Кошкодевочки в сетях Абвера. Нэконуар-RPG (СИ) - Аристов Руслан Иванович - Страница 25

— О, великая богиня, как с тобой тяжело, — кошкодевушка даже бросила помешивать блюдо и снова развернулась ко мне, — ты можешь спокойно послушать, а? Конечно же она дочь императора, но великий тэнно Ёсиюхито скончался два года назад. Поэтому она и дочь, и сестра императора! Она самая прекрасная девушка в нашей стране, — ещё раз не забыла напомнить Юно.

— Хорошо, спасибо за пояснение, продолжай, — я миролюбиво взмахнул ладонью.

— У покойного императора четверо детей — принцесса Каойя-Асэми, известно, что ей двадцать три года и она самая красивая девушка в нашей стране и во всём мире, принцесса Кейко, ей двадцать два, божественный тэнно Хикэрохито, и принцесса Миюки-Мэй, ей шестнадцать лет. Формально юный тэнно совершает религиозные обряды и правит с момента смерти отца, но до его совершеннолетия реальной правительницей империи является императрица Хиотэру, их благородная мать, — вздохнула Юно.

— Её можно назвать регентом? — уточнил я.

— Да, точно, — обрадовалась девчонка, — я не могла подобрать правильное слово. Императрица — из древнего и славного рода сёгунов. В книгах написано, что её предки три столетия назад покорили логово свирепых пиратов на теперешних Молуккских островах, и после этого императоры часто женились на девушках из этого рода.

— Очень интересно, — заметил я вслух. Нэкодевушка восприняла это как поощрение продолжать.

— Как пишут в газетах, императрица Хиотэру покровительствует экономической политике премьер-министра Цуёсиро и его партии Риккэн Сэйюкай, а его назначил ещё покойный тэнно после выборов. Я тоже голосовала за эту партию три года назад, — взмахнула рукой Юно. — Ещё она помогает женским школам и колледжам, помогает из своих средств строить два больших храма Бастэрасу — один на севере страны и ещё один — в Южной Корее, выступает за экономическое сотрудничество и торговлю со всеми ведущими мировыми державами, и поддерживает усилия Лиги Наций по преодолению последствий минувшей Мировой Войны, — довольно неспешно и пафосно рассказала Юно, поглядывая за блюдом на печи.

[Очевидно: Риккэн Сэйюкай — партия друзей конституционного правления].

"Святая прям женщина".

— Юно, ты интересно рассказываешь, и я бы не сказал, что ты не разбираешься в политике, — решил я её похвалить. — А почему ты думаешь, что принцесса Каойя красивее принцессы Кейко?

— Люди шепчутся, — Юно непроизвольно понизила голос, — что принцесса Кейко — очень своенравная девушка и сильно огорчает мать, но это только сплетни. Про неё ничего неизвестно на самом деле.

— Ты тоже своенравная девица, что в этом плохого?

— С чего ты это взял вообще? — девушка в очередной раз развернулась ко мне и сдвинула брови.

— По твоей решительной манере общения. Ты же офицер, служащая. А представь принцессу Кейко, какие у неё есть возможности проявлять характер. Чем она тебе не нравится, раз вы чем-то похожи?

— Я не думала об этом так, как ты это представил, и ничем мы не похожи особенно, — задумчиво ответила Юно.

— А как ты оцениваешь политику правительства?

— Лично я, моя сестра и наша семья довольны и не бедствуем, несмотря на тяжелые последствия после обвала американской биржи. И многие люди тоже не голодают. У нас есть работа, хорошее жильё. Хотелось бы побольше зарплату, но спасибо и за то, что есть. За последние десятилетия реформ построено очень много заводов, фабрик, школ, железных дорог, кораблей, очень многие люди могут работать и не голодать, есть свобода прессы…

— Извини, что перебиваю, Юно, но в чём выражается эта свобода прессы?

— Разные газеты, журналы, деловая пресса, разные политические точки зрения. Газет много разных. Конечно, правительство критикуют редко, а императорскую семью вообще никто, кроме анархистов и других мятежников и варваров, которые печатают отвратительные листовки. Я думаю, у нас всё так же, как и в вашей стране, ты же журналист и больше в этом разбираешься, — заключила девчонка.

