Империя диких богов. Легионы (СИ) - Соловьев Станислав - Страница 8

— А почему твой алтарь единственный на всю округу? — спросил я. — Как он вообще тут оказался? Кстати, как проходят испытания центурионы я знаю, а чем занимаешься ты? Ты ведь тоже… Для тебя это симуляция? — я окинул взором всё окружающее.

— Ну… Давай сначала? — Майра указала на лавочку, стоявшую тут же.

Когда мы сели, она продолжила:

— Я послушница, выбрала этот путь, чтобы в конце стать великой жрицей. Ты ведь тоже выбирал, верно? — я замялся, но это осталось незамеченным. — Про испытания рассказывать не стану, тебе будет неинтересно, мы много молились, переживали необычные ощущения… Мужчинам сложно будет понять. Я оказалась самой лучшей из всех, — Майра склонила голову набок, как бы спрашивая: «видишь, какая я умница?» — И мне разрешили построить эту молельню, как награду.

— И ты тоже выбирала Бога? — спросив, я вдруг вспомнил, что произошло парой часов назад.

Ощущение надвигающейся катастрофы заставило меня подняться с места, я принялся расхаживать из стороны в сторону, чтобы как-то справиться с волнением, но ничего не выходило. То существо, оно ведь просило меня сделать именно это — стать адептом мало почитаемого божества!

— Да, выбрала… — Майра смотрела на меня с лёгким испугом. — Что с тобой? Ты побледнел.

— Так, не важно…

Больше всего мне не хотелось рассказывать правду, да и не было в этом смысла. Но как исправить ситуацию? И что исправлять, если ничего не произошло?

— Уверен? Ты так разволновался из-за Гвизелина? Не переживай, это добрый покровитель, он ещё не обрёл форму, но я сделаю всё, чтобы она стремилась к Свету!

Я посмотрел на послушницу, она и правда испугалась, испугалась из-за меня, толком не понимая, что произошло.

— Нет, нет! Не переживай, просто вспомнил, что нужно отправить доклад — это условия испытания, о котором я забыл! — я неловко помахал рукой и поспешил прочь, ощущая, как чувство стыда прожигает меня насквозь.

Впереди маячил знакомый флаг, я уже знал, что он обозначает — впереди шатёр, в котором можно приобрести снаряжение. Попутно мне выдалась возможность увидеть новых воинов, доступных для найма в центурию — легионеров. Несмотря на дешевизну, они обладали всеми качествами, необходимыми для победы, так мне сказал один из легатов, что прибыл для формирования легиона.

Солдаты, облачённые в доспехи светло-красной расцветки, занимались строевой подготовкой. Перестраиваясь в черепаху, сотня солдат дожидалась, пока по ним прилетит огромный тюк с соломой, после чего бросали пилумы в разбросанные по всему полю чучела. Они делали это раз за разом, не замечая усталости. Тут же нашёлся офицер, занимающийся вопросами найма, он сказал, что этот тип солдат не вербуется без снаряжения, по личному указу императора, легионеры всегда обязаны быть во всеоружии, как избранники Августа.

Итого, чтобы получить десяток таких воинов, нужно было заплатить два талланта или шесть дукатов. Выходило, что я могу без проблем набрать центурию остаться в плюсе. Но куда тратить оставшиеся деньги? Этот вопрос возник одновременно с человеком в балахоне, я не сразу обратил внимание на то, что меня кто-то дёргает за рукав, а когда обернулся, немного опешил.

Передо мной стоял мужчина с лицом, изъеденным оспой, причём настолько сильно, что казалось, бедолаге под кожу загнали мелкие камешки, а затем хорошенько приложили о стену. Незнакомец всматривался в меня, сложно ожидал какой-то реакции, на что я решил не скупиться, выбрав самый оскорбительный вариант среди предложенных интерфейсом.

— Что тебе надо, болезный? — спросил я. — И недуг твой даже боги не исцелят.

— Позволь обратится к тебе, талантливый полководец, — мужчина заискивающе улыбнулся, его лицо стало ещё уродливее. — Я Хилон — философ и мудрец. Если будет угодно, могу видеть судьбы людей и предсказывать грядущее.

