Выбери любимый жанр

Под британским флагом (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

И наверняка немаленький. Что ж, видимо, в девятнадцать лет суждено мне заиметь хоть какой-нибудь дефект. Поскольку перелом будет почти незаметным, остальное доберу шрамом на щеке. Я много раз видел шрамы от ожогов. Приятных эмоций у меня это зрелище не вызывало, разве что чувство жалости. Теперь и на меня будут смотреть со смесью отвращения и жалости.

— Я завтра утром зайду, поменяю повязку, — продолжил доктор.

— Сколько я вам буду должен? — спросил я, вспомнив, что бесплатная медицина появится не скоро.

— Нисколько. Мистер Тетерингтон всё оплатил, — сообщил он.

— А как его имя? — полюбопытствовал я.

— Джеймс Бенджамин Тетерингтон. Моё — Уильям Френсис Барроу, — ответил доктор, вставая с кровати. — А как твое второе имя?

— Роберт, в честь деда по отцу, — нашелся я, — а Генри — в честь деда по матери.

— Когда ты отвечаешь сразу, не задумываясь, то всё помнишь. Значит, травма головы не очень опасна, скоро всё придет в норму, — сделал он вывод на прощанье.

Еще несколько рассказов о том, кто я такой — и точно «вспомню» всё. Или досочиняю, что для меня намного легче.

3

Я живу в комнате Джеймса Тетерингтона-младшего. Он на год моложе меня, что не мешает ему уже два месяца в чине капитана командовать ротой в пехотном полку, который сейчас где-то в Голландии сражается с французами. Папе пришлось тряхнуть мощной, чтобы помочь сыну реализовать мечту — стать знаменитым полководцем. Я не большой знаток истории Англии, но полководца такого не помню. Видимо, мечта так и не узнала, что ее реализуют. Миссис Энн Тетерингтон оказалась высокой сухопарой женщиной с такой же желтоватой кожей лица, как у доктора. К тому же, щеки у нее впалые, что говорит мне (за остальных не скажу) о проблемах со здоровьем, зато плотно сжатые губы гарантируют, что любая болезнь получит достойный отпор. Увидев ее в первый раз, я подумал, что муж боится ее, несмотря на то, что старше жены на двенадцать лет, что позже и подтвердилось. В тот день на миссис Тетерингтон были: белый чепчик с кружевами, из под которого на виски свисали по завитому светло-каштановому локону, а сзади — перевязанный белой ленточкой короткий хвостик; темно-серое платье с талией под плоскими сиськами, глубоким декольте, прикрытым кружевным платком, и узкими и длинными рукавами; на ногах — остроносые туфли-лодочки без каблука. На меня миссис Тетерингтон посмотрела взглядом матери, имеющей дочь на выданье, и сделала неутешительный вывод. Я радовался этому, пока не увидел самого младшего члена семьи. Мисс Фион Тетерингтон скоро должно было стукнуть пятнадцать, но природа явно торопилась поскорее довести ее тело до совершенства. Большие и тугие сиськи рвали изнутри лиф темно-красного платья, из-за чего казалось, что у строгого девичьего платья есть декольте. Родись она лет на триста раньше, уже давно была бы замужем и рожала детей, но ей не повезло, поэтому еще несколько лет проведет впустую. Волосы у нее светло-каштановые, как у матери, а глаза голубые, отцовские. От оцта ей достались и пухлые румяные щечки с ямочками. Мисс Фион постоянно улыбается и без видимых причин прыскает от смеха, несмотря на укоризненные взгляды матери.

— Откуда у тебя валлийское имя? — поинтересовался я.

— Меня назвали в честь бабушки, папиной мамы. Она из знатного валлийского рода, основателем которого был лорд Умфра ап Теудур. Старшие дочери нашего рода носят имя Фион, — рассказала девушка.

Надо же, а я помнил, как этот лорд пас баранов, а потом служил у меня оруженосцем, но не догадывался, что он, как и положено оруженосцу, был влюблен в жену сеньора! Хотя вполне возможно, что Умфра был влюблен в другую Фион. Девушек с таким именем тогда было много. Английская знать, впрочем, как и любая другая, вела родословные от знаменитых людей, появившихся из неоткуда. Лорды, графы, герцоги, князья и даже некоторые короли имели дурную привычку рождаться в семьях крестьян или ремесленников, но, вскарабкавшись наверх, забывали об этом.

