Вера для бандита (СИ) - Молли Анетта - Страница 15

— А ты громкая дама, — сказал, снимая презерватив, завязывая и швыряя в корзину.

Тигрица снова не смотрела на меня, а опустила глаза.

— Только не делай вид, что тебе не понравилось, — надевал штаны под пристальным взглядом Тигрицы.

— Ты знаешь, что если бы не сделка, то ты никогда бы не смог притронуться ко мне! — сказала она невозмутимо, будто не кончала минуту назад с громкими стонами.

— Тогда очень хорошо, что всё так сложилось, — сказал, снова подойдя к ней.

Погладив большим пальцем нижнюю губу, изучал её черты. Было в ней что-то такое, отчего нравилось на неё смотреть. Её мимика, когда злится, когда чувствует опасность и когда кончает… Последнее просто песня. Чуть приоткрытый рот, закрытые глаза и откинутая голова.

— Сколько дней ты ещё будешь меня мучить? — спросила она, отодвигая голову.

— Если под мучить ты имеешь ввиду дарить оргазмы… — засмеялся, но не договорил, видя, что она опять злится. — Дней, недель, месяцев… Не знаю. Как надоест, я тебе сообщу, — ответил, доставая сигарету и подкуривая.

— В смысле?! Договор был на несколько дней… И прекрати здесь курить!

— Ты здесь только что мне отдалась, крича от оргазма, но тебя больше волнует моё курение? Смешная. А что касается договора, то что-то я не припомню, чтобы ты подписывала какой-то договор. Так что угомонись, малышка, и получай удовольствие, — сел на стул, закинув ноги на подоконник.

Тигрица соскочила со стола, пытаясь поправить рваную юбку и блузку.

— Ты обманул меня! Я не думала, что это будет продолжаться до бесконечности!

— Ты слишком много о себе возомнила! Даю своему интересу тобой максимум неделю, и я сам тебя вышвырну, можешь быть спокойна! — сделав три глубокие затяжки, швырнул сигарету в окно.

Эта девка раздражает меня и одновременно тянет, как магнит. Что за херня? Почему не может быть, как все бабы? То есть сохнуть по мне безответно.

— Парень твой, если теперь к тебе притронется, ходить сам тоже не сможет. Я не шучу. И вещи свои собери. Вечером за тобой заедут, — сказал, направляясь к выходу. Остановившись у дверей, обернулся. — Отдыхай, малышка. И трусы эти напяль.

Она схватила их и швырнула мне вдогонку. Засмеялся, выходя и хлопнув дверью.

16. Вера

После ухода Талгата на меня напало странное оцепенение. Я села и какое-то время смотрела в стену перед собой. Хотелось плакать, но глаза оставались сухими. Что я наделала?.. На что подписалась? И самое главное, как мне со всем этим теперь разобраться?

Голова пошла кругом от количества вопросов. Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Так, начнем по порядку.

Я даже думать не должна о том, что поступила неправильно. Ильюшка будет ходить, это главное. Пока что в это не верилось. Совершенно. Еще меньше верилось в то, что уже сегодня я отправлю братика в другую страну. Как он там без меня справится?.. Ему ведь всего двенадцать…

Так, стоп! А как же загранпаспорт?.. У Ильюшки ведь его нет! Хотя вряд ли для Талгата в этом есть какая-то сложность. Как я поняла, он может решить любой вопрос одним звонком нужным людям.

А что мне сказать самому Илье? Как я смогу отпустить его одного? Я же вся изведусь от нервов… Он ведь мне как сын! Но Талгат ясно обрисовал мне условия сделки. И я понимала, что придется их выполнять, иначе этому котяре ничего не стоит расторгнуть наше соглашение.

Опустила взгляд на свою разорванную блузку и юбку, вспоминая, как этот дикарь набросился на меня, будто никогда женщину не видел. Вспомнила, как его член ворвался в мое тело с бешеным напором, как кусала губы, с которых срывались крики, как хотела большего, как сама тянулась к нему…

Но самым унизительным было то, что мне понравилось. ДЕЙСТВИТЕЛЬНО понравилось. Эта его властная, дикарская манера… Есть в этом что-то первобытное, что находит отклик в глубине женской души. Хотя это не отменяло того факта, что мне хотелось стукнуть Талгата чем-нибудь тяжелым. Вот уж точно, знает, чего хочет, и идет к этому кратчайшим путем. И я была бы поистине счастлива, если бы никогда его больше не увидела.

