Ловцы снов (СИ) - Ангел Ксения - Страница 57

В общем, я каталась. Пока в меня не врезался на полном ходу тип в свитере, и я не рухнула, сильно ударившись коленом.

– Я… вы… – проблеял подросток и подал мне руку. – Простите великодушно!

Помощь я приняла. И помогла ему доехать до бортика, а то ведь опрокинется снова и еще кого-то уронит. Безбожно ныла коленка. Тип в свитере судорожно схватился за бортик, выдохнул с облегчением и повернулся ко мне.

– Спасибо.

– Не за что, – отмахнулась я, потирая ушибленное место. Синяк будет наверняка. Главное, чтобы не распухло, и я могла передвигаться. Не хотелось бы отменять визит к семье… – Вы бы инструктора взяли, быстрее бы дело пошло.

– Видимо, придется, – вздохнул белобрысый тип, застенчиво улыбнулся и покраснел. Вот только малолетних поклонников мне не хватало… – А вы замечательно держитесь на льду.

– Не так, как она, – я кивнула на фигуристку, как раз завершающую сложную фигуру.

– Но и не так, как та леди, – усмехнулся молодой человек в сторону тучной дамы, которая достигла, наконец, выхода и с победным видом скрылась в раздевалке.

– У вас очень изящные движения, – похвалил он и потупился. – Для любителя.

Да ну нафиг…

Я смотрела на него в упор. Худой. Высокий. Неприлично высокий – я едва до плеча ему доставала. Волосы того самого натурального оттенка, которого тщетно пытались добиться клиентки в моем салоне. Увы, подобный блонд получается только у боженьки. Уши оттопыренные. И горят от смущения еще сильнее, чем щеки. И возраст… лет семнадцать, не больше.

– Игорь?

Это был выстрел в пустоту. Проверка. Интуиция, слушать которую я привыкла.

Он вскинулся, ответил мне испуганным взглядом. Неуверенно покачал головой, а потом спросил осторожно:

– Алиса?

Конечно, он же посещал клуб Морозко, а значит, видел рыжую не раз. И мне бы подыграть, улыбнуться, увлечь его разговором, только… не в этот раз. В этот раз скрывать уж точно не стоит. И корчить из себя кого-то другого. Потому что сейчас мы с ним в одной лодке, и она стремительно идет ко дну.

– Яна, – поправила его. И добавила, чтобы уже точно расставить все точки над “i”: – Валевская.

Краска с его лица сползла мгновенно. От растерянности он дернулся, поскользнулся, и мне снова пришлось его спасать, хватая за руку.

– Яна умерла, – зачем-то сказал он и запнулся, понимая, видимо, что сморозил глупость.

– Как и ты. Не хочешь это обсудить?

Я не люблю кафе в торговых центрах. Стеклянные стены, и ты за ними – как музейный экспонат, прохожие пялятся, разрушают уединение. Безвкусный дизайн, открытая кухня, паразиты. Еда, как правило, отвратная. Хостесс – ленивые. Обслуживание – безразличие на грани с грубостью. Вот как сегодня: официантка приняла заказ и исчезла более, чем на полчаса, чем раздражала, похоже, только меня.

Игорь настороженно косился на снующих вне нашего «аквариума» людей, словно опасался следящих за ним сотрудников совета. В принципе, логично заболеть паранойей, когда знаешь о всяких закулисных играх. После моей смерти Виктор сильно приблизил к себе Глинского, чувствовал потребность в поддержке. Как оказалось, не зря. Впрочем, Виктору это мало помогло.

Игорь держался на удивление спокойно, сдержанно даже. Не чета мне: когда я поняла, что встряла в чужую ненавистную жизнь, бомбило меня знатно. Он же сидел. Трогал ворот бесформенного свитера. Улыбался рассеянно и, казалось, слегка расслабился от ощущения: его узнали. Он не один. Подобное чувство у меня возникло после первой встречи с Виктором в офисе. Ненадолго, правда.

– Как ты вообще? – спросила я. Нужно было начать разговор, но все мои заготовленные фразы показались вдруг лишними. Напыщенными и ненужными, ведь что изменят слова, когда человек лишился всего, что имел?

Игорь пожал плечами, что должно было означать: ты и сама должна понимать. Я понимала. В какой-то мере. У меня, во всяком случае, были Егор и Мышь, Игорь же остался совсем один.

