Чувства не по плану (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 48

«Привет, Влад, это Нелли. Возьми трубку, пожалуйста, я хочу с тобой поговорить!»

Ответ пришел практически сразу. Меня трясло, когда я открывала его сообщение.

«А зачем нам разговаривать? Ты все сказала мне в прошлый наш разговор. Хотя нет, к чему я это? Ты молчала… почему я обязан выслушивать тебя?»

Слезы помимо воли покатились по моему лицу. Значит, я опоздала.

«Пожалуйста, умоляю…»

«Пиши, если так хочешь. Я не против…»

Это сообщение словно открыло во мне шлюзы. И я накатала целое письмо о том, какую ошибку я совершила, когда оттолкнула его. О том, что он не выходит у меня из головы. О том, что я хочу встретиться, и попробовать начать все с нуля. Влад подвис, и долго не отвечал на мое письмо, а я в это время сидела и постоянно обновляла окно мессенджера. Снова и снова, тупо нажимая на кружок, глотая слезы. А потом мне пришел его ответ, и сердце замерло, прежде чем я открыла его…

«Я понимаю твои чувства, Нелли. Ты цепляешься за воспоминания, мне жаль, что мой последний звонок ввел тебя в такое заблуждение. Я был пьян, и поэтому был так многословен. Но ты ничего мне тогда не ответила, и правильно сделала. Довольно цепляться за наш курортный роман. Нам было чудесно вместе, но прошло время, мы вернулись к нашей обычной жизни. В моей нет места тебе, а в твоей — мне. Мы слишком разные. Разные слои общества, разные мировоззрения… но важно не это. Важно то, что с той последней ночи ничего не изменилось. Я по-прежнему считаю, что мы совершили ошибку. В моем сердце живет любовь к погибшей жене. А ты хочешь невозможного. Чтобы я любил тебя больше… я никогда не смогу этого сделать. Я не предам память жены и ребенка. Прости меня. Не звони мне больше и не пиши. Забудь обо мне, Нелли. Так будет лучше для нас обоих. Ведь я почти забыл тебя…»

Мой мир рухнул и раскололся на миллион осколков, каждый из которых впились в душу. Я бессильно уронила голову на руки, сидя у письменного стола, и зарыдала. Теперь я понимала, что самое страшное. Самое страшное, когда у тебя забирают последнее… надежду. Влад своими руками разрушил тот шанс, который был у нас. Но я хотя бы попыталась…

Я понимала, бессильно плача в комнате, что на этом моя история с Раевским закончена, и мне нужно время, чтобы пережить крах тех иллюзий, что родились в моей душе после Турции. Я действительно думала, что Влад полюбил меня, но обманывалась.

«Я больше не потревожу тебя, Влад», — Прошептала сама себе я. — «Прости, но… просто внутри меня прошла война. Война рассудка с сердцем, воли с чувством. И я проиграла в этой войне, а ты вышел победителем».

Настало время собирать себя по частям. Во второй раз в жизни. Я справлюсь, я же сильная. Только в одном ты не прав, Влад. Я никогда тебя не забуду…

А в это время, где-то на другом конце города, в элитной новостройке, сидя на огромном белом диване, Егор с интересом читал ответ Нелли. Ответ Нелли на его роскошное письмо «прощания», написанное от имени Влада. Нелли ответила коротко: «прощай, Влад». Егор не стал ничего писать в ответ. Холодная, змеиная улыбка коснулась его губ.

«Прости, милая. Это жестоко, но я знаю, как будет лучше. Лучше для тебя. Я всегда желал тебе только добра. Пусть сейчас это добро — против твоей воли».

План Егора созрел в тот момент, когда Нелли принесла ему испорченный телефон и попросила о помощи. Он и помог… по своему. Извращенно. Но ему не надо было, чтобы его подруга снова влипла в эмоциональную дыру отношений с тем человеком, который совершенно ей не подходит. Он — ее друг, он знает, как сделать так, чтобы было лучше для самой Нелли. Пусть со стороны его методы кажутся немного подлыми… и что же? Его методы со стороны кажутся нечестными. Но главное, то, какого результата он с помощью их добивается.

