Репетитор для Бунтаря (СИ) - Лорен Лена - Страница 51

Ну наконец-то!

— Нет, я хочу войти в этот хренов ресторан и, пожалуй, закажу парочку блюд с дурацкими названиями. Только, учти, если официанты принесут счёт и в нём будет указан хреналлион баксов, мне платить будет нечем.

Кай шире растягивает свою улыбку, а затем целует меня за ушком, чем вынуждает моих бабочек в животе встрепенуться.

Коварные бабочки!

— Как это нечем? Расплатишься натурой, — мурлычет на ухо, за что получает шутливый подзатыльник. — Пойдём, драчунья.

Кай открывает мне дверцу и мы входим внутрь ресторана. Не скажу, что я уж прям-таки ошарашена, увиденным интерьером в стиле французского Прованса, но в зале, определённо, есть на что посмотреть. Стены облицованы светлым деревом, на потолке, выкрашенная позолотой, лепнина, что, несомненно, добавляет очков этому месту. Расположившись за столиком, мы заказываем дорогие блюда, которые в жизни не пробовали, фрукты и бутылку красного вина.

— Как ты смотришь на то, чтобы поиграть в одну игру? — спрашивает он, отодвигая от себя тарелку с медальонами, к которой, вероятно, уже не притронется. Он вытирает рот салфеткой и отпивает глоток вина, зыркая на меня цепким взглядом.

— Так, — потираю я ладони. — Что за игра?

— Ты будешь задавать вопросы, а я буду на них отвечать, — я прям чувствую, что он сам не уверен в своих словах.

— Ясно. Если это игра, то каков будет приз победителю? И как мы будем его определять?

— Пусть это останется маленьким секретом. Но обещаю, я не стану мухлевать.

— На кого ты похож из родителей? — сбиваю его с толку своим вопросом. Он даже опомниться не успевает и первые секунд пять просто мычит.

— Может и не стоит бояться… — тихо говорит, скорее сам себе, а затем кладёт руки на стол по обе стороны от тарелки, словно его усадили перед детектором лжи. — Что ж… я похож на отца.

Отец его был красавчиком, судя по всему…

— Сколько у тебя было серьёзных отношений?

Кай неожиданно давится и ему требуется слегка откашляться.

— Кажется, я попал под обстрел, — жалостливо смотрит на меня.

— Сам напросился, — тычу в него вилкой. — Ну так сколько?

— Одни, — понижает голос, смотря на меня с осторожностью, но ни один мускул на его лице не дёргается. — У меня были одни серьёзные отношения.

— Дейзи?

— Верно.

— Когда у тебя был последний секс?

Кай закатывает глаза.

— Точно знаю, что это был четверг. Ты должна это помнить, — закусывает губу, я прячу от него взгляд, пальцем водя по окружности чаши хрустального бокала. — Кстати, дома у меня до сих пор хранится её бельё в доказательство того, что это был не сон.

Одной лишь фразой он заставил мои внутренности вспыхнуть. Жар спускается к моему лону и мне до жути хочется скрестить ноги, но я героически держусь, не показывая никакого вида.

— Кажется, что-то припоминаю, — игриво произношу и делаю глоток вина, чтобы смочить горло, которое напрочь высохло от волнующих воспоминаний. — Почему у твоей группы нет названия?

— Оно вообще-то есть.

— И какое же? — подпираю подбородок ладонью и смотрю на него, хлопая ресницами. Должна признать, мне нравится эта игра.

— Без названия, — отвечает, я снова хлопаю глазками. — Бри, моя группа называется «Без названия». Просто ничего в голову не приходило, и я не стал заморачиваться.

— Логично, — хмыкаю. — Как и когда ты потерял слух?

Он сразу же отвечает, будто у него заранее был уготован ответ:

— В 11 лет. Я был на рок-концерте и пришёл очень рано. Стоял тогда прямо напротив звуковых установок, — обыденно говорит. — Рабочие в тот момент настраивали звук, и произошёл сбой, который прошёлся разрывным рёвом по всему стадиону. Представь, что было со мной и с моими перепонками.

Даже представлять не хочу… Теперь я изо дня в день буду проклинать этот рок-концерт и того, кто допустил такую чудовищную ошибку.

— Ты и правда убил своего отца?

Вот тут он уже продолжительное время помалкивает и смотрит на меня, скорее всего, размышляя, стоит ли отвечать.

