Аллигат 2 (СИ) - Штиль Жанна - Страница 48

Миновав лавки зеленщика, мясника и булочную, она остановилась у витрины магазина, где продавался фарфор. Долго стояла, рассматривая чайный и столовый сервизы на двенадцать персон. Почему все они рассчитаны именно на двенадцать* человек, она задумалась впервые. Как ни силилась вспомнить что-нибудь на эту тему, подсказок из памяти так и не всплыло.

Сквозь стекло просматривался небольшой торговый зал, у стены на полках которого выстроился бесконечный ряд всевозможных канделябров, шкатулок и фарфоровых статуэток, похожих на те, которыми были заставлены полки этажерки у миссис Макинтайр. Ольга без колебания вошла в магазин.

*** В середине 19 века стали делать ложки с плоской ручкой, и их можно было элегантно держать тремя пальцами. В это же время появился обычай изображать фигурки 12 апостолов на ручках дорогих ложек. Поэтому сервизы, согласно количеству столовых приборов, формировались на 12 персон.

Кстати, младенцу на крестины дарили серебряную ложечку с изображением апостола, в честь которого он был назван.

Так и есть. Наряду с минтонскими сервизами и вошедшими в моду мельхиоровыми столовыми приборами, вазы, табакерки и статуэтки Каподимонте занимали не последнее место. Переключив на них внимание и игнорируя пристальный интерес к себе со стороны молодого продавца, она окунулась в их изучение.

В лавке кроме неё находились две хорошо одетые немолодые дамы и выбирали чайный сервиз, судя по всему, в подарок. Они громко шептались, определяясь с формой и цветом чашек, совещались с продавцом, вынудив его выставить заварочные чайники всех имевшихся в наличии сервизов. Спорили, никак не решаясь остановить выбор на одном из трёх выбранных.

На неё не обращали внимания, и Ольга пользовалась моментом. Вплотную став к прилавку и подавшись вперёд, рассматривала статуэтки.

— Можете подойти ближе, — услышала она за спиной голос мужчины-продавца.

Обернувшись, уперлась взглядом в его белый накрахмаленный воротничок и узкий шейный платок, похожий на галстук. Подняв глаза выше, столкнулась взором с серо-голубыми глазами, уставившимися на неё. Гладко зачёсанные назад светло-русые волосы открывали симпатичное лицо с тёмными усиками над полноватой верхней губой.

Щёголь и ловелас, — не замедлила дать определение его внешности Ольга. За его спиной спорят покупательницы, а он, улучив минутку, не преминул прийти на помощь хорошенькой посетительнице.

— Вам для кого нужна статуэтка? — поинтересовался мужчина и поднял откидную столешницу на прилавке, жестом руки приглашая Ольгу пройти к полкам.

Она не тронулась с места, продолжая любоваться фарфором. Заметила, как продавец, слегка наклонившись в её сторону, медленно втянул воздух носом. Она по-прежнему пользовалась духами Шэйлы. Привыкнув к ним, больше не замечала их приторной ванильной сладости.

— Для подруги, — снизошла до ответа Ольга, глянув на цену ближайшей: небольшой и очень симпатичной, где девушка в крестьянской одежде «разговаривала» с козой.

Что ж… Даже не удивилась непомерной стоимости бесполезной вещицы. А фарфор был необычайно красив. Чего только стоили жанровые сценки! В мельчайших подробностях рассматривала главных героев с безупречно переданным настроением на керамических лицах. Задержав взгляд на небольшой фигурке молодой женщины с младенцем на коленях, Ольга умилилась: до чего тонкая работа!

— Вот эта леди похожа на вас, — услышала она над ухом вкрадчивый голос продавца.

Он поставил на прилавок статуэтку девушки с такими же волосами и миловидным личиком, в шляпке в точности как у неё. Мужчина беззастенчиво изучал её лицо.

— Нисколько не похожа, — возразила Ольга, перебегая взглядом на следующую композицию. Назойливое внимание продавца выходило за допустимые рамки приличий. Кажется, пора уйти.

— Вы во сто крат лучше, — не поскупился на комплимент ловелас.

— Спасибо, — проронила она, разворачиваясь к выходу.

— Вы ничего не присмотрели, — услышала в спину.

