Год первый - Робертс Нора - Страница 5

– Боже, боже. – Энджи бросилась к Россу и попыталась перевернуть его на бок – так ведь полагается поступать в подобных ситуациях? Она не была в этом уверена. Затем схватила телефон и набрала номер экстренной помощи. – Срочно нужна «Скорая»! Боже! – Энджи с трудом выдавила адрес. – Мой муж! У него судороги! А еще сильный жар. И рвет кровью.

– Помощь уже в пути.

– Пожалуйста, поторопитесь!

Джонас Ворайс, тридцатитрехлетний врач «Скорой помощи», почувствовал запах супа и выключил плиту, после чего они с напарницей Патти Энн вывезли Маклеода на каталке и погрузили его в машину.

Джонас остался с пациентом, пытаясь стабилизировать его состояние под присмотром напуганной жены, в то время как напарница запрыгнула на водительское сиденье и включила сирену. Миссис Маклеод держалась достойно: не плакала, не кричала. Лишь пристально вглядывалась в лицо мужа, словно хотела привести его в чувство усилием воли.

Однако Джонас мог распознать смерть. А иногда – почувствовать ее приближение, хотя и старался отогнать непрошеные способности, которые мешали работать, старался предотвратить страшное понимание. Например, однажды он ощутил, что мимолетно задевший его на улице парень болен раком. А в другой раз почувствовал, что пробежавший мимо ребенок вскоре упадет с велосипеда и заработает трещину на правом запястье.

В каких-то случаях на Джонаса также обрушивалось знание имени, возраста и места проживания прохожего. Одно время это даже превратилось в некое подобие игры, но оказалось слишком страшным, чтобы продолжать.

В случае с Маклеодом приближение смерти ощущалось так ясно, что Джонас не успел загородиться от знания. Но, что еще хуже, оно сопровождалось чем-то новым. Видением. К моменту прибытия медиков судороги прекратились, но от прикосновения к пациенту перед глазами Джонаса вспыхнули картины того, как больной упал с кровати, кашляя и призывая на помощь, прежде чем забиться в конвульсиях. Того, как миссис Маклеод вбежала в комнату и громко вскрикнула. Эти образы проносились, словно фильм на большом экране.

Новая способность Джонасу вовсе не понравилась.

Когда «Скорая» подъехала к больнице, он сделал все возможное, чтобы отгородиться от нежеланных видений и помочь спасти жизнь пациенту, хоть и знал, что того отделяют от смерти лишь минуты.

Медик торопливо перечислял жизненные показатели, симптомы и предпринятые меры, сопровождая доктора Рейчел Хопман, в которую уже давно был влюблен. Медсестры чуть ли не бегом везли каталку с пациентом к приемному покою.

Джонас остался снаружи перед двойными дверями и удержал миссис Маклеод, которая хотела последовать за мужем. Прикосновение к ней открыло страшную истину: женщина тоже скоро умрет.

– Росс, – прошептала она и снова попыталась пройти за двери.

– Миссис Маклеод, вам туда нельзя. Доктор Хопман – лучший специалист здесь. Она позаботится о вашем муже.

«И о вас, – подумал Джонас. – Уже совсем скоро. Но даже ее усилий окажется недостаточно».

– Росс, я должна…

– Присядьте. Подождите здесь. Принести вам кофе?

– Я… Нет… – Она прижала ладонь ко лбу. – Нет, спасибо. Что случилось с моим мужем? Что с ним такое?

– Доктор Хопман обязательно это выяснит. Может, вы хотите, чтобы я кому-то сообщил о мистере Маклеоде?

– Наш сын пока в Лондоне и прилетит только через несколько дней. Разве что дочери… Вот только она беременна. Ждет близнецов. Врачи запретили ее тревожить. А от такого известия она точно встревожится. Моя подруга Марджори…

– Мне позвонить ей?

– Я… – Женщина перевела взгляд на сумочку, которую судорожно сжимала в руках, видимо, даже не помня, как схватила ее вместе с пальто. – У меня есть телефон.

Миссис Маклеод вытащила аппарат и застыла, глядя на него пустыми глазами.

Джонас подошел к одной из медсестер.

