Лис-03 - Касслер Клайв - Страница 21

Несколько мгновений все молча смотрели на Ло. Наконец молчание нарушил Мачита.

— Не понимаю, зачем?

— И я не понимаю. — Ло пожал плечами. — Но подумайте вот о чем. У кого еще имеются ресурсы для снаряжения отряда коммандос, которые будут одеты в нашу форму и так же вооружены? И что не менее важно, господа, вам не пришло в голову, что отряд сразу отступил и вертолеты сил обороны не успели его засечь? Всем известно, что, когда речь идет о партизанской войне, требуется не менее часа, чтобы иметь хоть какие-то шансы на благополучный отход. И если у отряда даже на десять минут меньше, это чистейшее самоубийство — ведь у противника есть вертолеты и собаки.

— Вы меня заинтриговали, — признался Лусана и забарабанил пальцами по столу. — Впрочем, я не готов поверить в вашу версию. И тем не менее вреда не будет, если мы ее проверим. — Он повернулся к майору. — У нас есть надежный информатор в министерстве обороны?

— Человек, занимающий очень высокий пост, — ответил Мачита. — Он стоит нам баснословно дорого, но его информация исключительно надежна. Однако у него есть одна странность: он никогда не появляется дважды в одном и том же месте, в одном и том же обличье.

— Вы говорите так, словно он какое-то мистическое существо, — заметил Джумана.

— Возможно, так и есть, — не стал возражать Мачита. — Эмма материализуется в такие моменты, когда мы его ждем меньше всего.

— Эмма?

— Его кодовое имя.

— Или у него своеобразное чувство юмора и он трансвестит, — сказал Лусана.

— Не знаю, генерал.

— Как вы с ним связываетесь?

— Он сам выходит с нами на контакт, когда у него появляется полезная информация на продажу.

Лицо Джуманы помрачнело.

— А где гарантия, что он не снабжает нас фальшивками?

— До настоящего момента все, что он сообщал, оказывалось правдой на сто процентов.

Лусана посмотрел на майора.

— Значит, могу на вас рассчитывать?

Тот кивнул.

— Я сам полечу в Преторию и буду ждать следующего появления Эммы. Он единственный, кто сможет нам помочь.

Лагерь Африканской революционной армии на самом деле был не лагерем, а штабом. Он располагался в здании небольшого университета для португальцев в те времена, когда Португалия правила Мозамбиком. С тех пор в центре города на северном берегу озера Малави построили университет для черных граждан.

Прежний университетский кампус стал идеальной базой для штаба армии Лусаны: в комнатах для студентов поселились солдаты, кафетерии превратились в столовые, спортивные залы и площадки переоборудовали для боевой подготовки. Здесь же нашлись удобные квартиры для офицеров и актовый зал для проведения разного рода встреч.

Конгрессмен от демократической партии Фредерик Даггат, один из трех черных конгрессменов штата Нью-Джерси, был впечатлен. Он ожидал увидеть обычное революционное движение, возглавляемое племенными вождями, одетыми в желто-коричневую китайскую форму, вооруженными советскими ракетами и фонтанирующими пустыми марксистскими лозунгами. Однако он с удовлетворением отметил, что организация создана по образу и подобию американской нефтяной корпорации, а Лусана и его офицеры больше походили на руководителей бизнеса, чем на партизан.

Все шло в соответствии с принципами проведения официальных вечеров, совсем как в Нью-Йорке. Даже хозяйка приема, Фелиция Коллинз, прекрасно смотрелась бы на вечеринке с коктейлями в центре Манхэттена.

Даггат перехватил ее взгляд, она извинилась перед группой восхищенных сомалийских законодателей, подошла к нему и положила руку на плечо.

— Хорошо проводите время, конгрессмен?

— Замечательно.

— Хайрам и я надеемся, что вы останетесь с нами до конца недели.

— К сожалению, завтра днем я должен отправиться в Найроби на встречу с Кенийским советом образования.

— Надеюсь, вам понравились ваши покои. У нас все немного отличается от правил отелей «Хилтон».