Семью обслуживали шесть слуг, которыми командовал мажордом Томас Смит — сутулый верзила с пышными темно-русыми бакенбардами на вытянутом лице, которое от лошадиного отличалось только размером — было чуть длиннее. От мажордома постоянно распространялся аромат дешевого джина, не самого популярного напитка в этом доме. Сперва в помещение проникал аромат джина, а потом появлялся Томас Смит. Когда мажордом уходил, аромат задерживался, иногда надолго, поэтому я мог по запаху определить, где недавно был Томас Смит. Он получал аж пятнадцать фунтов в год на всем готовом, плюс, как и все остальные слугу, подарок на Рождество и чаевые от гостей. Обычно предпочитают нанимать неженатых, но в этом доме считали, что свобода развращает человека, поэтому вторым по важности слугой была жена Томаса Смита по имени Мэри, исполнявшая обязанности повара и получавшая двенадцать фунтов. Готовила она хорошо. Больше ничего хорошего сказать о ней не решусь. Семейство собиралось поработать на Тетерингтонов еще несколько лет, поднакопить деньжат, а потом купить харчевню в Кембридже, откуда была родом миссис Смит. Гувернанткой Энн Тетерингтон была Долли Элмес, у которой рот никогда не закрывался, поэтому в год ей набегало всего десять с половиной фунтов. Подозреваю, что она разговаривает даже во сне. Проверить это не было возможности, потому что Долли сожительствовала с Бобом Терботом, обладавшим крепким телом и большими кулаками. Видать, поэтому никто не хотел догадываться об этой тайной связи. Боб был слугой мистера Тетерингтона и строгостью и угрюмостью напоминал свою хозяйку. Наверное, выбрала его миссис Тетерингтон и именно для того, чтобы муж постоянно был под надлежащим, по ее мнению, надзором. За это ему платили столько же, сколько и его сожительнице. Последней парой слуг были Уильям и Сью Доу. Он за девять фунтов стерлингов в год совмещал обязанности конюха, кучера и дворника, а она за семь с половиной выполняла все работы по дому, до которых не доходили руки других слуг. Вилли был приятелем и собутыльником мажордома, но почему-то от него не пахло джином. Сью уравновешивала своей молчаливостью и неторопливостью болтливость и суматошность Долли, поэтому последняя постоянно попрекала или подгоняла миссис Доу. Впрочем, попрекали и все остальные. Вот не могли просто пройти мимо Сью и не сделать замечание. Та долго крепилась, а потом швыряла на пол корзину с продуктами или постиранным бельем и исчезала на пару часов, и никто даже не порывался искать ее. Видимо, нашедшего ожидал приятный сюрприз.

Все эти люди проживали в большом двухэтажном каменном доме с одноэтажными крыльями, в которых располагались конюшня, каретная и другие хозяйственные помещения, и высоким крыльцом, по обе стороны которого стояли по две деревянные, покрашенные под мрамор колонны и поддерживали «мраморный» навес. Мебели в доме была разнообразнее и элегантнее, чем в предыдущую эпоху. Стены обклеены обоями. Раньше обои попадались мне только у очень богатых. На стенах висело много картин. Поскольку чета Тетерингтонов в искусстве разбиралась слабо и даже не помнила фамилии авторов некоторых своих картин, скорее всего, это дань моде.

Впрочем, наверняка фамилии ничего бы мне не сказали. Я не большой знаток живописи. Из английских художников помнил только Гейнсборо, с картин которого по ночам капает мелкий, нудный дождь. Меня притягивает Гойя, но это притяжение сродни тому, какое появляется, когда стоишь на краю пропасти и смотришь вниз; заводят импрессионисты своими пятнами радости, разбросанные с кажущейся небрежностью по холсту; настораживает грубая проницательность Филонова; смешат Шагал и Кандинский, точнее, те, кто их боготворит. Однажды по телику известный телеведущий заявил, что тоже не понимал «Черный квадрат», а потом долго смотрел на эту картину — и увидел! Я бы посоветовал ему так же долго посмотреть на кучу говна. Результат будет сходный. А еще лучше — перечитать сказку «Голый король».

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело