Морпех. Дилогия (СИ) - Таругин Олег Витальевич - Страница 55

«Лучше бы не успел», – мрачно подумал Алексеев, следом за кап‑три заходя в блиндаж. – «Опоздает – глядишь, и пронесет. Ну, до следующего раза, понятно, не всю жизнь же мне от контрразведчиков бегать. А вот некий приказ по моей специальности – очень любопытно, очень».

В блиндаже кроме них двоих никого не оказалось. Обстановка штаба была поистине спартанской – грубо сколоченный из досок от армейских ящиков стол, пару лавок да недавно изготовленная из «ленд‑лизовской» бочки от ГСМ печка‑буржуйка. Недавно – поскольку воняла она, несмотря на выведенную через крышу дымовую трубу, неслабо. Ярко‑желтая наружная краска еще полностью не обгорела, наполняя помещение едким химическим запахом. Дальняя часть блиндажа отгораживалась натянутой под бревнами наката плащ‑палаткой – видимо, там располагалось место для отдыха.

Заметив на лице старшего лейтенанта гримасу, Олег Ильич хмыкнул:

– Угу, воняет, знаю. Нужно было еще на улице обжечь как следует, да бойцы торопились обогрев наладить, сыро тут пока что, земля мерзлая. Ничего, перетерпим. Присаживайся к столу, поговорим.

– Как ваша нога?

– Да нормально, осколки удалили, рану почистили, порошком каким‑то присыпали да перевязали. Говорил же, некогда мне по госпиталям отлеживаться. Здесь нужнее. Да и сам‑то ты? Не остался ж на коечке отлеживаться, сбежал? То‑то же. Все, довольно время попусту тратить.

Передвинув поближе к центру столешницы керосиновую лампу – не коптилку из снарядной гильзы, а нормальную «летучую мышь», уже виденную морпехом в трофейном блиндаже на окраине Южной Озерейки, – Кузьмин расстелил перед старлеем карту.

– Короче, так, лейтенант. Вокруг да около ходить не стану, не в моих правилах. Так что сразу к делу: бойцов на плацдарме пока хватает, а ночью и еще подкинут, плюс артиллерию да боеприпасы выгрузят. Потому командование приказано создать пару разведдиверсионных групп из числа наиболее опытных бойцов и основательно пощупать немца за всякие мягкие места. Особенно в районе Васильевки, Абрау‑Дюрсо и Глебовки, где ты уже бывал. Федотовку и Широкую Балку тоже без внимания приказано не оставлять, особенно, если в последней и на самом деле немецкие танки базируются. В первую очередь, понятно, именно разведка – нам категорически важно знать, что они готовят, какие силы стягивают – не мне тебе объяснять, и сам все знаешь. А при возможности, так и рвануть там чего важного, чтобы им жизнь медом не казалась, или жирного «языка» прихватить – это для тебя тоже не впервой. Конкретных задач вам не ставится, пойдете в свободный поиск. Так что бери своих бойцов и еще человека три‑четыре – и вперед. Радиостанция у вас будет, остальная экипировка и вооружение – на твое усмотрение. Карту тоже получишь, под роспись. Такую же, как эта – сам видишь, хорошая карта, подробная, только вчерашней ночью с большой земли доставили. Задача ясна?

– Так точно, – откровенно говоря, Степан ощутил, как с души рухнул хрестоматийный камень: походу, пока ему везет. Еще бы особист до самого выхода где‑нибудь подзадержался – так и совсем здорово. – Разрешите выполнять?

Как неожиданно выяснилось, радость оказалась несколько преждевременной…

– Погоди, разведка, – мрачно буркнул капитан третьего ранга. И, помедлив несколько секунд, продолжил, не глядя на старлея:

– Поговорили мы ночью с товарищем майором, и вот ведь какое дело – он отчего‑то до сих пор твердо убежден, что основной десант планировался именно в Озерейке, а его бойцы лишь отвлекали внимание противника. Я, понятно, никаких лишних  подробностей пока не озвучивал, но… Не объяснишь, Степа, отчего он так думает?

«Вот и приплыли», – мелькнуло в голове Алексеева. – «Все верно, с чего бы Куникову считать свой десант основным, до него‑то совсем иное доводили. Блин, ну как не вовремя‑то! И пацанов от окружения спас, и «малоземельцам» помог – и вот нате вам. Наша песня хороша, начина сначала, угу. Готовый шпион, особенно, ежели вот прямо сейчас товарищ особист заявится, да простой вопрос задаст – «а ты, старлей, собственно‑то говоря, кто таков будешь?». А отвечать‑то ведь нужно, причем вот прямо сейчас. Ладно, попробуем вот так… и уверенности в голосе побольше…».