— Да. Это вышло случайно. Это всё, что я могу тебе сказать.

— Извини, — накрываю ладонью его руку. — Мне не следовало задавать этот вопрос.

Больше я намерено не затрагивала запретных тем. Скажу, что и я попала под обстрел к концу вечера. Мне пришлось стойко отбивать каждый его вопрос, и все они были каверзными… В духе Кая. Но мне понравилось, что скрывать? Это о многом говорит. Он начал мне открываться. Если раньше я думала, что не знаю Кая Брандиса, то сейчас я с уверенностью могу сказать, что знаю о нём достаточно, чтобы сказать, что я от него без ума.

— Ну? Какие у нас планы? — спрашивает Кай, придерживая мне дверь, когда мы выходим из ресторана сытые и жутко довольные.

— Ой, не знаю, — мы держимся за руки, я переплетаю его пальцы со своими. — Мне всё так понравилось. По-моему, наше первое свидание удалось. Ты как считаешь?

— Да уж, теперь мне сложно будет тебя удивить, — посмеивается он, прижимая меня к себе. — Ты замерзла?

Видя мои мурашки на коже предплечья, он снимает свой пиджак и набрасывает на меня.

— Не думаю, — завороженно смотрю ему в глаза.

— Не думаешь, что замёрзла?

— Не думаю, что тебе сложно будет меня удивить.

Он молчит. Смотрит на мои губы и я не знаю, то ли он надеется прочитать с них, то ли желает их поцеловать, но что бы это ни было, я хочу, чтобы он не останавливался, и просто был рядом.

— Домой я тебя не отпущу на машине, — строго говорит, я вопросительно вскидываю бровь. — После вина только на такси.

Забота с его стороны, безусловно, приятна, но он не подумал о том, чего хочу я.

— А кто вообще сказал, что я хочу домой?

— Я надеялся, что ты так скажешь, но всё же почему-то не хотел давить на тебя.

— Ты давишь на меня тем, что вот уже несколько часов не целовал меня.

Глава 17.3. Бриана

Секунда, и он заводит руку мне за голову. Его лицо всего в нескольких сантиметрах от моего, и я чувствую, как горячее, струящееся дыхание, уже понемногу выжигает мою кожу. Не хочу никаких отступлений, лишних слов, взглядов и чрезмерной осторожности. Я слишком долго ждала этого момента. Цепляюсь за его рубашку на груди и, приподнявшись на носках, открываю свой рот, чтобы немедленно впустить в него юркий язык. Мы обезумевшие и дикие. Мы неистовые. Это точно не похоже на поцелуй на первом свидании. Не таким он должен быть.

Что подумают прохожие, видя, как мы растворяемся друг в друге, посреди улицы? Да какое мне дело до прохожих, когда я схожу с ума от этой бесконтрольной ласки, от той бури, что переворачивает всё внутри меня, от сладости, что одурманивает меня с каждым его чутким прикосновением. Касания нежные, но взрывоопасные. Кай знает, что делает. Он накрывает ладонями мою поясницу и вжимает в себя, не давая мне возможности пошевелиться. Я в его плену, но это именно тот плен, из которого не хочется освобождаться. Я пленница этих губ и рук, ладони которых спускаются всё ниже. Не могу сдержать блаженного стона, когда он сжимает мои ягодицы своими руками.

— Я хочу тебя, — слегка откинув голову, почти беззвучно говорю. Кай облизывает свои губы, которые махом растягиваются в самодовольной улыбке. — Хочешь сказать, что тоже надеялся на то, что я произнесу нечто подобное?

— Не совсем, — дышит прерывисто и поглядывает куда-то в сторону. Он неожиданно берёт меня за руку и чуть ли не бежит по тротуару, оббегая и без того спешащих прохожих. Мне приходится активно перебирать ногами, поспевая за ним.

— Кай, куда мы так торопимся?

— Ты же знаешь, я не могу позвать тебя к себе… Э-м… точнее ещё как могу, но тебе там будет… ну-у-у… Я не хочу, чтобы ты была скованна. Кэролайн уже дома.

Он знает, что меня до сих пор мучает совесть перед Кэролайн. Я не смогла набраться достаточно храбрости, чтобы извиниться перед ней за своё поведение. Я не могу. Не могу пересилить себя и признаться ей, что у меня что-то есть к её сыну. Именно поэтому я не бываю у Кая тогда, когда Кэролайн находится дома.