С негодяем интересней (СИ) - Фален Элен - Страница 22

— Ян, я не знаю, где та, которая всё это творила. Возможно, она просто повзрослела. И дело не в нём! И не в моём отношении к нему, — смотрю на неё в упор. — Ты сама исчезла. Да, у нас сейчас учёба, но ни одна из нас не держалась за дружбу. У каждого появилась своя жизнь и новые друзья, — я вижу, как что-то меняется в её взгляде.

— Ты останешься одна с таким поведением. Уверена, что он готов, как и ты от всех отказаться? Будет тяжело наедине со своим чудовищем, — угрюмо говорит она. — Давай возьмем перерыв. Может одна из нас одумается. Жаль, столько дружили…

Я ничего не отвечаю. Направляюсь в противоположную сторону. Испортила настроение своей глупой ревностью. Изменилась ли я? Конечно! И то, что Влад занял всё мое свободное пространство, тоже верно. Но, а, как же иначе?

Поворачиваю в сторону корпуса психологии и вижу целующихся на лавочке Таню и Макса. Останавливаюсь, чтобы посмотреть на них со стороны. Одеваются они одинаково: кожанка, джинсы, массивный ремень и бандана. Он высокий и худой, она маленькая, едва достаёт ему до плеча. На них приятно смотреть, не смотря на отталкивающий прикид. Едва оторвавшись друг от друга, они замечают то, как я нагло пялюсь в их сторону.

— Эй, привет, — Макс ладонью хлопает по лавочке. — садись с нами. Отодвигаются, освобождая мне место.

— Ты можешь присесть ко мне на колено, если от этого у тебя поднимается настроение, — улыбается Макс. Таня в это время пересаживается на одно его колено. Я морщусь от отвращения.

— Спасибо, я постою, — приподнимаю бровь. — Территория повышенной влажности, феромоны, эстроген, слюни. Мне продолжать? — ухмыляюсь.

— Кто наступил кисоньке на хвостик? — Макс дергает бровями. И мои губы сами по себе растягиваются в улыбке.

— Кого ожидаем? — я не собираюсь жаловаться.

— Тебя жду. Дамир, как всегда самый голодный. Уже несколько раз звонил. А Макс уже уходит, да? — Таня выразительно смотрит на Максима. Он встаёт, отодвигая её от себя, при этом придерживая за талию. Целует в губы и уходит. На прощание показывает мне «козу». Закатываю глаза. Господи, как это по-дурацки.

Идём в кафе, чтобы покушать и встретиться с Дамиром, который уже занял нам столик и сидит у окна со скучающим лицом.

— Девчонки, есть хочется, вы, где ходите? Я заказал, как всегда, студенческую язву желудка, — рукой показывает на провиант, лежащий на столе. Обычный набор: пирожки, салат и чай. Мне кажется, я когда-нибудь умру от такой еды. Поджимаю губы, усаживаясь напротив, беру то, что называется «пирожок». Разламываю его посередине, начинка просто размазана по толстому слою теста. Это не пирожок, а тесто, смазанное не понятно, чем.

— У кого-то день рождения на днях. Нет желания сходить в клуб? Илона, тук-тук, я тут. Подними свои глазки на меня. — стучит костяшками пальцев по столу.

— Да, слышу я! Просто пытаюсь прожевать нечто резиновое, оно никак не хочет проглатываться. Кто вообще разрешил им травить студентов? — говорю с набитым ртом, потряхивая перед его лицом «пирожком».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Простите, королева, — соскакивает с места и кланяется мне, при этом задевает стул позади себя, практически плюхаясь своей пятой точкой на голову человеку. Звук столкновения задницы и головы неподражаем. Я начинаю смеяться, да так, что чай вытекает у меня из носа. Дамир делает большие глаза и извиняется перед сидящим мальчишкой.

— Он его голову чуть задницей не проглотил. — ржёт Таня, держась за живот и балансируя на своем стуле.

— Идиоты. Вы даже поесть не можете нормально, — хохочу я, зажмурившись, чтобы не видеть красное лицо Дамира.

Все находящиеся в кафе, поворачиваются в нашу сторону. И в этот самый момент, Танюха, с невинным выражением на своем лице, громко отрыгивает. Я ладонью бью себя по лбу, когда по кафе волной проходит шёпот, смешки, и чьё-то «фу». На что моя однокурсница, не обращая внимания, начинает ковыряться зубочисткой.

