Хрустальная волчица (СИ) - Горенко Галина - Страница 1

Ледяные хлопья черного пепла скрипели на зубах.

Слепящие вспышки ветвистых молний, пронзающие антрацитовое небо, обрывались оглушающими ударами грома, казалось, телячья кожа массивных, небесных дхолов* вот-вот лопнет, заглушая какофонию предсмертных криков ужаса и воплей агонии.

Я преследовала крупную тварь ориентируясь на отвратительный смрад, который курился мерзким следом, что она за собой оставляла. Монстр был похож на отожравшуюся пантеру, отпечатки лап были огромными, а звук лязгающих челюстей, крушащих в щепы попадающиеся на его пути ветки, пронимал до костей, заставляя притаившуюся звериную сущность, больно скрестись изнутри.

Волчица рвалась наружу, хрипло выла, стенала, царапала острыми когтями и рвала клыками никчёмную, слабую человеческую оболочку. Я с трудом сдерживала вторую ипостась, загоняя её обратно мысленными пинками. Слишком опасно было сейчас превращаться в животное. Пусть сильное и беспощадное.

Рев порождения Изнанки оглушал, принуждая заткнуть кровоточащие от боли уши, дыхание застывало, осыпаясь колкой крошкой под ноги. В мрачном лесу глаза слепли от разноцветных вспышек, казалось, я долго-долго смотрела на солнце, и яркие пятная плавали под веками, мешая нормальному зрению. Среди зрителей ритуального выбора альфы было немало сильных магов, и теперь они всеми силами старались закрыть разлом портала в другое измерение.

Запах стал насыщеннее.

Я ускорилась, перехватывая удобнее клеймор в одной руке, а сакс в другой. Адреналин разливался по венам жидким ядом, разгоняя трусливую панику и лишая страх хрупких границ. Чавкающий хруст разрывающейся плоти был странно знаком, хриплый, надсадный вдох и предо мной открывается привычная картина смена ипостаси.

Высокий, не ниже семи футов мужчина, согнулся будто в предсмертной агонии. Широкую, бугрящуюся мышцами спину пересекают с дюжину белесых, видных даже в тусклом свете ЛаЛуны, широких шрамов, узкая талия, крепкая задница, сильные ноги, покрытые золотистой порослью, и то, что приличным девушкам видеть до свадьбы не полагалось, было внушительным, как и весь мужчина.

Несмотря на обстоятельства и вполне вероятно мою скорую кончину от клыков, когтей или шипов одной из тварей Изнанки, выбравшейся из разлома, я, впрочем, как и любая нормальная самка, не могла не восхититься таким великолепным образчиком. Я даже облизнулась, теряясь на мгновение в похоти, но легкий запах озона и быстрая вспышка, прервали мой приступ вуайеризма.

Огромный, как древний мегалит, беар с рычанием помчался на встречу гигантскому псу. Сотканный из кошмаров демон чуждого Твердыне измерения бросился на медведя, клацая саблезубой пастью и завывая на ЛаЛуну, словно призывая на помощь. Движения хищников были смазанными и резкими, клыки, шипы и когти драли плоть, но понять кто побеждает было невозможно.

Я сделала шаг вперед, еще один и еще, если медведь проиграет, единственным моим шансом будет то мгновение, когда полуразумная тварь уверует в свою победу.

С противоположной от меня стороны раздалось синхронное рычание. Две пары горящих алым глаз с узкими зрачками означали, что в полку тварей прибыло, и они точно не были знакомы с правилами ведения достойного боя, потому что хаунды, пусть и меньше первого, бросились на бера.

Хватит трусить, Кай.

И я решительно шагнула вперед, пронзая хребет одной из них клеймором.

*Ритуальные барабаны.

Глава 1.

Дом, милый дом…

— Мама, давай без истерик, — вспыхнуло пламя обиды от необоснованных обвинений в мою сторону. Можно подумать, это я виновата в том, что первыми родились мы, никчемные девицы, а уж потом Калеб. — Чтобы попасть в личную гвардию Кёнига мне необходима преддипломная практика на границе со Стоунхельмом, к тому же меньше, чем через дем в Вестхолле пройдут выборы альф, лучшего места для поиска подходящего жениха не найти. Не получится там, есть шанс во дворце.