— Не многовато для уродца в обносках? — я усмехнулся, прекрасно понимая, что меня будут обманывать, но азарт уже взял своё.

— Когда-то боги предложили мне на выбор три судьбы, в каждой из которых я был бы царём. Но я отказался.

— Почему?

— Чтобы стать философом!

— Но ты мог быть царём-философом! — возразил я.

— Что за прок от измышлений, с которыми все соглашаются, потому что им дорога́ их шкура? — возразил незнакомец. — Я выбрал философию, как путь торжества разума и логики.

— Занятно, но что ты хочешь от меня?

— Я видел твой триумф и знаю, какая награда положена центурионам в этом случае, наш разговор может быть долгим, если ты захочешь слушать. Скорее всего, моё горло пересо́хнет, а я, в поисках умнейших среди умных, повстречал солдатскую столовую, — Хилон сделал вид, что ищет её среди прочих шатров, после чего указал пальцем в сторону штандарта с изображением пивной бочки. — Это она, солдаты поговаривали, что со́тникам полагается вино лучшего качества.

Сейчас передо мной встал выбор — послать сомнительного персонажа ко всем чертям, или же пойти на поводу у человека, даже приблизительно не похожего на честного гражданина. С одной стороны, я просто двигался дальше, с другой — рисковал всем, за что дрался всё это время.

— У тебя есть одна попытка, чтобы убедить меня, — подумав, сказал я. — Чем меньше скажешь, тем лучше.

Наступила пауза, мужчина молчал, глядя мне прямо в лицо, и это стало хорошим аргументом в его пользу. Отведи он взгляд, начни искать что-то по сторонам, всё сразу стало бы ясно, но он смотрел оценивающе. Не как мошенник, а как человек, сам ставящий всё на кон.

— Мне нужны твои деньги, центурион.

Первое, что захотелось сделать — рассмеяться. Но я глядел на собеседника и понимал, что он не шутит. Хилон говорил твёрдо, с вызовом, что можно было считать частью игры. Игры, в которой мог выиграть только один человек, если я всё понимал правильно. Однако, послушать стало интересно, да и солдатская столовая — это что такое? Мне не приходилось употреблять пищу в симуляции, какая она на вкус?

Мы прибыли в просторный шатёр, внутри которого тянулись десятки составленных вместе столов. Отдельно о прочих, расположились места для офицеров. Разносчиков не предусматривалось, но когда я подошёл к легионерам, занимающимся раздачей еды, они уже сложили всё на большой поднос. Центурионам полагалась бутылка вина, миска бульона и хлеб. Заметив, что я не один, на поднос поставили дополнительную кружку и добавили кусок хлеба.

После, когда я сел на свободное место, Хилон не стесняясь налил из бутылки, сделав несколько жадных глотков.

— Прошу прощения, господин, — вытирая губы краем рукава, произнёс он. — Несколько дней у меня во рту была лишь утренняя роса и пыль исхоженных трактов.

— Немудрено, — я осторожно отхлебнул бульон, обнаружив его неописуемо вкусным. — Не многие захотят отдавать деньги голодранцу, который прямо так и заявляет, что они ему нужны. За просто так.

— Я мог бы месяцами питаться только тем, что употреблял эти несколько дней, если бы знал, что в конце найдётся умный человек, видящий больше, чем показывают ему глаза, — деловито сказал Хилон, отламывая кусок хлеба грязными руками.

— Продолжай.

Поблизости постоянно находились солдаты, они ели, негромко переговаривались, уходили прочь, их места занимали другие. Хилон тщательно переживал кусок хлеба, прежде чем наклониться над столом и поведать свою идею.

— Ты когда-нибудь слышал о школах гладиаторов? Сейчас есть несколько сотен на всю империю, каждый гладиатор, способный убить красиво стоит сумасшедших денег. И знаешь, кому разрешено заниматься таким прибыльным делом? — мужчина выждал паузу, дождавшись, пока я пожму плечами в недоумении. — Кто угодно, у кого есть деньги. А у кого их может быть много? У знатных семей, прославленных легатов и приближённых к Августу. Хотел бы открыть свой Лудус Магнус?

— Ну… — я отхлебнул из кружки, выигрывая время для ответа. — Судя по твоим словам, я не подхожу ни по одному параметру.