Сердцеед +1 (ЛП) - Эванс Кэти - Страница 37

Малкольм в восторге. Весь стадион кричит. Если двое игроков «Чикаго Кабс» успеют пробежать, они выиграют...

Одно очко.

Толпа встаёт.

Малкольм встаёт.

Я встаю.

На стадионе стоит рев. Внезапно он сильно сжимает меня в своих объятиях так сильно, что у меня перехватывает дыхание.

— Малкольм, — кричу я. Он обнимает меня, целует, сжимает в объятиях, кружит меня, ухмыляясь. И, когда он ставит меня на место, его глаза искрят уже не пылающим торжеством, а чем-то бурным и неконтролируемым.

Он обхватывает меня руками и прижимает к груди, но это объятие другое.

— Я просто хочу, чтобы ты улыбалась, — говорит он, глядя на меня, и, думаю, я все еще улыбаюсь.

— Мне тоже нравится твоя улыбка, — признаю я.

Мы снова обнимаемся и стоим там, смотря на стадион. Мы начинаем чувствовать себя парой, как Уинн и ее бойфренд, будто Сент был создан обнимать меня. Огромными руками он прижимает меня к себе, пока люди покидают стадион.

Сент медленно поглаживает руками мою спину, наклоняясь, пока его губы не касаются моей шеи. Это потрясающее чувство. Восхитительное. Дарящее тепло. Нежное. Мое дыхание учащается, но чувствуется какая-то напряженность. Казалось бы, что приятнее быть просто не может, он продолжает меня обнимать и не отпускает, когда мы наконец выходим. Малкольм выводит меня со стадиона.

***

На парковке прохладно. Деревья трясутся, раскачиваются, сгибаются под напором холодного чикагского ветра. Город ветров… так его стали называть из-за пустых обещаний политиков столетие назад, хотя многие люди думают, что это связано с ветром.

Пока мы ждем Клода, который должен подогнать машину, к нам подходят поздороваться несколько человек.

— Сент! — восклицает мужчина, на обеих руках которого «висело» по девушке.

— Хиллз, — ровно говорит Сент, берет меня за руку и ведет к своему автомобилю, прежде чем они успевают добраться до нас.

— Почему ты не хочешь, чтобы я с ними познакомилась? — спрашиваю я, когда мы садимся на заднее сиденье.

— Ты слишком хороша для некоторых из моих знакомых, — шепчет он мне на ухо.

Боже, снова эти бабочки в животе. Они не прекращаются. Кажется, что кто-то внутри щекочет, отчего ты можешь разразиться хихиканьем в любой момент без всякой причины (ну, кроме предвкушения, что меня вот-вот зацелуют до смерти). Черные кожаные сиденья холодят ноги. Перегородка между нами и Клодом поднята, поэтому, как только машина отъезжает, Сент берет мое лицо обеими руками и дарит мне легкий, нежный поцелуй.

— Спасибо, что поехала со мной.

— Спасибо, что пригласил... — Прежде чем я успеваю договорить, он начинает целовать меня. И я позволяю ему углубить поцелуй.

Мы превращаемся в единое целое в одно мгновение. Наши движения синхронны. Я чувствую его руки на своем теле, но моя голова где-то в космосе танцует рядом с Юпитером и считает кольца Сатурна. Похоже на кайф. Горячий, обжигающий кайф. Я немного теряю самообладание, забравшись на него, и провожу пальцами по мягким волосам Сента. Его горячий и влажный рот ласкает и целует мою шею.

Я чувствую себя подростком, целуясь с ним на заднем сидение автомобиля. Я не могу дышать. Просто позволяю ему делать то, что он делает, потому что это похоже на рай. Пальцы Малкольма играют с поясом моих шорт, рисуя круги и нежно поглаживая мою кожу. Я снова целую его и начинаю тереться об него. Сент стонет и хватает меня за задницу, притягивая меня ближе одной рукой.

Второй рукой он подбирается ко мне между ног и расстегивает шорты. Мое сердце бьется так громко, что, кажется, это единственное, что я слышу.

— Хочешь, чтобы я остановился?

Он улыбается мне в губы, а затем медленно, лениво начинает выписывать круги на моей шее.

— Ни за что. Поцелуй меня, — умоляю я.

Он проделывает совершенно восхитительный путь обратно к моему рту.

— Я думал об этом весь день. — Он облизывает мои губы и целует меня с еще большей жаждой, чем раньше. Его руки опасно близки к тому, чтобы коснуться моих трусиков, но он продолжает ласкать мой живот.

