Отборная попаданка архидемона (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 40

— Ты был не один, — напоминает Леонхашарт, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть с предложения Анастасии: «Пусть тоже себя презентуют, это будет справедливо», он бросает взгляд на палату: охранять водителя надо, но как же Леонхашарту хочется сейчас просто сбежать!

— Это же мой хвост! Моя гордость не меньше, чем рога! — чеканит Шаакаран с каждым шагом. — Ты должен был уступить свое место в скорой мне! А ты сбежал. И не отвечал на звонки!

Шаакаран нависает над Леонхашартом, носительницы хвоста и страхующие великую ценность смотрят на «бросившего раненого» с суровым неодобрением. «Вот вроде красивые, эффектные взрослые женщины, зачем они с ним нянчатся?» — не понимает Леонхашарт.

— Вискаса хочешь? — просто спрашивает он.

— Хочу, — отвечает на миг оцепеневший Шаакаран. — Но еще больше я хочу сказать то, что о тебе думаю!

«Что не сделаешь ради друга?» — мысленно вздыхает Леонхашарт и, сцепив пальцы, изображает внимание, но сквозь возмущения Шаакарана вслушивается в то, что говорится сейчас в секторе четвертого факультета, где началась подготовка нарядов для невест. «Надо будет посмотреть, что там для них разработали», — рассеянно думает Леонхашарт.

«Девушки! — взывает к иномирянкам Анастасия. — Давайте проголосуем: кто за то, чтобы выходить в этих купальниках на подиум только в том случае, если женихи тоже выйдут на подиум в плавках?»

Это предложение вызывает бурю эмоций, вопросов, споров. Голос куратора утопает в гвалте, Анастасия призывает не уступать женихам и тоже осмотреть товар со всех сторон, прежде чем его выбирать.

«Просто возмутительная идея!» — думает Леонхашарт но почему-то ему немного весело от этого девичьего бунта.

Когда Шаакаран наконец выдыхается, — примерно одновременно с невестами, — он задирает подбородок и трагично произносит:

— Коробку Вискаса. А еще в качестве извинения ты приведешь ко мне в палату кису, она должна меня навестить, прочувствоваться моим горем.

«Да если Анастасия узнает, что твой хвост уже в порядке, и ты устраиваешь спектакль, она скорее еще раз тебе его сломает, чем прочувствуется», — замечает про себя Леонхашарт, но Шаакарану ничего не говорит, чтобы не провоцировать спор.

— Вот и хорошо, завтра жду кису у себя, — Шаакаран традиционно принимает молчание за согласие (а зря, пора бы уже привыкнуть, что Леонхашарт не спорит, даже если не собирается соглашаться), медленно разворачивается и в сопровождении несущих хвост женщин уходит к лифту.

Снова оставшись один, Леонхашарт откидывает голову на спинку довольно удобного кресла и вытаскивает смартфон, чтобы наконец разобраться с парой сотен сообщений, писем и еще большим числом пропущенных звонков. Тихие разговоры невест на фоне его успокаивают.

И когда он погружается в сортировку посланий, слова куратора Урша ударяют его, словно плетью:

— У вас гости, девочки. С вами хочет познакомиться архисоветник Гатанас Аведдин.

Леонхашарт до хруста стискивает смартфон: глава Возмездия, организатор отбора… сейчас в секторе четвертого факультета.

Архисоветники здесь всем управляют, так что три мелкорогие закройщицы, едва услышав о визите некоего Гатанаса Аведдина, моментально отступают от обмеряемых невест Остальные девушки переглядываются между собой и удивленно посматривают на заглянувшего в выделенный нам класс куратора Урша. Только Принцесса сразу поправляет волосы и выше вздергивает подбородок.

Куратор Урш вопросительно смотрит на красную, как рак, Шаанти: идея обнажить женихов ее не только не впечатлила, но и смутила так, что она не может вымолвить ни слова. Хуже, чем ей, только девушке, которая не хотела поднимать мешающий бежать подол: та не красная, а бледно-зеленая, но она впала в ступор еще при виде образца купальника с бикини.

— Архисоветник ждет, — неуверенно произносит Урш. — Давайте, на выход все.

— Ее нельзя к архисоветнику Аведдину! — Шаанти указывает на меня.

Принцесса изгибает губы в едва заметной презрительной улыбке.

— Почему? — спрашивает Урш у Шаанти.

— Она предложила устроить смотр женихов в плавках! — Она судорожно вдыхает.