Цель Егора была выполнена. Больше Нелли не позвонит Владу, и будет шарахаться от него, даже если увидит на улице. А Влад никогда не узнает новый номер Нелли, уж Егор об этом позаботится. Любые случайные встречи между ними исключены. Нелли и Влад — люди из разных кругов, и их жизни не пересекаются. А всего-то стоило купить новую сим карту, зарегистрироваться в мессенджере, поставить случайное фото из инстаграма художника, имя которого было ему известно, и сыграть роль Влада… и Нелли купилась. Она купилась еще в тот момент, когда в кафе он дал ей этот номер, и сказал, что это телефон Влада. Глупая, нежная девочка… так трогательно, что она доверяет ему, Егору, больше, чем себе. Хотя, конечно это доверие сыграло ему на руку…

Прошло два месяца после того, как Нелли получила поддельное «прощальное письмо»…

— Мам! Ты дома, мам? — Я забежала, как маленький вихрь, бросив на пороге зонтик, с которого стекали капли воды. Мама возилась на кухне, кажется, колдовала над пирожными. Она любила и умела готовить, в отличие от меня. Я только умела, благодаря ей, но избегала кухни, как огня.

— На улице сущий ад творится! Такси невозможно поймать, меня Егор забрал на Виленском переулке, чисто случайно. И подбросил до дома. А сам поехал за цветами. Его двоюродная сестра сегодня прилетает из Англии, и он устраивает настоящий званый вечер для «своих». Хотя, зная Егора, я уверена, что притащится человек двести, не меньше… — Болтала я, раздеваясь у зеркала. Мама выглянула из кухни, такая смешная в своем уютном домашнем платье. Ее нос был перемазан мукой.

— Дочка, ты кушать будешь? — Ласково спросила меня она. Я отрицательно покачала головой, но тут же передумала.

— Если с пирожными, то чайку выпью. А то на его приеме опять будут заморские яства, которые я не ем…

— Пирожные горячие. — Засуетилась мама. — Но давай, проходи на кухню, я поставлю их в холодильник. Пока сделаю чай, они остынут.

— Ага. Смотри мам, какую прическу мне на вечер сделали в салоне? — Я закружилась, ловя свое отражение в зеркале. После, я буду вспоминать то мгновение. Позже, когда мой привычный мир расколется на «до» и «после» и понятие «семья» трансформируется в что-то совсем другое…

Но пока я кружилась, счастливая, как ребенок в тот момент, а кудряшки на моих висках подпрыгивали в такт кружению, и глаза сверкали предвкушением праздника. Мама любовалась мной, еще не зная, что находится в полуметре от беды…

— А какое платье ты решила надеть? — Мама остановилась в дверях спальни, с улыбкой глядя на то, как я нервно выбрасываю из шкафа вечерние наряды. На полу росла и ширилась куча шелка, газа, страз… а подходящего «платья мечты» не находилось.

— Я же говорила папе, чтобы он мне кредитку пополнил! А он что? Так бы я могла что-то новое купить, а не рыться сейчас в груде старья…

— Ну попросила бы Егора, пусть бы купил. Вы ж почти родные. — Пожала плечами мама.

— Ну ма-ам! Опять ты за свое! — Я в сердцах кинула в маму короткое пышное платье со шлейфом, которое она успешно поймала, и засмеялась. — Мы с Егором просто друзья, и ничего больше! Оставь свои дурацкие наполеоновские планы по нашей свадьбе.

— Ну, попытаться же можно было! — Подмигнула мама и с возгласом: «ой, пирожные горят!», улетучилась на кухню, оставив меня наедине с вываленным шкафом одежды. Муки выбора терзали меня, но я уже через пару минут остановила свой выбор на длинном атласном платье. Дорогая ткань нежно голубого оттенка струилась по телу, прилегая в тех местах, где нужно. Правда, я едва сумела застегнуть молнию на платье, наверное, сказываются мамины пирожные и стресс, я ем, как за двоих, и никак не могу наесться. Времени полюбоваться на себя в зеркало не было, поэтому я выскочила в коридор.

— Мам, я займу у тебя цепочку с кулоном? Тe, c топазом? — Громко крикнула я, но в ответ из кухни донесся лишь оптимистичный звон противня о раковину. Мама не услышала. Я поленилась идти на кухню, чтобы решить такой мелкий вопрос, и отправилась в родительскую спальню. Там, на трюмо, среди косметики, стояла мамина шкатулка с украшениями. Я открыла ее и принялась перебирать спутанные цепочки, в поиске «той самой» с топазом, когда мое внимание привлек белый конверт на самом дне. А вернее, надпись на нем знакомым подчерком: «Нелли»… и дата на конверте. Письмо было написано и отправлено в течение двух недель после моего возвращения с Турции. Но я его не получала.