– Пожалуйста, присмотрите за ней. – Он махнул в сторону потрясенной жены пациента. – Мы только что доставили ее мужа, он в критическом состоянии. И, кажется, она сама тоже больна.

– В больнице полным-полно больных, Джонас.

– Да, но у миссис Маклеод высокая температура. Правда, не представляю, насколько высокая. – На самом деле он знал точно: сто один и три, и на этом не прекратит подниматься. – И она порывается войти в служебное помещение. А мне надо возвращаться на смену.

– Хорошо, хорошо, я за ней присмотрю. Насколько с ее мужем все плохо? – спросила медсестра, указывая подбородком в сторону приемного покоя.

Джонас помимо воли заглянул внутрь и увидел, как прекрасная девушка, которую он никак не решался позвать на свидание, посмотрела на часы, объявляя время смерти.

– Очень плохо, – только и ответил он, а затем сбежал до того, как Рейчел вышла в зал ожидания, чтобы сообщить миссис Маклеод о кончине мужа.

В это время на другой стороне Ист-Ривер, в небольшой квартирке, расположенной в Челси, Лана Бингем громко кричала от головокружительного, яркого оргазма. Крик вскоре перешел в стон, а стон – в тихий судорожный вздох. Затем девушка разжала пальцы, которыми комкала простыню, и обвила руками шею Макса. Он как раз тоже достиг высшей точки наслаждения.

Лана издала долгий удовлетворенный вздох, ощущая вес тела любовника и бешеный ритм его сердца, потом медленно, лениво пригладила его темные волосы. Скоро нужно будет их постричь, но она так любила наматывать кончики отросших прядей на пальцы…

Прошло уже полгода с тех пор, как они с Максом приняли решение жить вместе, а все становится только лучше.

В наступившей тишине Лана закрыла глаза и снова довольно вздохнула.

А затем резко вскрикнула, когда вспышка чего-то необузданного и прекрасного пронзила тело, пронеслась сквозь нее, через нее, накрыв с головой. Что-то сильнее, чем оргазм, глубже и великолепнее, с дикими нотками удовольствия и страха. Что-то, что нельзя было описать словами. Словно взрыв, удар молнии или огненная стрела попала в самое сердце Ланы, заставляя почувствовать, как воспламенилась кровь.

Девушка ощутила, как напряглось тело лежащего сверху Макса, как затвердело внутри нее его естество. Затем воцарилась тишина, все успокоилось и сгладилось до легких кругов перед глазами, но вскоре пропали и они.

– Что это было? – наконец спросил замерший Макс, приподнимаясь на локтях и глядя на Лану в мерцании десятка свечей.

– Не знаю, – отозвалась она, испустив долгий выдох и до сих пор чувствуя головокружение. – Самый сильный в мире посткоитальный толчок?

– Думаю, нужно купить еще бутылку того вина, что мы пили, – рассмеялся Макс и склонился над Ланой, чтобы поцеловать ее.

– Ого, я чувствую себя великолепно! – с удивлением сообщила она, потягиваясь и водя руками вверх и вниз.

– И выглядишь так же. Моя прекрасная ведьмочка.

Эти слова заставили Лану рассмеяться. Она знала так же хорошо, как и возлюбленный, что является в лучшем случае дилетанткой. И была вполне довольна этим статусом, наблюдая за ритуалами и время от времени пробуя читать безобидные заклинания.

После встречи с Максом Фэллоном на фестивале зимнего солнцестояния и быстрого развития их отношений – они признались друг другу в любви еще до Остары[8] – Лана пыталась более серьезно практиковать колдовство, но в ней попросту отсутствовала необходимая искра таланта. Да у многих ли она имелась?

Большинство, вернее, почти все встреченные на тематических мероприятиях, обрядах, празднествах, тоже являлись любителями, дилетантами, новичками. Остальные же были полностью зациклены на заклинаниях. А некоторые и вовсе казались сумасшедшими.

Если бы хоть кто-то из них действительно обрел силы, они стали бы просто-напросто опасными.

Но Макс был исключением, о да!

В нем горела та самая искра. Даже свечи, что сейчас таинственно мерцали, он зажег одним мановением руки. А еще он умел двигать предметы силой мысли, если удавалось достичь нужной концентрации. Однажды Макс переместил по воздуху чашку кофе через всю кухню, приведя Лану в восторг.