Рейдер (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 20

При испанцах Калифорния состояла из четырех округов: Сан-Франциско, Монтерей, Санта-Барбара и Сан-Диего. Двадцать восьмого февраля тысяча восемьсот пятидесятого года американцы разделили ее на двадцать семь графств. Как по мне, это надо было сделать на день раньше или разделить на двадцать восемь графств. Семнадцатого мая Катрин родила сына, получившего имя Джон в честь деда по матери. Тринадцатого августа был издан закон, обязывающий каждого старателя-иммигранта уплачивать каждый месяц за пользование своим участком двадцать долларов. Для многих золотоискателей такая сумма стала неподъемной. Они бросали свои участки и уходили дальше в горы, куда пока не добрались чиновники, или нанимались в горнорудные компании, которые обычно и захватывали брошенные места. Не удивлюсь, если узнаю, что золоторудные компании и продавили этот закон, хотя все показывали пальцем на Сэма Бреннана, ставшего к тому времени самым богатым человеком в Калифорнии, если не во всех Соединенных Штатах Америки. Говорят, годовой доход его составляет полмиллиона долларов. По этим временам — фантастическая сумма. Недавно Сэм Бреннан попытался выкинуть всех жителей из Сакраменто, пожег там дома, чтобы продать эти земли крупным компаниям с Восточного побережья, и нарвался на сопротивление старателей. Бунт подавили с помощью солдат, убив несколько десятков человек и посадив в тюрьму главаря, некоего Робинсона. Только вот за это время дельцы с Восточного побережья, не желавшие платить Сэму Бреннану, пролоббировали принятие Калифорнии в состав Соединенных Штатов Америки в качестве тридцать первого штата. Случилось это девятого сентября. Первым губернатором стал Питер Барнетт, первым законом которого стало объявление всех земель собственностью штата.

В итоге в январе тысяча восемьсот пятьдесят первого года мне пришлось оформить на себя землю под своими строениями, заплатив штату, включая пошлины, тридцать семь долларов. Сумма, конечно, плевая, но к тому времени дела у меня шли все хуже. За последний год наладили подвоз в Калифорнию продуктов из соседних штатов и дальних стран, стало намного больше занимающихся таким же, как я, зарабатыванием денег, а добыча золота снизилась и начала концентрироваться в руках крупных компаний, которые заводили свои караваны для снабжения рабочих. В итоге цены снизились. Прибыли в сотни процентов ушли в небытие. Теперь уже наварить больше пятнадцати считалось удачей.

Если раньше я брезговал доставкой писем, на каждом из которых зарабатываешь всего доллар при доставке на прииск и полдоллара — на почту в Сан-Франциско, то теперь делал и это. Собрав доверенности на получение почты, в основном у мормонов, передал их Катрин. Поскольку инициатива исходила от жены, она и выполняла самую сложную часть работы. Почту в Сан-Франциско привозили пароходы примерно два раза в месяц. Дня два-три ее сортировали, а потом выдавали в здании почты, потому что почтальонов пока не было. В первый день очереди были гигантскими, причем большая часть всего лишь убеждалась, что им ничего не пришло. Этот вроде бы незначительный приработок помогал нам отбивать расходы на наемных рабочих. Они не менялись. Поняв, что дела у золотоискателей идут все хуже, китайцы передумали расставаться с хорошим местом, а перуанец, как догадываюсь, и раньше не рвался махать лопатой и кайлом. Его интересовала только игра. Получив по приходу в Сан-Франциско зарплату за отработанные дни, уходил вечером в казино и появлялся утром пустой во всех смыслах слова.

Пятого мая тысяча восемьсот пятьдесят второго года мы возвращались в Сан-Франциско. Встречные уже рассказали нам, что позапрошлой ночью в городе случился страшный пожар. Сгорели шестнадцать кварталов, в том числе таможня, самый шикарный отель «Союз», оба театра, «Американский» и «Адельфи». Запах гари был слышен за несколько километров. То, что я увидел, когда подъехали ближе, превзошло мои самые печальные предположения. Пожарище занимало несколько гектаров. По грудам черных головешек бродили потерянные люди, выковыривали уцелевшие вещи. Исчезли мой дом и склад. Я с трудом нашел то место, где они стояли, и только благодаря фундаментам, развернутым к улице не так, как здесь принято. Глядя на недогоревшие бревна, подумал, что это расплата за поджег лавки Фредди Беркли. Непонятно, правда, было, за что расплатился Ван Сунлинь жизнью своей жены? Наверное, не самым честным способом набрал деньги на дорогу до Калифорнии.

— Давайте пороемся в углях, может, найдем останки и похороним, — предложил я китайцу на его языке.

