Абсолютная Энциклопедия. Том 1 - Диксон Гордон Руперт - Страница 10

• Предыдущая
• 10/108
• Следующая

— Ну конечно. Большая честь для меня — возможность побеседовать с ним, — сказал он.

— Отлично. — Аджела встала с кресла. Хэл изучающе посмотрел на нее.

— Вы имеете в виду — прямо сейчас?

— Ты возражаешь?

— Нет, разумеется, не возражаю. Для этого нет никаких причин. — Он тут же поспешно вскочил со своего кресла.

— Он очень хочет поговорить с тобой, — добавила Аджела. Она повернулась, но направилась не к двери, а к столику рядом с кроватью, на котором находился пульт управления. Ее пальцы пробежались по клавишам.

— Мы идем прямо сейчас, — сообщила она. Он не почувствовал какого-либо перемещения комнаты, но когда Аджела, немного подождав, направилась к двери и открыла ее, то вместо коридора, который он ожидал увидеть, перед ним оказалась другая комната, гораздо более просторная. Скорее даже, другая территория, поскольку она походила на лесную поляну. Ручей, начинавшийся от небольшого водопада в дальнем ее конце, с тихим журчанием скрывался между стволами сосен, растущих у самых дверей. А то, что раскинулось над головой, совершенно не отличалось от летнего полуденного неба, Единственный человек, находившийся здесь, сидел за письменным столом неподалеку от водопада. Когда Хэл и Аджела приблизились, он отодвинул в сторону разложенные на столе пожелтевшие от времени, хрупкие на вид бумаги, которые он до этого внимательно просматривал, и поднял на них глаза. Вопреки ожиданию и к большому удивлению Хэла, внешне Там Олин совершенно не напоминал одряхлевшего столетнего человека. Несомненно, ему было много лет, но выглядел он скорее как находящийся в прекрасной форме мужчина лет восьмидесяти, а не старец, проживший на свете больше века. И только когда они подошли к нему ближе, Хэл впервые увидел глаза руководителя Абсолютной Энциклопедии и почувствовал все величие его возраста. Эти утонувшие в глубоких морщинках темно-серые глаза светились такой мудростью, которая простиралась дальше любого жизненного срока, доступного воображению Хэла.

— Садитесь, — велел Там по-старчески глуховатым, но сильным голосом.

Хэл шагнул вперед и занял кресло напротив Тама Олина. Аджела прошла дальше вперед и, повернувшись, встала так, что оказалась сзади и несколько сбоку от кресла, на мягкой подушке которого сидел Там. Одной рукой она оперлась на спинку кресла, другую опустила вниз, так чтобы кончики ее пальцев легко, почти невесомо, касались плеча Тама. Глядя на Хэла поверх головы своего шефа, она сообщила:

— Там, это Хэл Мэйн.

В тоне ее голоса Хэл уловил незнакомый оттенок, и на мгновение его вдруг охватило странное чувство, в котором соединились ревность и сильное влечение.

— Хорошо, — сказал Там, продолжая смотреть прямо в глаза Хэлу.

— Когда я впервые встретился с Марком Торре, после того как услышал голоса, он захотел прикоснуться к моей руке, — медленно произнес Там. — Дай мне твою руку, Хэл Мэйн.

Хэл поднялся и протянул руку через стол. Он почувствовал прикосновение легких сухих пальцев, которые обхватили его ладонь, подержали секунду и отпустили.

— Садись, — сказал Там, откидываясь на спинку кресла. Хэл снова сел.

— Прикоснувшись ко мне, Марк Торре не почувствовал ничего, — заговорил словно про себя Там. — Ничего не ощутил и я. Это не передается... Только теперь я знаю, почему Марк надеялся почувствовать что-нибудь, прикоснувшись ко мне. Со временем и у меня появилась такая надежда.

Он тяжело вздохнул.

— Ну что же, — продолжал он рассуждать вслух, — значит, так. Ощутить это нельзя. Но ты слышал голоса?

— Да, — ответил Хэл.

Его охватил какой-то благоговейный трепет. И причиной тому послужило не только удивительное долголетие Тама Олина. Длительность и величие пройденного жизненного пути, неизменная приверженность своей цели возвышали его в глазах Хэла настолько, что он вдруг почувствовал себя маленьким человечком, стоящим у подножия высоченной горы.

— Ты слышал, я не сомневаюсь, — сказал Там. — Просто мне было приятно узнать об этом от тебя самого. Говорила тебе Аджела, насколько редким качеством ты обладаешь?

