Хвостатая для мажора (СИ) - Нест Анна - Страница 21

Артур был взволнован не меньше меня – наслаждался моим наказанием и моими губами. И он вкладывал большую силу в каждый удар. Это было так… так… о, я разрыдалась и принялась просить пощады... Я была готова сделать все, что он пожелает. О-о, лишь бы Артур перестал шлепать мою попку. Кожа горела, словно по ней водят свечой. Я просила и обещала, но Артур не собирался меня щадить – он нанес все двадцать пять шлепков, а затем отпустил. А я сползла на пол и долго дрожала возле ног Артура, дрожала от истощения – стыд и боль изнурили меня.

– Хорошо, Эрика. Ты все правильно сделала, – скупо похвалил меня Артур. Я надеялась, что он позволит подняться и лечь на его обе ноги. Пусть лучше могущественное орудие упирается в мой живот, чем колышется перед лицом. – Теперь стань на колени и задери повыше рубашку. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я примусь шлепать тебя, – Артур ничего не говорил о своей штуковине – это немного обнадежило меня.

Я встала на колени и боялась смотреть на Артура. А когда я себя пересилила и подняла красное от слез и стыда лицо, стараясь хоть как-то справиться с обжигающей попку болью, Артур тут же задал мне любимый вопрос – Артур спросил, действительно ли я ощущала боль, поскольку сегодня он был крайне добр со мной. Я не знала, что отвечать. Если я скажу, что было больно, Артур может упрекнуть меня в неблагодарности. Если совру, что не испытывала боли, хозяин может нанести мне с десяток новых ударов. Я не знала, чего он ждет от меня, я была напугана. Нужно было что-то срочно ответить, и я, глотая слезы, сказала, что очень благодарна Артуру. Сказала, что он такой хороший учитель, и я полностью поддерживаю его методы воспитания.

Я была готова лечь с ним в постели, я была согласна на то, чтобы Артур вошел… туда, но не шлепал меня. Терпеть порку у меня уже не было сил, и похоже, Артур это заметил. Он не ударил меня, а попросил поцеловать орудие наказания. Боже… как же хорошо, что он не заставляет целовать меня что-нибудь другое. Но это было только начало – после расчески мне пришлось целовать Артуру руки. Целовать и благодарить за то, что он заботится обо мне. Благодарность моя не имела границ, и Артур бросил расческу на постель. Мне хотелось снова поцеловать его руку, но я не успела что-либо сделать или сказать.

– Эрика. Я вижу, как ты стараешься, моя дорогая. Но мне хочется удостовериться в том, что я действительно правильно тебя воспитываю. И если я все делаю верно, ты выполнишь то, о чем я сейчас тебя попрошу, – мне снова стало страшно. Мне даже захотелось принести Артур расческу и вытерпеть еще с десяток ударов… – Тебе нужно подняться и подойти сюда. Потом ты, моя дорогая, должна повернуться ко мне спиной с задранной ночной рубашкой и сесть на мои ноги. Садиться следует высоко, так, чтобы мой член вошел в твою узенькую киску. Я хочу видеть, как он погружается в тебя, поэтому не забывай придерживать рубашку. Если он сразу не войдет, ты направишь его в свою лоно, – приказ Артура поразил меня. Я понимала, что он может захотеть воспользоваться мной, но не представляла, что это будет происходить именно так – мне нужно делать все самой, словно это я хочу Артура, а не он заставляет меня.

– Я…

– Помни, моя милая Эрика, о том, что обещала мне. А ты обещала быть покорной и выполнять все, что я попрошу. Но ты всегда можешь отказаться... Но знай, что в таком случае, ты будешь наказана за непослушание и пустые обещания. Я не потерплю вранья в своем доме. Ты же мне не врала? – говорить не получалось, поэтому я просто помотала головой. – Да, если я увижу, что мои уроки прошли бесследно, мне придется принять другие меры. Поверь мне, моя малышка, что они окажутся гораздо жестче. Нам важно сделать друг друга лучше. Время – роскошь. Его недопустимо тратить впустую.