— Должен признать, что прием, оказанный мистером Лусаной, превзошел все мои ожидания.

Даггат посмотрел на Фелицию Коллинз, которую впервые видел так близко. Знаменитость, певица с тремя золотыми дисками, актриса с двумя «Эмми» и «Оскаром» за трудную роль черной суфражистки в фильме «Дорога мака». Вблизи она была столь же очаровательна, как и на экране.

Фелиция в великолепном костюме из зеленого китайского шелка смотрела на него спокойно и внимательно. Маленькая блузка без бретелек завязана узлом на животе, полупрозрачные брючки позволяли увидеть очертания безупречных ног. Картину дополняла короткая стрижка по последней африканской моде.

— Хайрам стоит на пороге славы, вы же знаете, — сказала она.

Он улыбнулся ее немного высокопарной фразе.

— Полагаю, то же самое в свое время можно было сказать об Аттиле.

— Теперь понимаю, почему на ваших пресс-конференциях всегда множество корреспондентов, конгрессмен. — Она все еще держала его за руку. — Вы остры на язык.

— Кажется, они называют это «Копьем Даггата».

— Возможно, так легче атаковать белые правящие круги?

Он сжал ее ладонь так сильно, что прекрасные глаза широко раскрылись.

— Скажите мне, госпожа Коллинз, что привело столь красивую и знаменитую актрису в джунгли?

— То же самое, что привело сюда черного «анфан террибль» американского конгресса, — парировала она. — Желание помочь человеку, который борется за прогресс нашего народа.

— Мне представляется, что Хайрам Лусана больше склонен к тому, чтобы пополнить свой личный банковский счет.

Фелиция насмешливо улыбнулась.

— Вы меня разочаровываете, конгрессмен. Если бы вы подготовились как следовало, то знали бы, что это совсем не так.

Конгрессмен напрягся. Перчатка была брошена.

Он отпустил ее руку и повернулся так, что его лицо оказалось в нескольких дюймах от лица Фелиции.

— Когда половина мира смотрит на народы Африки и ждет, что они покончат с этим цирком, объединятся и уничтожат последний бастион белых, кто должен появиться, словно мессия в джунглях, с пословицей на любой случай? Конечно, ваш дружелюбный наркоторговец, Хайрам Лусана. Словно откровение в ночи, он избавляется от своего процветающего криминального бизнеса и становится во главе черных отбросов Южно-Африканской Республики. Набравшийся уверенности благодаря поддержке легковерных черных, вознесенный к небесам мировой прессой, падкой на любые сенсации, красивый Хайрам внезапно обнаруживает свое улыбающееся лицо на обложках глянцевых журналов общим тиражом, превышающим шестьдесят миллионов. Теперь солнце в небесах сияет только для него, Хайрама Лусану обожают любители Библии за невероятное благочестие; иностранные дипломаты принимают участие в его вечеринках; он требует и получает огромные гонорары за свои лекции. И простофили из мира развлечений вроде вас, госпожа Коллинз, целуют ему задницу и рассчитывают, что отблески его славы помогут им оказаться в центре внимания.

Гнев исказил прелестные черты Фелиции.

— Вы сознательно ведете себя оскорбительно.

— Просто я совершенно откровенен. — Даггат немного помолчал, наслаждаясь замешательством женщины. — Как вы думаете, что произойдет, если Дусана выиграет свою войну и расистское правительство Южно-Африканской Республики подаст в отставку? Поступит ли он, как Цинциннат[4], отказавшись от звания генерала, и вернется ли к плугу? Не думаю, что такой исход вероятен. Я не сомневаюсь, что он объявит себя президентом и установит диктатуру. А потом, когда огромные экономические ресурсы самой продвинутой африканской страны окажутся в его распоряжении, развернет грандиозный крестовый поход в другую сторону, чтобы покорить более слабые белые нации.

— Вы слепы, — резко сказала Фелиция. — Хайрам руководствуется в своей жизни высокими нормами морали. Не могу даже представить, что он способен подумать о том, чтобы отказаться от высоких идей ради личной выгоды.