– Товарищ капитан третьего ранга, на этот вопрос я, по сути, уже отвечал: операции «Море», частью которой и являлись десанты под Озерейкой и Станичкой, был присвоен наивысший уровень секретности. Фашистская разведка свое дело знает туго, в этом вы убедились вчера. О том, как все обстоит на самом деле, знало лишь высшее командование операцией. Отчего до вас не довели истинное положение вещей, я отлично понимаю, о чем уже говорил. Вероятно, с товарищем майором ситуация строго аналогичная. Если помните мои слова, даже командиры десантных судов и кораблей огневой поддержки и охранения вскрыли пакеты с настоящим  заданием только после выхода в точки высадки войск. До того они тоже ничего не знали.

– Это все?

– Все. Никаких других подробностей я попросту не знаю – не мой уровень. Я уже докладывал, у моей группы была своя задача, весьма схожая с только что переданным вам приказом. Немецкие тылы, если кратко. Собственно, задач было несколько, и как минимум одну из них я с вашей помощью успешно реализовал – помог избежать ловушки и вывести бойцов. А сейчас собираюсь вернуться к выполнению основного задания. Разведка и диверсии.

Комбат несколько минут молчал, глядя перед собой, затем нехотя сообщил:

– То, что ты весьма непрост, я еще вчера понял, да и потом не раз убеждался. Ну, хоть не шпион, и то ладно, шпионы так себя уж точно не ведут. Больше, полагаю, ничего добавить не хочешь?

– Простите, товарищ капитан, ничего.

– Но ведь мог бы, а? – взгляд Кузьмина, казалось, прожигал морпеха насквозь.

– Мог. Но не добавлю.

– Ну, я иного ответа и не ждал. Добро. Иди, готовь бойцов. С темнотой пойдете, коридор вам обеспечат.

– Так точно, – дернул подбородком старлей, вовремя вспомнив, что по‑прежнему без головного убора.

Пригнув голову, Алексеев поднырнул под низкую притолоку входа, когда за спиной раздалась негромкая фраза комбата:

– А особиста нашего я, если что, приторможу. Хороший он мужик, правильный. Вот только больно въедливый, быстро не отпустит, а у меня приказ. Мне разведданные как воздух нужны. Да и ты, что‑то мне подсказывает, не шибко горишь желанием с ним вот прямо сейчас общаться. Как вернешься, так и поговорите, – и неожиданно резко спросил, будто меж лопаток выстрелил:

– Старлей! Не из контрразведки ты, это я уж догадался. Секретов раскрывать не прошу, да и не нужны они мне, своих хлопот хватает. Просто ответь – войсковая разведка, или флот?

– Флот, товарищ капитан третьего ранга.

И, не оглядываясь, вышагнул наружу, аккуратно прикрыв за собой щелястую дверь.

Проводив Степана задумчивым взглядом, Кузьмин неторопливо вытащил из помятой пачки папиросу, привычно сплющил гармошкой картонную гильзу и прикурил, приподняв закопченное стекло керосиновой лампы. Выпустив дым, негромко пробормотал себе под нос:

– Вот это уже больше на правду похоже. Хотя тоже не факт – врать ты горазд. Ох, и не прост ты, старлей, ох и не прост! Но я тебе отчего‑то верю. Не враг ты, лейтенант, точно не враг. Знать бы еще, кто ты на самом‑то деле таков?..

Окрестности Широкой Балки, ночь 6 февраля 1943 года

НОВЫЕ ТОВАРИЩИ

Незаметно покинуть плацдарм удалось на удивление легко: после полуночи фрицы особенно не усердствовали, по крайней мере, на выбранном для прохода участке. Даже надоевшие хуже горькой редьки «люстры» взмывали в небо куда реже, нежели в прошлые ночи. Так что группа из пяти морпехов неспешно протопала по дну извилистого оврага, практически упирающегося в свежеотрытые гитлеровцами траншеи, с час полежала в кустах, изучая организацию местной обороны, распорядок смены патрулей и частоту отстрела осветительных ракет, и никем не замеченная перебралась на противоположную сторону.