Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада - Млечин Леонид Михайлович - Страница 17

В 1968 году по ходатайству алжирцев президент Шарль де Голль разрешил ФАТХ открыть свое представительство в Париже. Это было первое палестинское представительство в Европе. Опять же по наводке алжирцев западноевропейские радикальные организации заинтересовались палестинцами и изъявили желание помогать товарищам по совместной антиимпериалистической борьбе.

В декабре 1967 года руководители Организации освобождения Палестины потребовали, чтобы инертный Ахмед Шукейри ушел в отставку. Он сопротивлялся, обратился за помощью к Насеру. Египетский президент не захотел вмешиваться. Накануне рождества Шукейри отказался от должности и перебрался в Бейрут писать мемуары.

Перед Арафатом открывались большие перспективы. Активисты ФАТХ не желали иметь ничего общего с бюрократами из ООП. Но Арафат оценил возможность получить в свое распоряжение уже признанную структуру, которая располагает заграничными представительствами, политическими департаментами и источниками финансирования.

Он решил сплотить под крышей ООП все палестинские группы, чтобы превратить движение в мощную силу. Летом 1968 года боевые организации присоединились к ООП и стали задавать в ней тон. Под их давлением в Палестинскую национальную хартию записали: «Вооруженная борьба — единственный путь освободить Палестину».

В январе 1969 года Арафат попал в автокатастрофу по дороге из Аммана в Багдад. Он всегда обожал быструю езду. Он сам сидел за рулем черного «Мерседеса» и гнал со скоростью сто тридцать километров в час по мокрому шоссе. Он пытался обогнать грузовик и увидел, что сейчас столкнется с идущей навстречу машиной. Он дал по тормозам и врезался в грузовик.

— Я услышал стоны Арафата и решил, что он умирает, — рассказывал его соратник Абу Дауд, который тоже находился в машине. — Он лежал на полу. Рука у него была сломана, он ударился животом и на несколько дней лишился памяти.

Через месяц Арафат настолько пришел в себя, чтобы присутствовать на заседании Палестинского национального совета. 3 февраля 1969 года в присутствии Насера Арафата избрали председателем исполкома Организации освобождения Палестины.

Тем, кто его не знал, его манеры казались странными. Он выступал по каждому поводу. Немедленно брал слово, если кто-то пытался ограничить его власть или вторгался в его прерогативы. Он понимал свою роль в арабском мире. Теперь он мог на равных говорить с королями и президентами.

В декабре 1969 года Арафат приехал в Рабат на встречу лидеров арабских стран и потребовал, чтобы они дали ООП сорок четыре миллиона долларов. Никто не оспаривал его право говорить от имени палестинцев и требовать помощи.

Только Жорж Хабаш не признавал его власть. Он возражал против того, что ФАТХ фактически монополизировал ООП, и отказался участвовать в заседании Национального совета, обиженный тем малым числом мест, которые выделили его группе.

В 1969 году один французский журналист совершил поездку по Ближнему Востоку и встретился с руководителями ФАТХ. Это было первое достаточно откровенное интервью палестинских боевиков иностранным журналистам.

— ФАТХ решительно отклоняет культ вождя, — говорили соратники Арафата. — Именно культ Насера способствовал разрушению арабского мира. Ясир Арафат не обладает всей полнотой власти в нашем движении. Он всего лишь один из членов центрального комитета, уполномоченный говорить от имени ФАТХ. На конгрессе в сентябре 1969 года Арафат говорил об успехах нашего движения. Один из членов ФАТХ поднялся и сказал: «Мы уже слышали твои слова о наших победах, но сейчас мы собрались, чтобы обсудить наши ошибки». После этого Арафат в течение полутора часов говорил о своих собственных ошибках. С помощью самокритики мы можем предупредить появление культа личности. Мы никогда не будем иметь своего Насера, и, чтобы этого не случилось, мы всегда начеку. Кроме того, личные качества нашего брата Арафата являются гарантией того, что он не попытается действовать самостоятельно…

Соратники Арафата, которые питали такого рода иллюзии, очень скоро убедились в том, что они ошибаются.

Палестинцы прочно обосновались в Иордании. Они проникли в армейские структуры. Они пользовались полной поддержкой иракской дивизии, которая так и не вернулась домой.

«На улицах Аммана, — рассказывал один из иностранных журналистов, — я видел много вооруженных палестинцев. Они свободно ходят по городу, и никто из иорданских полицейских не проверяет их документов.

Король Хусейн уже не может воспрепятствовать свободному передвижению вооруженных партизан. Палестинское движение имеет свою, пусть небольшую, но настоящую, хорошо обученную армию, которая практически полностью контролирует страну, оставив иорданским властям только чисто административные и политические функции».

Арафат рассматривал Иорданию как базу для ведения войны. Он же видел, как вьетконговиы в Южном Вьетнаме опирались на Северный Вьетнам.

Но король Хусейн вовсе не хотел превращать свое государство в чью-то военную базу! Он был глубоко возмущен тем, что палестинцы получили власть над Иорданией, но до поры до времени вынужден был скрывать свои чувства.

Эмират Трансиордания с населением двести тридцать тысяч жителей, немалую часть которых составляли кочующие бедуины, появился в 1920 году. После Второй мировой войны эмират превратился в королевство.

После раздела Палестины в королевстве оказалось четыреста пятьдесят тысяч иорданцев и девятьсот тысяч беженцев из Палестины. Многие из них ненавидели первого иорданского короля Абдаллаха: он вовсе не собирался помогать палестинским арабам сбросить евреев в море и создать свое государство.

20 июля 1951 года короля Абдаллаха убили на Храмовой горе как предателя, замышлявшего мир с Израилем.

После смерти Абдаллаха трон должен был наследовать его сын — эмир Талал, но он властвовал только девять месяцев. Его отстранили от власти по причине психического нездоровья. Королем стал несовершеннолетний внук Абдаллаха принц Хусейн.

Король Хусейн, как и его дед, король Абдаллах, был наделен обаянием и немалым мужеством. Он мог спокойно появиться посреди беснующейся толпы или посетить воинскую часть, не взяв с собой охраны и не боясь за свою жизнь.

В отличие от Абдаллаха он был просвещенным монархом. Он прекрасно понимал пределы своей власти. Он знал, что не может делать то, что не понравится его собственным подданным и арабскому миру в целом.

В самой плодородной и богатой части Иорданского Хашимитского Королевства обосновались палестинцы, которые считали, что его дед — эмир Абдаллах, основатель Хашимитского Королевства, предал палестинское дело и пошел на союз с Израилем. Многие населяющие Иорданию палестинцы вообще считают королевство искусственным образованием.

Короля Хусейна всегда тревожила перспектива создания независимого палестинского государства. Он понимал, что рано или поздно палестинцы захотят получить и часть территории Иордании, что никак не устраивало короля.

Арафат вел себя в Иордании, как хозяин. Он неустанно объезжал свои отряды. Он не нуждался в отдыхе. Он не пил и не курил. Развлечением были комиксы, американские мультфильмы и игра в пинг-понг.

Король Хусейн видел, что гости создают государство в государстве и он лишается власти над страной. Арафат намеревался начать войну против Израиля с территории Иордании.

Король этого боялся. Мало того, что после каждого теракта Израиль наносил ответный удар по иорданской территории, — сами палестинские боевики вели себя в стране, как хозяева. Многие из них под угрозой применения оружия вымогали у местных жителей «пожертвования».

В октябре 1968 года один из руководителей ФАТХ, Абд аль-Фатах Хамуд, погиб в автомобильной катастрофе. Его похороны превратились в антииорданскую демонстрацию. Тысячи палестинцев, многие с оружием, съехались в Амман и выкрикивали антииорданские лозунги.

Палестинцы бросили вызов королю Хусейну. Руководители ФАТХ жаловались на то, что проверки на дорогах, устраиваемые иорданской армией и полицией, мешают вооруженной борьбе против Израиля.