Недоброе утро (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 8

— Яволь! — по-немецки согласился Леха.

— Тогда пошли, разберемся с музыкальным руководителем.

Мы изложили свой план воспитательнице, которую звали Валентина Ивановна, и она в целом согласилась. Только попросила помочь накормить детей. Столовая была на первом этаже, и туда мы решили направиться в первую очередь.

С музыкальной руководительницей мы разделались быстро: я распахнул дверь, а Леха рубанул топором. Тщедушная бабулька развалилась чуть ли не пополам, заставив воспитательницу зажать рот руками и убежать к детям.

Среди реквизита для утренников мы нашли здоровенное полотнище, и тут же решили, что в нем удобно будет таскать трупы. Кроме того, в инструментах столяра я приватизировал отличный гвоздодер, почти как в игре Half-Life, только черный. Он шикарно подходил для своей новой цели — разбивать головы.

В общем, сначала мы таскали окончательно мертвых мертвецов в одно из открытых помещений на первом этаже, потом обыскивали детский садик. Опишу лишь самый дикий момент, которые заставил волосы на моей голове шевелиться.

… Мы забрели в какой-то коридор, в конце которого была дверь с надписью «группа 11». Леха осторожно приоткрыл дверь, а я заглянул внутрь и обомлел: дети! Те, которые пришли с прогулки. Мертвые дети с мертвыми глазами бродили там, и некоторые из них поворачивались к нам и сипели, протягивая руки!..

Эту дверь мы забили гвоздями, приколотили сверху пару досок и написали той самой рыжей половой краской: «НЕ ВХОДИТЬ!» У меня руки колотились, и я не попадал по гвоздям молотком, когда прибивал доски. А Леха спросил:

— А если бы кто-нибудь из них на нас кинулся?

— Ну тебя на хрен, даже думать об этом не хочу!

В общем, с этим мы закончили. Потом мы нашли столовую, выманили оттуда толстую повариху с окровавленным лицом и я проломил ей голову гвоздодером. Мы отволокли ее в то помещение, где сложили все трупы, и которое раньше было кабинетом методиста. Хозяйка кабинета лежала тут же, в одном ряду с остальными.

Когда мы отмыли с рук и лиц кровищу и решили дать детям покушать, было уже далеко за полдень. И жрать хотелось зверски. В столовой обнаружился творог, предназначенный для приготовления запеканки на завтрак. Ну, запеканку мы делать не стали, а выложили в большую эмалированную кастрюлю, туда же высыпали грамм семьсот изюма, почти килограмм сахара… В общем — обед называется мечта бодибилдера. А если к этому прибавить печенье, найденное нами на кухне и нормальный такой чаек в стеклянных стаканах (я думал, вообще таких не осталось), то получалась и вовсе благодать Божия.

Дети накинулись на творожок, и такого аппетита, я уверен, у них раньше не было. Леха держал в руках тарелку с огромной горой творожка, в котором торчали печеньки, ел и приговаривал:

— В твороге много протеина и кальция. Кушайте, дети, и вырастите большими и сильными.

Какая-то девочка спросила:

— А у вас такие толстые руки потому, что вы творожок ели?

А Леха сказал:

— Они не толстые, они накачанные. Да, без творожка не было бы у меня таких рук.

Валентина Ивановна была нам неимоверно благодарна, и все говорила о том, что она и представить себе не может, что бы она без нас делала.

Перед уходом мы заперли все двери и постарались подтащить к ним что-нибудь потяжелее. Все помещения, у которых окна выходили на улицу, мы заперли, оставив открытыми только туалеты на втором этаже. В общем, мы сделали все, что могли. Нужно было ехать.

Мы привязали к батарее какую-то бельевую веревку и спустились вниз. При этом сначала Леха прикрывал меня из «макарова», стоя в окне, а когда спускался он, я стоял внизу наготове с гвоздодером.

Валентина Ивановна помахала нам из окна, и та девочка, которая спрашивала про творог — тоже.

Я облегченно выдохнул, когда увидел, что наша машина на месте. Мы ведь даже ее не закрыли! Своеобразной охраной послужил зомби, который пялился на свое отражение в боковом зеркальце.