– Ты что-нибудь помнишь о том, что случилось? – спросил Егор. – Перед тем, как…

Игорь пожал плечами.

– Обычный день. Был в офисе до обеда, после заехал к Виктору, обсудили пару вопросов насчет его поездки в Амстердам. Он передал мне дела, пожаловался на мигрени. Они у него случаются, работа нервная.

Егор хмыкнул, а Игорь потер лоб, будто припоминая подробности того разговора. Поднял на меня глаза.

– Виктор вспомнил о тебе. Странно, до этого он ни разу… после похорон…

– На тот момент Виктор уже знал, что меня переселили в Алису, – пояснила я. – Давай с ним разберемся позже. Ты знал этого мальчика?

– Нет. Но, судя по всему, мальчик – недавно инициированный стрикс, – поморщился он.

Ну надо же – стрикс! Его пересадили в стрикса! Но разве… разве это возможно вообще? Впрочем, мы ничего не знаем о методе перехода. А вдруг донор – не единственно возможный сосуд? Но тогда от чего погиб донор Слона? Не может быть, чтобы просто сердце перестало биться – в такие совпадения я не верю. Здесь явно что-то еще. Что-то очевидное, чего мы пока не замечаем…

– Аппетиты, я скажу… Возможно, тебе опасно сейчас рядом со мной.

Виноватая улыбка, и руки он старается держать подальше. И весь собрался, напрягся будто, видимо, бороться с искушением в таком возрасте довольно сложно.

Я этого не знала. Никогда не считала нужным бороться с искушениями. Хотела – брала, ведь именно так делают сильные, верно?

– Мне сейчас опасно везде, – возразила я. – Ты – меньшее из зол. А вот помочь можешь, если вспомнишь хоть что-то связанное с переселением.

– К сожалению, ничего, – покачал он головой. – Пришел домой, поужинал с семьей, работал допоздна. Лег около двух часов ночи, а проснулся уже в нем.

Игорь развел руками, демонстрируя тело подростка.

– Знать его не знаю, даже не видел никогда. Как и мать его, истеричку, разбудившую в семь утра.

– Возможно, ты общался с кем-то накануне, – предположил Егор. – Или были провалы в памяти?

– Нет, однако… – Он задумался и замолчал.

– Что?! – вырвалось у меня.

Игорь побледнел и несколько отпрянул, покачал головой.

– Не нужно так, Яна. Мне тяжело.

Он вздохнул и продолжил:

– Тим погиб в тот же день. Тим – мой донор, вернее, был им. Он помогал еще какому-то дикому, я, когда узнал, еще подумал, что он убил. Я не очень жалую диких, ты знаешь. – Он взглянул на Егора и добавил: – Извини.

– Давай по существу, – насупился Егор.

– Тим боялся, что его дикого убьют.

– Слона? – переспросила я удивленно. На кой черт маньяку какой-то дикий Слон? Доноры – понятно, источник энергии. Игорь и я – тоже логично, если нужно было убрать со сцены Виктора. Но неизвестный дикий…

– Слона или бегемота – мне неведомо. Тима недели две мучили кошмары на тему смерти его дикого. По его словам, реальные до ужаса. Я просил его прекратить с диким всякие контакты, все-таки Тим был неплохим донором. Хорошим человеком. Мне жаль, что с ним так вышло.

– Мне кажется, в том, что с ним так вышло, виноват не «дикий», а ты, – ехидно заметил Егор. Игорь вопросительно посмотрел на него, и Егор мстительно продолжил: – Скорее всего, смерть Тимура связана с твоим переселением в новое тело.

– Хочешь сказать, его энергию использовали, чтобы пересадить меня?

Игорь побледнел. И за горло взялся, будто воротник мешал ему дышать. Предположение Егора его шокировало, а я…

Я отругала себя за то, что была так глупа все это время. Не замечала очевидного, не анализировала факты. Все ведь ясно, как божий день, особенно для стрикса. Доноры – не цель, всего лишь средство, и все погибшие девочки и мальчики – результат экспериментов убийцы. Он действует методично и упорно, вот уже несколько лет. И это не психическое расстройство, не маниакальное желание убивать. Он ищет способ перепрыгнуть в другое тело, и, кажется, его эксперименты увенчались успехом.