Вспомнив обжигающее тепло, разлившееся по телу, я обхватила себя руками. Какой позор… Отвергать этого дикаря только затем, чтобы через какое-то время биться в бешеном оргазме в его руках. Уверена, он мне это еще ни раз припомнит.

В моей жизни был только один мужчина — Сережа. И я со стыдом признавалась самой себе, что с ним никогда не испытывала такого, что довелось испытать сегодня. С почти незнакомцем… С тем, кто выводит меня из себя. С тем, с кем я бы никогда не сделала это добровольно.

До сегодняшнего дня я даже не подозревала, что мое тело вообще способно реагировать так на мужчину. С Сережей у нас всегда все было спокойно, понятно, но как-то без огонька, что ли… Мы будто бы прожили в браке лет двадцать… Я-то считала себя равнодушной к сексу, считала это чем-то вроде обязанности, которую нужно иногда выполнять, чтобы мужчина был доволен, а выходит, что со мной рядом просто был не тот…

Так! Стоп! Я в бешенстве замотала головой из стороны в сторону. Стало гадко от самой себя. Как я могу так думать о Сереже? Он был со мной в самое тяжелое время, помогал, поддерживал, а я… А я должна сказать ему… Что?..

Я задумалась. Нет, правду он никогда не узнает. Я не смогу откровенно рассказать ему обо всем. Хотя бы перед ним останусь той Верой, которую он знал. Дам ему время съехать до завтра… Черт! Талгат же ясно сказал, что вечером за мной приедут… Что же делать?..

Решив, что придумаю что-нибудь, я позвонила ученику, с которым должна была заниматься дополнительно и перенесла занятие. В школе на сегодня моя работа тоже закончена. Вернусь домой пораньше, чтобы собрать Ильюшку. Нужно еще и ему как-то все это объяснить.

Посмотрев на свою разодранную одежду, я тихо порадовалась тому, что пришла в плаще. Вспомнив, что Талгат выбросил презерватив в корзину, достала его и, завернув в листок, убрала в пакет. Выброшу где-нибудь по дороге. Школьной уборщице такие сюрпризы ни к чему.

Пока добиралась, мысленно прокручивала в голове варианты разговора с Сережей, но так ничего и не придумала, лишь разболелась голова. Подойдя к дому, увидела у подъезда Ильюшку. Он сидел в своем инвалидном кресле и читал книгу. Маленький, взъерошенный, съежившийся, как воробей. Разозлилась, когда увидела, что на нем джинсовая куртка. И это в конце сентября! Сережа чем думает вообще?! И где он сам?

— О, Вер, а ты чего как рано? — обрадовался он, увидев меня и шмыгнув носом.

— Пораньше отпустили. А ты чего один? Замерз? Сережа где?

Я потрогала его руки. Холодные. Ну Сережа! Хотела набросить брату на плечи свой плащ и уже потянулась к поясу, как вспомнила, что под ним выгляжу как проститутка.

— Сказал, чтобы я погулял, пока он прибирается. Чтобы пылью не дышал, а лучше на воздухе побыл.

— И давно? — нахмурилась я.

— Где-то час уже…

— Ильюш, сейчас я Сережу позову, мы тебя в квартиру поднимем, а потом я тебе такое расскажу, не поверишь!

Глаза у брата загорелись любопытством. Я улыбнулась ему и бросилась в подъезд. Дернув ручку, поняла, что квартира заперта. Открыла своим ключом и вошла.

Странно… Слишком уж тихо для уборки. Какое-то шестое чувство заставило меня не подавать голос, а заглянуть сначала в комнату Ильюшки, а потом на кухню. Сережи нигде не было, да и не похоже было, чтобы в квартире убирались. Тут я услышала явный стон, идущий из нашей с Сережей комнаты.

А вдруг ему плохо стало?.. Прошла к дверям, распахнула их и увидела Сережу… вместе с Иркой… На своей кровати… на сбитых простынях…

Подруга скакала на моем парне так резво, будто тренировалась перед скачками, а я не могла даже подать голос, чтобы обозначить свое присутствие. А в комнате пахло теми же самыми приторно-цветочными духами, что и в моей машине…

Сережа заметил меня первым.

— Бля! — выкрикнул он, скидывая с себя Ирку.

Она, увидев меня, пискнула и прикрылась простыней, хотя зачем? Я уже и так увидела достаточно.