И хотя Артур позволил мне выбирать, на самом деле выбора у меня не было. Я повернулась к нему спиной и стояла так какое-то время. Судя по шуму, Артур не сидел без действия. Я услышала, как что-то рвется, несмотря на то, что в таком состоянии сделать это было трудно – мое сердце колотилось как сумасшедшее. Я слышала удары в груди, в голове… Удар. Еще один удар. Все. Больше нельзя бездействовать, иначе Артур обязательно накажет меня.

Придерживая шелковую ночную рубашку одной рукой, я присела на колени Артура. Боже, как же сильно горела моя беззащитная голенькая попка. Я морщилась от жгучей боли, понимая, что мне еще придется двигаться. Я переместила горящую плоть еще выше и сразу почувствовала, как орган Артура уперся в нее. Я неосторожно задела штуку попкой, а затем прикоснулась к ней рукой, поняв, что Артур натянул на себя то, что не позволит мне забеременеть от него. Выходит, он заботится о моей безопасности… Это было приятно… Приятно и страшно, ведь это значило, что он выполнит обещанное – Артур войдет в меня, прямо сейчас.

Ох, мне все же удалось справиться с пронзающим тело волнением. Конечно, мне помог Артур – он сжал свой орган моей рукой, я так и не смогла его полностью обхватить, а затем направил его в меня. Артур помог мне привстать, но как-только я почувствовала прикосновение к лону, он взял меня за талию и аккуратно притянул к своим бедрам. Артур действовал осторожно, но я все равно извивалась над ним. Чувствовала, как огромная штуковина постепенно открывает створки раковины.

Я очень боялась, что будет больно, как в первый раз, но в это раз все было немного по-другому. Мне было неприятно, но эти ощущения можно было как-то вынести, к тому же, я переживала, что Артур накажет меня… И в таком случае мне достанутся два наказания – порка и слишком откровенный акт «любви». Я не сделала ничего такого, за что меня можно было упрекнуть. Я слушалась, да, я не понимала, как действовать, но все-таки слушалась. Уже спустя минуту я сидела на его коленях, прижавшись к широкой груди Артур дрожащей спиной. Казалось, что штуковина полностью вошла в меня, но когда Артур двинул своими бедрами, врываясь в меня окончательно, я зажала рот рукой, чтобы не перебудить дом криками. Руки Артура лежали на моей груди. Это было так откровенно и так волнующе…

Мне показалось, что прошла целая вечность до того, как Артур со мной заговорил – приказал скользить по нему вверх и вниз, то почти освобождаясь от штуковины, то снова принимая ее в себя. Я должна была делать все аккуратно и не торопясь – ох, Артур меня предупредил, что если его орган выскользнет из «киски», он снова отшлепает меня, а затем – усадит к себе на колени. Боже! Я не могла допустить того, чтобы он снова бил горящую попку. Мне пришлось делать это… двигаться на его… штуке. Делать все, чтобы Артур остался довольным. Когда я поднималась или опускалась, Артур ни на секунду не мог оторваться от груди. Он играл с податливой плотью, перекачивал ее, сжимал. Ох, у меня перехватывало дыхание каждый раз, когда Артур задевал… вершинки.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Хм, мне казалось, что Артура растрогала моя покорность – он рассказывал мне, как он доволен переменами. Говорил, что я прекрасная девушки и что я становлюсь лучше день ото дня. Артур считал, что я изменилась благодаря ему и наказаниям. Он говорил, что такие наказания могут сделать из любой тихони страстную девушку. Когда я почти обиделась на Артура, он сказал, что я не такая, как другие. Говорил, что ему еще никогда не была так приятно кого-то шлепать – он наслаждался тем, как я умею просить, и какой красивой становится моя задница, когда ее шлепают. Артур считал, что ее нельзя сравнивать с попками Мари и Николь. Артур был очень доволен и уверял меня, что я стану его лучшей любовницей.

– Если ты хочешь, чтобы я шлепал тебя реже, тебе придется найти другие способы порадовать меня, Эрика, – выходит, Артур все-таки испытывал удовольствие, когда шлепал меня или Мари… – О, ты – изобретательная девушка, поэтому обязательно что-нибудь придумываешь, – но сейчас я была не так изобретательна, как напугана, поэтому Артуру пришлось самому руководить мной – он заставил меня открыть рот и вставил туда два пальца. Он входил в меня с разных сторон. Боже… Это было очень… необычно и… я сама не знаю, как это было.