— Итак, продолжим, день рождения, — напоминает Дамир.

— Приходите ко мне и всё, а там посмотрим, — вздыхаю я. — Куда без вас, свинтусов. Только прошу вас, не взорвите что-нибудь и желательно обойтись без горы трупов.

— Трупов не обещаем, а костёр можно? — радостно говорит Таня. — Фейерверк, бомбочки и все дела.

— Гонишь? Это же не Новый год! — возмущается Дамир. — Ты, где собралась всё это делать? В квартире?

— Ну, ты меня совсем ненормальной сейчас выставил, — обижается Таня. — Я адекватна.

— Ага, если учитывать, что на пару ты притащила тарантула в рюкзаке. И когда он выполз, ты сказала, что это Гоша и не о чем волноваться. — бурчу я.

— Он безобиден, — защищается она. — А, ты чего ржёшь, рыжий? Сам вспомни, как ты напился и орал на всю улицу: «Ты неси меня река», пока пацаны тащили тебя домой.

— Я тоже был вменяем, — рукой треплет свои отросшие кудри.

— Особенно, когда ты на середине песни, полез в ширинку и решил пописать на оживлённой улице города, — хохочет во всё горло Таня.

— По-моему, от вас адекватного поведения не дождёшься, если раньше я ещё думала о том, что вы могли бы быть парой, то теперь понимаю, что это был бы ядерный взрыв, — оба кривляются в отвращении, глядя друг на друга. — Что? Эту бы вашу кипучую энергию и в мирное русло направить. Например, с лозунгом «Поможем детям Африки». Вы вполне могли бы сделать эволюционный прорыв. Добыть им воду, вырыть своими руками колодец, в процессе очередной ругани или спора.

Они смотрят на меня, как на безумную.

— А вот это идея! — потирает руки этот рыжий «таракан».

Смотрю в зеркало, поворачиваюсь из стороны в сторону. А что? Вполне красиво. На мне платье ярко красного цвета, полностью облегающее, с широкими лямками. Добавляю чуть-чуть тушь на ресницы, выравниваю стрелки, чтобы были одинаковые. Не хочу, чтоб один глаз выглядел больше другого. Максимально приближаюсь к зеркалу, широко раскрывая глаза.

— Илона, да всё хорошо. Посмотри на меня. — бросаю взгляд назад. Мама переводит взор, то на один, то на второй глаз. — Хорошо накрасила. Только вот красная помада вульгарно, — констатирует она. — Я думаю, сегодня у бабушки переночую, чтобы вы могли отпраздновать твоё торжество, — мама проходит со мной в зал, чтобы ещё раз убедиться всё ли готово.

— Мам, да мы немного посидим и уедем на дачу. Шашлыки, танцы. Ну, знаешь, отдохнуть. И я останусь там ночевать, — говорю, слегка замявшись.

— Илон, ты уже взрослая. Но ты же понимаешь, что если я скажу не делай так, ты поступишь иначе. — отводит взгляд.

Разумеется, я понимаю опасения мамы. После её горького опыта с моим отцом, родить в семнадцать лет, она боится за меня.

Звонок в дверь и мои друзья вваливаются в квартиру. Громко орут песню: «Happy Birthday!» У всех на голове надеты нелепые колпаки, кто-то свистит. Я прикрываю уши от шума, и счастливо улыбаюсь. Пытаюсь среди вошедших, увидеть самое любимое лицо, его нет.

Вперёд протискивается Дима и дарит мне букет тюльпанов.

— С днём рождения! — нежно обнимает одной рукой и целует в щёку.

— Спасибо, очень рада, что ты пришёл, — обнимаю в ответ.

Из-за спины он достаёт еще один букет, и протягивает моей маме.

— Это Вам, за рождение красавицы дочери, — говорит Дима.

Мама благодарить за приятный сюрприз отказывается на приглашение отмечать с нами и поспешно уходит, чтобы не мешать. Она у меня вообще стеснительная. Все проходят к столу, слышится звук посуды.

— Самообслуживание, это же и касается мытья посуды, — смеюсь, когда все смотрят на меня. — Да, шучу я, шучу. Мыть не надо.

Стук в дверь извещает ещё об одном госте. На пороге появляется Влад с огромным букетом из девятнадцати розовых голландских роз.

— С днём рождения, родная, — целует меня в губы.

Самый лучший день рождения! — обнимаю его, подставляю губы для поцелуя.