— Она сообщила мне, что вы и Марк Торре — единственные, кто до сих пор слышал голоса, — ответил Хэл.

— Это так, — подтвердил Там Олин. — Ты один из трех. Марк, я... и вот теперь ты.

— Я... — Хэл запнулся, растерявшись, как в свое время при разговоре с Аджелой. — Для меня это большая честь.

— Честь? — В его глазах, глубоко сидящих под нависшими над ними тяжелыми бровями, мелькнула темная вспышка раздражения. — Слово «честь» в данном случае совершенно неуместно. Я знаю, о чем говорю, поверь мне. В свое время я зарабатывал на жизнь тем, что умел правильно употреблять слова.

Пальцы Аджелы, едва касавшиеся плеча Тама, слегка сжались. Темная вспышка погасла и пропала.

— Но ты, конечно, не понимаешь, — продолжал Там уже не так резко. — Ты уверен, что понимаешь, но это не так. Подумай о моей жизни и о жизни Марка Торре. Подумай о том, что понадобилось больше столетия, чтобы построить вот это, все, что нас сейчас окружает. Направь свою мысль глубже. Подумай о жизненном пути человека, пройденном им с того момента, когда он стал передвигаться на двух ногах и научился мечтать о том, что ему хотелось бы иметь. И вот тогда ты, возможно, начнешь понимать, какое значение для человеческой расы имеет то, что в Точке Перехода ты слышал голоса.

В то время как Хэл выслушивал адресованную ему достаточно резкую тираду, в его сознании возник неожиданный отзвук, подействовавший на него удивительно успокаивающе. Ему вдруг показалось, что в голосе Тама Олина он уловил нотки другого, грубоватого и резкого, но любимого им голоса, который принадлежал Авдию. Хэл пристально посмотрел на Тама. Насколько он знал, тот был коренным землянином. Однако сказанное им полностью соответствовало основным принципам мировоззрения квакеров: чистая вера, самопожертвование и бескомпромиссность. Как мог руководитель Абсолютной Энциклопедии перенять образ мыслей Хранителя Веры?

— Наверное, я просто не могу оценить это в полной мере, — сказал Хэл. — И понимаю, что мне недоступна вся грандиозность такого великого свершения.

— Да. Хорошо. — Там кивнул, — Хорошо.

Он подался вперед, наклонившись над своим столом.

— По словам Аджелы, ты запрашивал разрешение посетить Энциклопедию транзитом. Мы бы хотели, чтобы ты здесь остался.

— Я не могу, — не задумываясь ответил Хэл. — Я должен лететь дальше, как только найду подходящий корабль.

— И куда же? — Властный тон, проницательный взгляд мудрых глаз требовали прямого ответа. Хэл заколебался. Но в конце концов, с кем еще он мог быть откровенным, если не с Тамом Олином?

— На Коби.

— На Коби? А что же ты собираешься делать там, на Коби?

— Работать, — пояснил Хэл. — В шахте. Некоторое время.

— Некоторое время?

— Несколько лет.

Там продолжал внимательно смотреть на него.

— Ты понимаешь, что вместо этого мог бы находиться здесь? Услышанные тобой голоса — это выдающееся событие, которое, возможно, приведет тебя к величайшим открытиям. Ты осознаешь это?

— Ла.

— Но тем не менее ты отправляешься на Коби, чтобы стать шахтером?

— Да, — повторил Хэл дрогнувшим голосом.

— Ты можешь объяснить мне почему?

— Нет. — Хэл почувствовал, как им вновь овладевает вырабатывавшийся годами инстинкт самосохранения. — Я... не могу.

Снова воцарилось длительное молчание. Там все так же внимательно смотрел в глаза Хэлу.

— Я надеюсь, — прервал молчание Там, — ты понял все, что я тебе сказал. Ты слышал голоса, и теперь ты знаешь, насколько это важно. Аджеле и мне, благодаря хранящимся здесь данным, наверное, известно о тебе больше, чем любому другому живому человеку, кроме, пожалуй, трех твоих учителей. Я полагаю, они одобряют твое намерение отправиться на Коби?

— Да. Они... — Хэл запнулся. — Это была их идея, их решение.

— Понимаю. — Снова долгая пауза. — Я также полагаю, что существуют причины, побуждающие тебя, во имя собственного блага, стремиться туда. И именно об этих причинах ты не имеешь возможности мне сообщить.

• Предыдущая
• 10/108
• Следующая