию. Страж прекрасно понимает, насколько ценны эти бойцы, но и обижать их не хочет, мягко отстраняя от интенсивных тренировок. Васька Смородин, с которым Никита уже успел поговорить, признался в больших изменениях в методиках подготовки. Действительно, времена настали другие, и требования иные, более современные, основанные на новейших принципах ведения боя. Русско-маньчжурский конфликт это показал со всей беспощадность. Партизанские методы меняются на разведывательно-диверсионные. Это хунхузы еще могут так воевать, а для потайника топтание на месте сродни смерти.

— Если ты обеспечишь им достойную старость и нужность — забирай, — честно сказал Васька.

Первым задал вопрос Страж.

— Поедете с Никитой в Вологду? Приказывать не имею права. Только без обид. Если нет желания — оставайтесь. Подумайте. У вас есть ночь для этого.

— Отпускаешь, значит? — осторожно спросил Тагир. — Ну, вот, Арся! Сподобились, в отставку отправляют…

— Да не ерничай ты, — поморщился Арсений, наклонившись вперед и сцепив руки в замок. — Где мы там будем жить?

— Мы построили поселок для работников имения, — ответил Никита. — Там будут жить только те, кто дал присягу Роду. Место прекрасное, не хуже Раздольной. Речка неподалеку, дорога, электричество, канализация, водоснабжение. Да и зимы помягче чем здесь.

— Смотри, как поет, — толкнул Тагир Арсения плечом в плечо. — Как коробейник зазывает. Даже интересно, что у него за товар за пазухой.

— С Любашей надо разговаривать, — кивнул Арсений. — Без ее согласия никуда не поеду.

— Ну, мне легче, — ухмыльнулся Тагир. — Моя Маруся не местная, ее ничего здесь не держит.

— Переезд — дело не быстрое, — выдохнул Никита. Кажется, одного перетянули на свою сторону. Уже победа. — Я не тороплю. Но до зимы желательно уже быть в Вологде. Ладно, вечером жду вас всех в гости. Там еще и поговорим.

Петербург, август 2013 года

Тамара, Даша

В первые дни после отъезда Никиты в далекий Албазин, про который Даша, к своему стыду, не знала ничего, как, впрочем, и в своей Яви, девушка чувствовала себя не в своей тарелке. Не то чтобы на нее смотрели как на невиданную зверушку, привезенную хозяином из заморской страны, но заинтересованные взгляды челяди и мужчин, занятых охраной поместья, ловила на себе часто. Единственная из всех, кто искренне посоветовал Даше не замыкаться на своих чувствах и эмоциях, была Яна. Вот уж действительно, боевая чародейка оказалась тем самым человеком, с которым чужемирке было легко и комфортно. Тамара, несмотря на свою приветливость, обозначила некую дистанцию, в пределах которой она еще проявляла такт и дружелюбие. Но в ее красивых глазах блестел лед настороженности.

Комната, в которой теперь жила Даша, мало напоминала ее родную в родительском дворце, но тоже понравилась девушке. Тамара распорядилась поставить компьютер, как назывался здесь электронный вычислитель, чтобы гостья не скучала. Получив доступ к Сети, девушка с жадным интересом набросилась на изучение истории данного сегмента Яви. И первым делом в поисковой строке появился Албазин. Неудивительно, что о таких вещах, происходивших в далекой Сибири, Даша не знала. Границы «ее» Руси простирались лишь до Урала, а что было дальше, ведали лишь государевы люди. Купеческая Русь им была известна гораздо больше, чем многим обывателям. Информация шла строго дозированная, и в основном, только с помощью газет и журналов. Сеть контролировалась спецслужбами, отсюда и скудость знаний.