— Хм, — ничуть не удивляется Урш. — А ты разве против посмотреть на них в плавках?

— Да не в этом дело! — чуть не подпрыгивает Шаанти, прижимает уши и выпучивает черные глаза. — Ее нельзя к архисоветнику Аведдину, вдруг она и его… ему такое скажет?

Урш не разделяет ее страхов, судя по голосу — даже веселится:

— Архисоветник Аведдин — главный куратор отбора, именно он утверждал программу, если кого и просить о демонстрации женихов, то его.

А, так этот Гатанас Аведдин — главный виновник этого безобразия. Что ж, понятно.

— Где этот ваш архисоветник? — бодро интересуюсь я, мечтая, чтобы у них была лазейка в законе, позволяющая подать на него иск о компенсации морального ущерба. Ну хоть не выиграть, но нервы потрепать, я даже заплатить за это готова, когда свободные деньги появятся.

Манакриза встает рядом со мной с таким суровым видом, словно собирается этого архисоветника поколотить. Лисса и Катари скромно прячутся за нами.

Теперь и Шаанти бледнеет. Бросившись к двери, она вталкивает Урша в аудиторию и перекрывает собой проем, вцепляется руками в косяки:

— Не пущу! Я ее не пущу, иначе это будет катастрофа!

— В каком смысле катастрофа? — раздается у нее за спиной любезный, обманчиво мягкий голос с вкраплением металлических нот

Шаанти отскакивает на три метра и оглядывается на вход: в проеме стоит белоснежная очень рогатая фигура. Точнее, демон не совсем белый: маска его шлема с тонко выделанными чертами лица и изящным рельефным узором, сделана из светло— серого металла, как и оформленные в таком же стиле наплечники, наручи и пояс с полусферами кристаллов. От пояса вниз уходят складки ткани с шелковым белым узором.

Судя по огромным рожищам, почти достающим непривычно высокую притолоку, это белоснежное седовласое чудо — архисоветник, как и львенок. Затрудняюсь сказать, у кого из них рога больше.

— Архисоветник Аведдин, — бледная Шаанти склоняет голову, подтверждая мою догадку.

— Наши дорогие гостьи, — Архисоветник поворачивается к нам, но из-за сияния глаз не понять, на кого он смотрит и смотрит ли вообще. — Я очень рад видеть вас в Нараке. Закончившие обмер — прошу за мной.

Принцесса делает что-то вроде реверанса.

Гатанас Аведдин поворачивает металлическое лицо ко мне, глаза горят ровно. Я чувствую проникающий сквозь этот свет взгляд и… и… нет, я просто не могу!

— Вам свечение смотреть не мешает? — спрашиваю я: ну в самом деле интересно же, у этих архисоветников глаза, как фары, как они что-то видят? — Все мои познания в физике пасуют при попытках понять этот феномен.

Шаанти издает странный звук… икота на нее напала? Подошедший к ней Урш успокаивающе поглаживает ее по спине.

— Хм, — изрекает Гатанас Аведдин. — Это что-то вроде индикатора, определяющего плотность магического поля, вставленные в шлемы стекла позволяют его визуализировать.

— Но как вы видите через свет? Особенно через цветной, — добавляю я, вспомнив алые «фары» Леонхашарта. — И почему цвет разный?

— Мы потом тебе расскажем, — сдавленно обещает Шаанти.

— Если не задан определенный цвет его определяют особенности магического поля, — поясняет Гатанас Аведдин. — Мы его не видим. Это односторонняя иллюзия, как односторонние зеркала.

Мозг все же ломается, и я успокаиваю его прекрасным, исчерпывающим объяснением: «Это — магия!»

— А теперь, если вопросы закончились, свободные девушки — за мной, — приглашает нас Гатанас Аведдин.

Леонхашарт проходит мимо палаты водителя, резко разворачивается, идет в обратную сторону — мечется от нетерпения. В руке у него смартфон одного из лекарей, и только необходимость оставаться на связи спасает позаимствованный прибор от участи лежащего в кресле смятого смартфона с опустошенным гнездом сим-карты.

Развернувшись, Леонхашарт снова проходит обратно, разрываясь между необходимостью дождаться вызванного Баашара и желанием немедленно рвануть в сектор четвертого факультета, потому что с появлением Гатанаса Аведдина звуки в наушнике оборвались, сигнал с микрофонов в кристаллах больше не идет, а новые камеры еще не подключены к системе безопасности, и Леонхашарт просто не представляет что сейчас там творится.