Большой радости от предстоящей службы в одном из трех дремлющих мест силы я не испытывала, от дольмена веяло жутью, к тому же близ него слишком часто пропадали люди и оборотни, чтобы списать это на объективные причины. Но выбора, как и у прочих наследников древних фамилий у меня не было. Первенцу исконных желательно пройти и закончить обучение, а первенцу имеющему данам** непреложно.

— И всё равно, ты могла бы поговорить с дядей Густафом, — оседлала любимую тему матушка, и я предпочла стоически выслушать очередные стенания, потому что, если не дай Великие, я посмею возразить, тирада растянется до вечера. Я кивала и невпопад поддакивала, соглашаясь с несправедливым распределением финансов и явной подтасовкой магически заверенного завещания.

Сервский фарфор в ярком пламени пылающего камина подсвечивал молочным солнцем, мама очень любила этот сервиз и пользовалась им только в исключительных случаях. И проводы дочери на служебную практику она считала одним из них. Хотя мама предпочла, чтобы я, как и Лейни, вступила в союз до Академии, и уже бы нянчила детей, а очередной щедрый зять (другого нам не надо) платил бы по её карточным долгам.

Но увы и ах, испытание выявило во мне искру и отбрехаться от Академии было не под силу даже такой словоохотливой нессе, как моя мать.

Вряд ли вдовая баронесса могла бы найти достойные доводы для того, чтобы расторгнуть договор заключенный во времена Великих. Смирившись с обучением, мать изводила меня на каникулах, требуя женить на себе любого подходящего, по её мнению, лэрда, да хоть претора Академии, а то, что ему в Зимник минует сент её не волновало.

Академически я обошла практически всех на своём курсе, без ложной скромности, но теория в принципе давалась мне просто. Я умудрилась отличиться даже в тех предметах, главными навыками в которых были логика, тактика, стратегия, но в этом было мало моей заслуги. Отец отчаянно желал иметь наследника мужского пола, а родилась я. А потом Лейни. И только спустя шестнадцать талей Калеб.

Небом барону не дано было увидеть в какого мужчину вырастит его сын, а вот над старшей дочерью отставной вояка поиздевался всласть. Усердие и дисциплина, вот два кита на которых держалось отцовское мироздание.

— МакКайла, — произносил он так презираемое мною полное имя, когда хотел завести длинный и нудный разговор о моих промахах и неудачах, — элитой армии Стоунхельма являются берсерки. Но их костяк — это не яростные звери, неистовые и неудержимые в своих порывах. Это те, кто контролируют своё состояние, находясь в теле монстра.

А потом он заново пересказывал историю возникновения данама, о которой пусть и не принято говорить в гостиных, но всё же не скрывают. И в первую очередь от врагов государства. Хотя таковых последние четыре сента не наблюдается, благодаря договору стран Кватры.

За пять талей обучения мне так и не удалось раскрыть данам, думаю именно поэтому командер Трмунд отправлял меня на границу, надеялся, что экстремальные условия разбудят во мне вторую ипостась. Мне же, хотелось, как и сестре, обрести своё счастье с любящим меня мужчиной. Его знатность и состояние были бы большим подспорьем, но не являлись основополагающим критерием при выборе спутника. Хотя матушка здесь со мной бы поспорила.

Из двадцати соучениц до преддипломной практики добрались трое, включая меня. Тенденция была на лицо, поступившие в МАС*** девушки часто уходили брюхатыми в академический отпуск, но никогда не возвращались, дабы закончить обучение.

Дисциплины, связанные с физической активностью, раскрыли мой потенциал выносливости, обнажили знания стратега, а логическое и тактическое мышление помогли остаться на плаву и иногда даже выиграть бой, имея в арьергарде пару сексистов. Через пол таля максимум я смогу оформить перевод в личную гвардию, на него и уповаю.

Когда шея устала кивать, а матушка по третьему кругу начала сетовать на прижимистого зятя, я, воспользовавшись предлогом сбора вещей, улизнула.

— Стой, маленький поросёнок, — крикнула я брату, юркнувшему в дверь моей комнаты. — Ты почему не в классе?