Ван Сунлинь, не шевелясь, тупо смотрел на пожарище. Так понимаю, жена была его единственной связью с родиной. Скорее всего, Сюли была инициатором переезда в Калифорнию.

— Хорхе, отведи фургон и лошадей к лесу, жди нас там, — приказал я перуанцу.

Кто-то уже порылся до нас. Особенно постарались там, где был склад. Катрин должна была купить товары, которые привозили суда в Сан-Франциско, и сложить там. Кто-то выгреб зерна риса и кофейные бобы, оставив совсем уж обуглившиеся. Мы с китайцем принялись разбирать то, что осталось от жилого дома. Начали в тех местах, где стояли кровати.

От работы оторвала нас Сюли. Она увидела Хорхе Драго и узнала от него, что мы на пожарище. Захлебываясь слезами, служанка поведала, что ее и Катрин вовремя разбудили крики на улице. Пожар начался в двух кварталах от нашего дома, и, пока огонь добирался сюда, женщины успели собрать самое ценное и необходимое и отступить к лесу. В жизни на окраине есть свои преимущества.

Клипер «Сюрприз» был построен два года назад в Бостоне. Длина пятьдесят семь метров, ширина десять метров семьдесят сантиметров, осадка шесть метров шестьдесят сантиметров, грузоподъемность тысяча сто восемьдесят тонн. Трюм двухпалубный. В твиндеке висят гамаки для бедных пассажиров, а в кормовой части расположены каюты для состоятельных. Ниже ватерлинии корпус обшит медью, выше — выкрашен в черный цвет. Носовая фигура в виде летящего орла золотого цвета. На корме изображен с помощью резьбы и красок герб Нью-Йорка, порта приписки: парусник на реке Гудзон, освещенный восходящим солнцем, над которым орел на глобусе, слева Свобода с вороной на левой руке, как символе освобождения из-под власти Британии, справа Юстиция с завязанными глазами, мечом в правой руке и весами в левой, а внизу девиз на латыни «Excelsior (Всегда вверх)». До двадцать седьмого мая собственником судна являлась нью-йоркская судоходная компания «А. А. Лоу и брат». Их угораздило послать клипер с пассажирами и грузом в Сан-Франциско, где капитан Филипп Думареск, плохо знавший ситуацию в Калифорнии, ошвартовался к причалу. Вместе с пассажирами на берег сошли двадцать три опытных матроса из тридцати, пять обычных из шести, все четыре юнги, боцманмат, плотник, парусник, один повар из двух, оба старших стюарта и три из четырех младших. Затем постепенно свалили и все остальные, оставив капитана одного. У Филиппа Думареска не хватило ума или полномочий нанимать матросов по сто долларов в месяц и сваливать отсюда по-быстрому, в балласте, нанося убытки компании, или хотя бы использовать судно, как гостиницу и склад, поэтому «Сюрприз» почти год разорял своих владельцев. Они то ли не могли поверить в такие наглые требования матросов и отсутствие грузов, то ли просто были уже настолько в долгах, что лишились кредита, не знаю. Капитан Филипп Думареск — зашуганный пожилой тип, явно получивший место только по выслуге лет — валил на них. Уверен, что и его нерешительность сыграла немалую роль в разорении судовладельцев. В итоге клипер был выставлен на торги за сорок четыре тысячи долларов — столько задолжали кредиторам «А. А. Лоу и брат» — и приобретен единственным, кто дал больше, за сорок шесть тысяч двести долларов, потому что остальные собирались купить за полцены под склад. После пожара в Сан-Франциско возникла острая потребность в жилых и складских помещениях.

Став собственником клипера, я перебрался на него с семьей, слугами и двумя собаками. Земельные участки с фундаментами, фургон с волами и Буцефала продал. Готов был уступить их Ван Сунлиню. Если ты сотрудничаешь в любой форме с китайцем, будь готов, что он отберет твой бизнес, по-хорошему или по-плохому. Кое-что Ван Сунлинь накопил, и с моим поручительством мог бы получить кредит в банке на остальное. Я предложил ему так и сделать. Китаец отказался. Как догадываюсь, Сюли не захотела уходить от нас. Своих детей у них нет, вот и привязалась к маленькому Джону. Вторую верховую лошадь и винтовку оставил Хорхе Драго в счет зарплаты и премиальных, потому что становиться моряком он не захотел ни в какую. Всё-таки перуанец честно и долго послужил мне, не грохнул и не ограбил при случае, которых было немало. Если бы дал деньги, Хорхе Драго наверняка проиграл бы их в первый же вечер, а конь и винтовка для него — это друзья. Надеюсь, найдет, как прокормиться. Конные охранники здесь в цене. Про конных грабителей и вовсе молчу.