Повернув голову, Ольга ответила:

— У вас большой выбор. Мне нужно подумать.

Надевая на ходу перчатку и поправляя на сгибе локтя ридикюль, она жалела о прерванном экскурсе в прекрасное. Глянула на покупательниц, продолжающих увлечённо обсуждать уже два сервиза, дойдя до сравнения их стоимости.

— Приходите завтра, — преградил ей дорогу неожиданный поклонник, отступая и провожая к двери. — Буду ждать вас с большим нетерпением, — распахнул створку, нехотя выпуская приглянувшуюся посетительницу.

Шум за дверью прервал мысли Ольги. Мистер Шуг, полагая, что на правах хозяина имеет доступ в любое время суток во все уголки дома и ни в чьём разрешении не нуждается, прорывался в комнату. Поначалу тихое и вежливое царапанье быстро переросло в напористое непрерывное толкание.

— Морда рыжая, — вставая, вздохнула Ольга.

— Зачем вы портите дверь? — распахнула её она, опустив глаза на наглого посетителя. — Если бы я хотела вашего общества, то оставила бы щель, — укоризненно качнула головой.

Кот не проникся её обличительной речью. Не спеша и с королевским достоинством он прошёл мимо постоялицы. Не ожидая любезного приглашения, занял место в кресле и, развалившись в нём, выразительно глянул на недовольную особу, всем своим видом говоря: к чему пустые разговоры? Я здесь хозяин и всегда нахожусь там, где хочу.

— Разбаловала вас миссис Макинтайр, — упрекнула Ольга рыжего нарушителя спокойствия. — Впрочем, таким красавцам, как вы, многое сходит с… лап.

Мистер Шуг снизошёл до ленивого еле слышного «мя» и, закрыв глаза, положил крупную голову на лапы.

Ольга вздохнула:

— Не рассчитывайте остаться здесь до утра.

Однажды оставив его в комнате, очень скоро пожалела об этом. Мало того, что кот перебрался под её бок, разбудив тяжёлой поступью, так ещё посреди ночи она была вынуждена встать и выпустить его. Перебив сон, долго не могла уснуть, пересчитывая не одну отару овец.

Ольга вернулась к записям.

Отношения с генеральшей складывались непросто. Та не спешила сблизиться с ней и её это устраивало. За прошедшую неделю они тесно общались лишь дважды.

Ольга вспомнила, как вернувшись пять дней назад из книжной лавки, она грела воду в бульотке в комнате, собираясь съесть творожную запеканку с мёдом и попить чаю с пирогом. От громового стука, раздавшегося непонятно откуда, она перепугалась до чёртиков и чуть не уронила пирог на пол. Замерев и настороженно прислушиваясь, едва успела справиться с ёкающим сердцем и перехватившим дыхание спазмом, как услышала повторную череду ударов.

Пугающее раскатистое эхо металось по пустынному второму этажу, пока не затихло в конце коридора где-то в районе винтовой лестницы.

Если вначале Ольга пыталась понять природу стука, то после повторного грохота, явно нёсшегося с первого этажа, она опрометью бросилась туда, думая, что там что-то рушится или кто-то пьяный и злой колотит во входную дверь.

А ларчик просто открывался.

Сондра Макинтайр, не имея возможности подняться на второй этаж, но желая увидеть постоялицу, таким изощрённым способом приглашала её к себе. Почему она не предупредила Ольгу о подобном методе призыва — есть же сонетки или на худой конец колокольчик, — та задаваться вопросом не стала. Возможно, женщина не сомневалась, что приходящая прислуга поставила её в известность.

Генеральша стояла у лестницы и стучала тростью по опорной стойке лестничного марша, оказавшейся толстой металлической трубой, покрашенной под цвет дерева.

Стоило запыхавшейся Ольге показаться на площадке между этажами, как миссис Макинтайр, глянув на неё недовольным потемневшим взором, тяжело опираясь на трость, менторским тоном заявила:

— Мисс Табби, впредь не вынуждайте меня столь долго ждать вашего появления. Я уже стала сомневаться, есть ли вы в доме.

Так и заикой можно стать! — хотелось возразить Ольге на отповедь, но вместо этого она обеспокоенно спросила: