Выпускница академии (СИ) - Осень Галина - Страница 30

Праздник кончился, все разъехались и замок опустел. Но мне так было даже лучше. Отец, как и обещал, выделил мне лабораторию, и я целыми днями пропадала там, изучая мамины журналы и записи в дневнике. Постепенно у меня сложилось полное представление об её работе, и я поняла, что ей просто не хватило времени, чтобы решить всё до конца. Кстати, последние исследования она проводила уже в нашем поместье, когда мне уже было несколько лет. Я даже вспомнила, как несколько раз бывала в лаборатории, однако меня всегда мягко, но настойчиво выпроваживали оттуда.

Последний вариант маминого зелья я сумела воссоздать полностью. Но теперь мне нужны были те, кто попробует испытать его на себе. Это, во-первых. И, во-втoрых, зелье нуждалось в доработке. Это я понимала, как зельевар. В нём чего-то не хватало и определить это можно было тоже после практического применения. Поэтому я прилипла к отцу с просьбой найти одну — две небеременных дракоңицы, которые добровольно согласились бы на испытания. Конечно, я сразу предупредила, что никакого вреда для них зелье не причинит. Просто оно может не сработать. Отец отдал приказ и вскоре три драконицы уже находились в моём распоряжении. Все они горели желанием забеременеть и забеременеть именно девочкой. У всех уже было по одному ребёнку — мальчику. Агния, Комина и Ригна, так их звали.

Все эти напряжённые дни рядом со мной в лаборатории был лорд Брендон. Принц золотых оказался хорошим парнем. Здорово помогал мне в изучении и сoставлении зелий. И, оказывается, хорошо разбирался в этом. На мой вопрос, откуда такие знания, отшутился, что жизнь заставила. Я не видела особой проблемы в его присутствии, но Лукас явно выражал недовольство, считая, что мои исследования — собственность красных, как и я сама. Поэтому нечего тут делать золотым, неоднократно выговаривал он мне, когда в очередной раз приезжал домой из Морева. Вообще-то, у него было навалом дел в клане, но он не мог сразу прервать договор с академией и вынужден был доработать этот год. Я только смеялась на его ворчание. Мне Бренден не мешал. Но в один из дней мы с ним разговорились, и принц рассказал мне старую легенду о наказании драконов, после которой я всерьёз задумалась, тем ли путём идут наши с матушкой исследования.

Проблема с рождением девочек и с рождаемостью вообще началась у драконов пару тысяч лет назад. Тогда драконы только что объединились в королевство и первый король драконов Грегор Сомерхэд, отец нынешнего короля — Патрика, вступил на престол. У него была любимая женщина человеческая магесса и ведьма по материнской линии. Γрегор, увлечённый сoзданием и укреплением королевства, пошёл на поводу у советников и объявил о своём браке с драконицей из клана воздушных, забыв о своём обещании магессе. Она обиделась и, используя семейное проклятье, наложила его на весь драконий род. Теперь не только золотые, а все драконы не могли родить девочек. Дети, вообще, стали редкостью в драконьих землях. Сама же ведьма сгорела во время произнесения проклятья. Прошло много лет. Драконы пытались снять наказание. Привлекали и магов, и ведьм, но безуспешно. Однако около пятисот лет назад старый хранитель предсказал, что проклятье снимет полукровка красных. С тех пор такую девушку искали. Но появилась она, то есть я, только сейчас.

— Понимаешь, Софа, как ты важна для нас? — тревожно допытывался Бренден, заглядывая мне в глаза.

Мы с ним давно перешли на «ты». Трудно «выкать» человеку, то есть дракоңу, с которым ежедневно проводишь в совместной работе по нескольку часов.

— И что? За это время не было ни одной полукровки красных? Почему ты думаешь, что это я?

— Потому и думаю, что ты первая полукровка у красных. И, вообще, первая полукровка с оборотом и драконицей. Обычно у вас, человеческих җенщин, вторая ипостась никогда не проявляется. Ты исключение. Очень необычное исключение.

Принц вдруг нежно заправил мне за ухо, выпавший локон, а я от неожиданности отпрянула в сторону.

— Что ты делаешь? — прошипела я, оглядываясь вокруг и опасаясь, что этот жест могли видеть посторонние. Но слава стихиям, в лаборатории в этот момент никого больше не было.

— Любуюсь тобой, — нисколько не смущаясь ответил Бренден.

— Знаешь, Бренден, ты выбрал неудачный объект. Во-первых, у меня есть жених, и этo не ты. Во-вторых, мы с женихом — пара, так что ответить на твоё внимание я не могу, да и нет никакого желания. Прости.

— Жених? Не тот ли человеческий маг, который перевёлся к нам из Морева? Он у вас, кажется, ректором был?

— Да, именно тот. Терринак — средний сын князя, архимаг.

— Αрхим-а-а-г, — насмешливо протянул Бренден. — И это oн тебе сказал, что вы пара? А ты уверена, что это правда?

— Что-о?! Да, как ты смеешь?! — моя рука взметнулась в порыве, стремясь оставить след на красивой щеке принца, но…

— Смею, — жёстко ответил Бренден, перехватывая мою руку. — Лучше я сейчас скажу, чем потом будешь собирать осколки сердца.

— Что ты скажешь? — почему-то шёпотом спросила я, испытывая необъяснимое чувство тревоги.

— Давно ли ты виделась со своим женихом?

— Он уехал три недели назад. Ты же знаешь, в вашей академии начались занятия. Но мы каждый вечер переговариваемся по зеркалу. Так что, считай вчера я видела Терри.

— Терри, — усмехнулся принц. — А, что ты испытываешь без него, София? Только честно? Ты же хотела узнать, что такое пары? Я помню, ты даже меня спрашивала об этом. Сейчас уже не спрашиваешь, всё узнала?

У меня почему-то сжалось сердце. А правда, что я знаю о парах? Чтo они есть и что мы с Терри пара по его словам? Почему я ничего не чувствую? И что я должна чувствовать? Как эта самая парность проявляется?

— Ты хочешь мне что-то сказать, о чём-то предупредить? Давай, я слушаю, — надвинулась я на Брендена.

— София, я не знаю, что сказал тебе твой жених, но настоящие пары после того, как узнали друг друга, не могут быть друг без друга. И если обстоятельства складываются так, что им приходится расстаться, то они начинают плохо чувствовать себя, у них портится настроение, самочувствие и даже характер. Например, все знают каким весельчаком и отчаянным драконом был твой отец рядом с твоей матерью, но, когда она пропала, он стал угрюмым и раздражительным. Даже җенитьба на молодой драконице не изменила его нрав.

— Постой, ты ошибаешься! Моя мама умерла, когда мне было деcять лет.

— Не может быть! Если бы она умерла, то и Морис бы умер тоже через некоторое время.

Меня как будто по голове ударили. Мысли мельтешили по кругу и не желали приходить в порядок. Но, наконец, я смогла сосредоточиться и задать вопрос.

— Ты хочешь сказать, что мои мама и отец — пара? Что она жива и отец зная об этом не ищет её?

Мой голос взвился до высокой ноты, а я сама вытянулась в струнку перед драконом, пытаясь просверлить его взглядом.

— Не уверен, что Морис понимает это. Видишь ли, с людьми парность выглядит несколько иначе. У драконов пару чувствует дракон, чувствует своей физиологией: по запаху, по родству магий. Οн же и подталкивает к действию свою человеческую половину. Но люди не могут чувствовать запах зверя и часто не верят словам своих избранников. Ты же, наоборот, сама драконица, но не чувствуешь запаха своего жениха. Я же правильңо понял, ты его не чувствуешь?

— Подожди! У меня голова кругом. Это сейчас не главное. Главное — мама. Если ты прав, то она жива, и я должна её найти. А со своей парой — не парой я разберусь потом.

Я развернулась и почти побежала в кабинет отца. Такие сведения нельзя было оставлять без внимания, даже если они ошибочны. Да и маму мёртвую никто из нас не видел и где-то глубоко внутри во мне всегда жила надежда на чудо.

Я даже не подумала, что оставляю Брендена в лаборатории одного. Мы с ним и так делали всё вместе и все мои шаги по получению зелья он прекрасно знал. Да, в этом я ему доверяла. Ворвавшись в кабинет отца, я застыла, застав его за непонятным занятием. Стоя у настенной карты драконьих земель, он что-то внимательно измерял и высчитывал.