Он отрывается от моего рта и спускается вниз по моей шее, посасывая, покусывая, пробуя на вкус.

— Господи, я мечтал об этом с тех пор, как увидел тебя в твоей квартире.

Я дышу как сумасшедшая. Я достигла предела, когда малейшее прикосновение к любой чувствительной части тела может довести меня до края.

Поэтому я рада, что его телефон начинает звонить.

— Работа? — спрашиваю я.

Что ж, когда он сбрасывает звонок, я понимаю, что это не по работе.

— Парни названивают. Хотят приехать, отпраздновать. Ти спрашивал, не хочет ли прийти твоя подруга Джина. — Он выжидающе поднимает брови.

Я наклоняюсь, чтобы провести пальцами по своим распухшим губам. Клянусь, Сент только что показал мне женский эквивалент «синих» яиц.

— Ему лучше держать свои лапы подальше от Джины. Но я напишу ей. — Я достаю телефон и отправляю ей сообщение.

Сент тоже тяжело дышит. Его волосы взъерошены.

— Тебе не нравятся Ти и Кармайкл?

— Я этого не говорила.

— Твои друзья тоже меня ненавидят.

— А вот и нет. Они были к тебе несправедливы, потому что не понимали, как себя вести.

Он думает об этом, затем откидывается назад и разводит руки, думая об этом еще немного.

— Окей. Давай поговорим о том, как это влияет на нас.

Я моргаю.

— Если тебе от этого станет легче, я уже поговорил со своими друзьями, Рейчел.

— Что значит «поговорил с ними»?

— Я сказал этим двум болванам, что ты мне нравишься, очень нравишься, и я ожидаю, что они будут уважать мой выбор.

— Я и не знала, что был выбор.

— У нас все серьезно, и я хотел им показать, что я не потерплю от них никакого дерьма. Если они оскорбляют тебя, значит они оскорбляют меня.

Этот разговор... я не могу.

Я смотрю на него.

— Сент, ты игрок, подобного которому этот город никогда не видел.

— Это то, что видит мир. А что видишь ты? — Он смотрит на меня с любопытством, начиная хмуриться. — Тахо устраивал для меня тысячу и одну вечеринку. Мне было весело. Вот что видели люди. Что я напивался и меня окружали девушки.

Я тоже хмурюсь.

— Тахо просто надеется, что ему тоже перепадет. И он так поступал, потому что думал, что тебе только это и надо.

— Но это не так. Верно? — Он пристально смотрит на меня. — Каждый уик-энд там собиралась сотня доступных женщин. Я мог бы выбрать любую. Без всяких условий и заморочек. Я хотел их. Снова и снова.

Я резко вдыхаю, и внезапно меня начинает тошнить при мысли о его руках на ком-нибудь.

— Но прямо здесь я целовал единственную. — Он касается уголка моего рта, взгляд все еще серьезен. — И хочу ее все сильнее.

У меня дерет горло, как будто я проглотила мышьяк. Я не имею права ревновать. Но не могу ничего с собой поделать — ревность как комок горечи внутри живота.

— Держу пари, твои поклонницы чего только не умеют вытворять в постели.

— Верно. — Его ответ мягок, как перышко. Сент проводит подушечкой пальца по уголку моих губ, а затем откидывается на спинку сиденья и смотрит на меня спокойно и почти благоговейно. — Но ни одна из них не разговаривала со мной так, как ты. Всем нужны деньги или слава, но никто не попросил меня спасти мир. Никто не нуждался в моем утешении. Они смотрели на меня с вожделением, но никогда так, словно я — место, где солнце заходит и восходит. Передо мной девушка, которая не знала, во что ввязывается. Девушка, которую я не могу забыть. Что ты видишь, когда смотришь на меня?

— Я вижу тебя. У меня нет других слов.

— Мои друзья видят парня, который подставился из-за девушки. — Он наклоняется вперед и запрокидывает мою голову назад костяшками пальцев так, чтобы поймать мой взгляд. — Они готовы веселиться, когда я этого хочу, но они также знают, что я представляю собой гораздо больше, чем то показное дерьмо. Мы знакомы с десяти лет. Они знают меня... и я думал, что ты тоже. — Его глаза темнеют. — Но ты совсем не знала меня, Рейчел. По-твоему, я заслужил, чтобы ты играла со мной? Ты думала обо мне то же, что все остальные, а все это время я был с тобой искренним.