— Верно.

— У нашего ведомства даже есть еженедельный журнал — "Таможня на страже границ", мы все его выписываем, — просветила меня Юно.

— Счастье то какое, — не удержался я, — наверно очень познавательно!

— Конечно, я бы не выписывала, семь иен в месяц на дороге не валяются, но наш начальник очень на этом настаивает. Зато бумага остаётся на растопку, и почитать можно перед сном.

— Понятно. Юно, а что там вообще рис с мясом, долго ещё? — мне начал нравится приятный запах.

— Очень скоро, потерпи пожалуйста, я и сама голодная, — девушка взмахнула ладонью, открыла крышку и размешала блюдо, добавив в него какую-то специю. — Рис должен впитать воду и специи, а мясо уже протушилось.

— А как же правительство, что в газетах пишут, есть ли противоречия, кто кого внутри поддерживает?

Юно снова повернулась и как мне показалось, посмотрела с уважением.

— Да, а откуда ты знаешь? — немного недоверчиво спросила она.

— Юно, это особенности любого партийного правительства, которое приходит к власти после выборов.

— Наверно, тебе лучше знать. Премьер-министр, министры финансов, промышленности, полиции и флота во всём поддерживают императрицу, но говорят, что… — Юно понизила голос.

— Что говорят? — я даже подался корпусом вперед.

— Говорят, что военный министр, генерал Таканаги, оказывает очень большое влияние на божественного тэнно и является сторонником завоевания китайских провинций, которые раздроблены и враждуют между собой. Ещё говорят, что молодой император к нему прислушивается и хочет развивать ещё больше нашу сухопутную армию, и так очень сильную. Особенно после того, как в том году австралы и зеландцы захватили огромную территорию.

— Сторонник завоевания китайских провинций, говоришь?

— Это вроде как бы и независимые государства, — с презрением сказала Юно, — но без японского покровительства они перебьют сами себя, как бешеные желтокожие собаки, которыми и являются эти недостойные нэко.

— А чьи это провинции, наверно Китая? — поинтересовался я.

— В прессе их называют мятежными провинциями, я думаю потому, что они должны подчиняться власти из Мэньчжэу, которая и есть настоящий Китай. Это огромные территории южнее империи Мэньчжэу-нэко и до самых южных морей. Там есть европейские города-колонии, на самом южном побережье. А Мэньчжэу — наш протекторат и союзник. Это империя образовалась совсем недавно на севере Китая, с помощью покойного тэнно, который спас их от развала.

"Свободная пресса, куда уж свободнее. Интересно она понимает политику родного правительства по дезинтеграции и колонизации Китая", — подумалось мне.

— Какая ты воинственная, Юно!

— Нет, я не знаю точно, но так пишут, — девушка стушевалась и отвернула взгляд. — Мне некогда слишком много читать!

— Я тебя очень понимаю, Юно. Пахнет очень вкусно и приятно, — решил я пока сменить тему, а тем временем девушка достала с полочки рюмочки и блюдца.

Становилось жарковато, я сказал об этом Юно и пошёл освежиться в ванную.

"Если я верно всё помню, это примерно период нашей истории, когда только начиналась японская агрессия в Китае, это как раз в начало 30-х, в разгар великой депрессии. Но тут про депрессию пока непонятно — насколько она тут серьёзная или нет, плюс есть какие-то австралийские территориальные захваты, что весьма интересно и необычно. Придётся основательно рыться в газетах, чтобы составить картину. В общем, примерно так, как и у нас между мировыми войнами, но и отличия большие", — раздумывал я, умываясь холодной водой.

Я вернулся и увидел, что Юно уже убрала кастрюльку с рисом на кухонный стол, закутала и даёт ей настояться несколько минут, как она пояснила на мой вопросительный взгляд.

— Приоткрой немножко окно, Юрген, и присаживайся за стол, я уже готова подавать еду, — попросила девушка.

Я так и сделал, и даже подышал минутку-две вечерним воздухом, прохладным и свежим. Как я слышал, Юно быстренько успела насыпать нам порции и даже порезать хлеб. Я вернулся к столу, она с легким поклоном показала мне рукой, что можно садиться.