Плохая компания (СИ) - Гетта Юлия - Страница 25

В небе снова громыхнуло, куда громче и свирепее, чем прежде, и Настя вздрогнула. Саша поднялся с её колен и сел рядом, обняв девушку и потянувшись к ней, чтобы поцеловать в губы. И вдруг понял, что они мокрые и соленые. Провел пальцем по щеке — действительно, на них были дорожки слез.

— Эй, ты чего плачешь? — недоуменно спросил он. — Что случилось, Насть?

— Ничего, не обращай внимания, — улыбнулась она, торопливо вытирая щеки ладошками. — Все нормально. Я просто… Мне жаль, что твой шеф…

Последнее слово она так и не произнесла. Замялась и опустила взгляд.

— Ты из-за этого что ли?

Девушка покивала и тихонько всхлипнула.

— Ну все, перестань…

Саша совсем растерялся. Притянул ее к себе, обнял крепко и стал гладить по голове. Дурак, и зачем только рассказывал?

Саша с Настей просидели в беседке почти до самого утра. Не обнимались и не целовались, просто разговаривали обо всем на свете. Настя много рассказывала о своем детстве, и оно оказалось едва ли счастливее Сашиного. Нет, проблем с деньгами и алкогольной зависимостью у ее родителей никогда не было, но было кое-что другое. Её отец не считал нужным брать во внимание ни мнение своей дочери, ни её чувства, а мать закрывала глаза и была готова на все, лишь бы только угодить отцу. Казалось бы, не так уж и страшно, ведь, по большому счету, они все же заботились о ней — с самого детства у девочки было все, что только душе угодно. Все, кроме свободы. И Саша ни за что на свете не согласился бы поменяться с ней местами.

Когда стало светать, парень проводил девушку к сестре, по дороге то и дело подхватывая её на руки, чтобы перенести через очередную грязь или лужу. Настя сначала каждый раз возмущалась и со смехом пыталась вырваться, но потом смирилась, и даже прижималась к его груди, так нежно, что Саше не хотелось ее отпускать. Совсем не хотелось. Ему было невыносимо расставаться с ней, особенно не зная, когда теперь они увидятся еще раз, но он ничего не мог с этим поделать. Пока не мог. Но знал наверняка, что придет день — и он навсегда заберет эту девушку себе от тирана отца и идущей у него на поводу матери. Жаль только, что этот день наступит нескоро. Но Саша готов был на все, чтобы приблизить его как можно быстрее.

Когда Настя скрылась за подъездной дверью, Карим понял, что уже совсем трезвый. К Мажору возвращаться не стал, пошел домой — нужно было переодеться и привести себя в порядок. Сегодня похороны. Саша не смог бы не проводить Иваныча.

День получился очень тяжелым. Парню не доводилось прежде бывать на похоронах. Он, конечно, понимал, что это событие не из приятных, но все же и подумать не мог, что настолько. Он впервые видел родственников Иваныча. Убитую горем жену, дочь, которая старалась держаться, но ее лицо было красным и опухшим от слез. А самым тяжелым испытанием оказалось взглянуть на покойника. И осознать, что больше он никогда не откроет глаза и не улыбнется ему. Был Иваныч. Добрый, улыбчивый мужик, иногда строгий и всегда справедливый. А теперь от него остался лишь безжизненный кусок плоти, который зароют в землю на съедение червям. Это раздирало Кариму душу, рвало ее на куски.

На кладбище парню удалось перекинуться парой слов с племянником Иваныча. Он не смог не спросить, что теперь будет со станцией. Ответ, как и ожидалось, был неутешительным. Станцию собирались продавать, а что с ней будет делать следующий владелец, можно было только гадать. Вероятность, что работу удастся сохранить — ничтожно мала, и, судя по всему, Кариму пора занятья поисками другой работы.

Когда парень вернулся домой, ему было так паршиво, как, наверное, еще никогда прежде. И все, чего хотелось — это увидеть Настю. Он знал, что только она способна унять эту мерзкое скребущее ощущение в груди.

Саша достал телефон и быстро набил девушке сообщение:

«Малыш, я очень хочу тебя увидеть сегодня. Получится?»