Хороший удар гвоздодером в затылок прервал эти поиски себя, и он рухнул на асфальт. Первым делом мы полезли на заднее сиденье, чтобы пошерудить в пакетах с провизией из «Вероники». Творожка нам было явно мало.

Уже перекусывая мясными чипсами и хлебцами, мы задумались, где же могут находиться те самые «адекватные» менты, которые нам были нужны.

— Сгоняем к «Олни»? — спросил Леха.

— Или на заправку, — дал встречное предложение я.

Мы решили сначала двинуть в сторону центра, посмотреть что и как. «Уазик» тронулся с места и покатился прочь от детского сада. На самом деле, на душе скребли кошки — бросать детей под сомнительной защитой воспитательницы вовсе не хотелось, но другого выхода не было.

Мы только вырулили на главную дорогу, как нам пришлось резко брать в сторону: нам навстречу валила охренительно здоровая толпа зомби! Откуда их тут столько, черт побери? Леха озвучил мою мысль вслух:

— Из какой задницы их столько набежало? И как нам потом в центр ехать?

На самом деле, зомби бродили между гипермаркетом «Полоса» и кондитерской фабрикой «Красс», то есть преграждали самую удобную дорогу в центр! И было их никак не меньше нескольких сотен, если не тысяч!

— Разворачиваемся, погнали к… — начал я, и тут у меня уши заложило от грохота!

Автоматные очереди, еще какое-то деловитое громкое буханье, несколько раз рванули гранаты.

— А мать его! — Леха выкрутил руль, съехал с дороги и прижался к стене какого-то павильона.

Мимо нас цепью шли ребята в форме спецназа МВД Беларуси. Следом за ними катилась пара БТР, точно не знаю какой модели, я в этом не сильно разбираюсь. Боевые машины вертели башнями, ствол пулемета наводился на скопление зомби и та-та-та-тах! Летели клочья мяса.

Бойцы медленно шли и стреляли, выбирая себе цели, Видимо, их задачей было уничтожение этого скопления мертвецов.

Кто-то из них заметил нашу машину и трое спецназовцев побежали к нам.

— Так, Жека, откладываем оружие как можно дальше и выходим из машины… — проговорил Леха.

— Да-да-да… — не стал спорить я.

Мы медленно выходили из машины, а нам уже кричали:

— Руки на капот! Не двигаться!

— Да мужики, без проблем, мы просто…

И вдруг какой-то смутно знакомый голос из-под черной маски-балаклавы проговорил:

— О, мля! Качки! — и это твердое «ч» я определенно узнал. — Живые, однако!

Нам позволили обернуться, и один из бойцов, коренастый и массивный как скала, стянул маску, и мы увидели хорошо знакомую веснусчатую рожу Димы — парня, который ходил с нами в одну тренажерку. В общем-то мы знали, где он служит, и видели его пару раз на патруле… Короче, сейчас мы были охренительно рады.

После дружеских рукопожатий спецназовцы стали задавать вопросы о машине, оружии и бронежилетах. Мы отвечали честно, надеясь на то, что Дима нас в обиду не даст, и в связи со сложившимся положением нас сильно не накажут за кражу государственной собственности, и мы не ошиблись. Дима нам просто посоветовал перекрасить «уазик» и снять мигалки. А по поводу оружия сказал, что готовится какой-то декрет Батьки по поводу народных дружин, так что скоро со стволами будет попроще.

Когда мы рассказали им про детей в садике, спецназовцы загомонили, поматерились и начали действовать с космической скоростью!

Прибежал капитан, пошевелил желваками на скулах и р-раз — завернул один БТР, посадил на броню Диму и еще пятерых бойцов, рявкнул нам, чтобы мы показали дорогу, дернул из подсумка магазин для АКСУ и дал его мне со словами:

— За деток спасибо. Вот, держи на первое время. Жду вас вместе с ребятами у нас. Мы в тюрьме, на Советской, ну, вы вроде местные, разберетесь…

Дима принял командование мини-колонной, мы влезли в «уазик», Леха повернул ключ и мы двинулись обратно к детскому садику, а за нашей спиной снова забухал башенный пулемет оставшегося бэтээра и захлопали одиночные из автоматов.

Двигались мы медленно, приходилось останавливаться и дожидаться БТР, который время от времени тормозил, чтобы отстреляться по скоплениям зомби, которых становилось все больше на улицах.