Ответ долго не приходил. Так долго, что парень уже начал волноваться. Но звонить не стал, опасаясь наткнуться на отца, и еще больше осложнить их отношения с дочерью. Вместо этого битый час гипнотизировал телефон, до тех пор, пока он не ожил заливистой трелью. И уже от одних заветных пяти букв, высветившихся на экране, в груди разлилось приятное тепло.

— Привет, — раздался в трубке тихий шепот. — Прости, что долго не отвечала, просто папа дома, и…

— Я понял, малыш, — зачем-то тоже шепотом ответил Карим. — Ты сможешь улизнуть сегодня к сестре?

— Не знаю, Саш, я раньше никогда так часто к ней не ходила…

— Попробуй, малыш. Пожалуйста. Я тут подумал, давай сходим в кино? Пацаны говорили, какая-то комедия ржачная сейчас идет. Попкорна возьмем, колы?

— Саш, я очень хочу с тобой в кино, но я, правда, не знаю…

— Хорошо, малыш. Нет, так нет, я понял. Напиши мне, если вдруг что-то изменится.

— Не обижайся на меня, пожалуйста.

Карим непроизвольно улыбнулся — все же такая она забавная.

– Вряд ли у тебя когда-нибудь получится меня обидеть, Настя.

— Я очень по тебе скучаю.

— Я тоже. Ты даже не представляешь, как.

Убрав телефон в карман, Саша завалился на свой диван, продолжая довольно улыбаться. Удивительно, как всего лишь несколько слов исцелили его, и вернули желание жить. В груди уже не ныло и не скребло, стало тихо, спокойно. И вдруг навалилась смертельная усталость, парень и не заметил, как уснул.

И проспал до самого позднего вечера. Он спал бы, наверное, и еще дольше, если бы не телефонный звонок с пятью заветными буквами на экране, которые в один миг прогнали весь сон, и заставили Сашу в одну секунду подскочить на кровати, перемещаясь в сидячее положение.

— Я иду к Маше! — радостно выпалила девушка, как только он принял вызов. — Я попросила ее позвонить отцу и отпросить меня, сказать, что ей очень нужна помощь с Кнопой, и она согласилась, представляешь?

— Круто! — прохрипел парень сонным голосом. — Когда можно тебя забрать от нее?

— Да хоть сейчас! На самом-то деле ей сегодня помощь не особенно нужна, мы уже за предыдущие два дня все сделали, и убрались, и еды на три дня вперед наготовили.

— Вы просто умницы, — скупо похвалил Карим и улыбнулся. Его голос сейчас не выражал и сотой доли той радости, что он испытывал на самом деле от предстоящей встречи с девушкой. — Я скоро буду.

Как и обещал, Саша повел Настю в кино. Она вся буквально светилась счастьем, улыбалась и льнула к нему, отчего жизнь начинала казаться парню удивительной сказкой. Рядом с ней ему не хотелось думать о плохом, вспоминать о прошедшем дне, переживать из-за проблем друга, думать, где теперь искать работу. Хотелось просто наслаждаться моментом, дышать полной грудью, улыбаться и крепко держать ее за руку.

Затарившись колой и попкорном, они, конечно же, уселись на последний ряд. Отключили телефоны, и первые минут двадцать были полностью поглощены происходящим на экране. Но, как только припасы еды закончились, и Саша положил ладонь на колено девушке, им тут же стало не до фильма. Настя повернула к нему голову и посмотрела так, что Сашина рука на её колене непроизвольно сжалась и поползла вверх, под подол сарафана из тонкой льняной ткани.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Свободной рукой парень обнял ее за шею, наклонился и прошептал на ушко:

— Ты специально теперь стала надевать платья, да?

Одновременно с этим его пальцы добрались до трусиков, и с нажимом провели по промежности девушки, и, отстранившись, Саша увидел, как она сглотнула. Он бы наверняка увидел и румянец на ее щеках, если бы темнота кинозала, разрезаемая лишь редкими всполохами света от происходящего на экране, не скрывала ее лицо.

— Нет, я просто… — зашептала она, отрицательно мотнув головой, но Карим не стал слушать. Он притянул ее к себе за шею, и с жадностью впился в пухлые сочные губы девушки.