Варяг. Смерти нет - Мазин Александр Владимирович - Страница 9

Плоховато было только с зерновыми, но их в изобилии привозили из более тёплых краев и продавали дёшево. Никакого смысла самим выращивать. Ну разве что ячмень на пиво.

С экономикой базового варяжского княжества Духарев по роду деятельности и родственным связям был в своё время знаком прекрасно. И пусть это время ещё не наступило, но вряд ли сейчас было хуже. Ах да, ещё был оброк, добровольный и не очень, его беловодские князья собирали с земель подданных и тех, которые себя таковыми не считали, да кто их спросит? Придёт в лесную деревеньку или какой-нибудь чудской хутор десяток варягов – и доказывай им тогда, что ты – неподатное сословие.

На рынке пацанам интересно. Товары разные, заморские в том числе. Массовики-затейники, пытающиеся привлечь народ ко всяким шутейкам, чтобы потом попросить «от щедрот», прыгуны-плясуны, скоморохи, игры и соревнования…

В общем, это только в Детинце праздник завершился вчера, а простонародью только дай повод погулять.

Многие из детских тоже участвовали в разных мероприятиях вроде: «залезь на столб и сорви шапку».

Никто не преуспел, только извозюкались. Столб был щедро смазан салом.

Пока пацаны развлекались, Сергей не без труда, поскольку берёг правую руку, взобрался на дозорную вышку. Отрок, нёсший на вышке караульную службу, не возражал. Детский же, свой. Раз любопытно, пусть поглазеет.

Сверху и город, и окрестности, и седая Ладога-озеро – как яблочко на ладошке.

Отметил: охватом город Белославль за полстолетия больше не стал. Пожалуй, сейчас он даже пообширнее. И стена, отделяющая Детинец от остального мира, выглядела посвежее.

А вот сам княжий терем не изменился. Остался один в один. И пристройки к нему, в которых обитали отроки и детские, и конюшни, и прочие подсобные помещения, вроде бы тоже. Хотя в этом Сергей не поклялся бы. Последний раз в своей прошлой жизни он посетил Белославль задолго до того времени, которое решил условно считать своей кончиной.

Вокруг крепости расползался собственно город. Хаотичная застройка с разноуровневыми домами, подворьями и узкими кривыми улочками. Прямой и широкой была только одна. Та, что вела от Детинца к многочисленным пристаням. Боевых кораблей там было пять. И ещё один лежал на берегу, с наполовину просмолённым днищем. Но больших сараев было восемь. Надо полагать, часть Стемидова флота пока оставалась на приколе.

Также у причалов стояло семь купеческих судов, три из них, насколько мог судить Духарев, скандинавской постройки. А ещё множество рыбачьих лодок, многие из которых к этому времени уже вернулись с уловом. Их хозяева сейчас разбирали и развешивали сети, а хозяйки занимались собственно уловом.

Вдоль берега, расплескивая холоднющую ладожскую воду, носилась стайка детишек, бесштанных ещё, в рубашонках.

Оставалось добавить огороды, поля и луга, уходящие к дальнему лесу, – и картинка мирного средневекового города готова.

Впрочем, Сергей знал, что мир этот держится исключительно на мечах княжьей гриди. Иначе сюда немедленно заявились бы двуногие хищники. И не факт, что это были бы нурманы. В этом мире нет бесхозной собственности. Разве что – в самых дремучих лесных чащах. Да и то не факт. Духарев помнил, как князь Святослав примучивал лесовиков-вятичей. Никакие чащи не помогли.

Пожелав отроку доброго дня, Сергей слез с вышки и присоединился к товарищам, собравшимся теперь на пристань поглядеть на корабли.

Пацаны бродили от причала к причалу. Восхищались. Но Сергей видел, что из пяти лодий только три – относительно новые. Остальные, будь это его кораблики, Сергей непременно отправил бы на профилактику. У одного разболталось гнездо мачты, и рукава под вёсла пора было поменять. У другого в паре мест доски обшивки чуток покоробились. Еле заметно, особенно под слоем смолы, однако, если глянуть под правильным углом… И это значило, что гвозди, которыми доски были прибиты к дуге шпангоута, проржавели или сломались. Это был хоть и не очень заметный, но серьёзный дефект. В хороший шторм доски запросто могли разойтись. Это, кстати, был тот самый корабль, что стоял у причала, когда сюда пожаловали нурманы с полоном.

– Эй! – окликнул он одного из возившихся на палубе людей. – Иди сюда, покажу что-то!

Бородатый мужик, пузатый, но крепкий, лет где-то сорока, полуголый, с татушкой тюленя на руке, выпрямился, глянул на Серегу с удивлением. Всерьёз не принял:

– Иди отсюда, мало`й, – проворчал он. – Не мешай.

– Я-то уйду, – сказал Сергей. – Люди куда уйдут, когда в шторм доски рассядутся?

– Это где ж они рассядутся? – возразил пузатый. – Что несёшь? Три седьмицы, как днище и борта просмолили.

– А ты иди сюда, я покажу.

– Ну смотри, мало`й, – проворчал пузатый, перебираясь через борт и тяжело спрыгивая на причал. – Ежели соврал, я тебе такого леща отвешу… И не гляну, что детский!

– Вот здесь, – показал Сергей на рискованное место.

– Да нет тут ничего! – заявил пузатый. – Ладно всё.

– Отсюда глянь! – потребовал Сергей. – Вот сюда!

И ткнул в борт подобранным на причале обломком весла.

– Да чего там… Ах ты ж собачий хвост!

Пузатый хлопнул себя по ляжкам, а потом поглядел на Сергея едва ли не с восхищением:

– А ты глазастый, детский. Зовут как?

– Варт.

– Ай молодец, Варт! Откуда в кораблях понимаешь?

– Так у отца моего три судна было. Он меня и научил. Купец он был.

– Умер, что ли? – с сочувствием спросил пузатый.

– С моря не вернулся.

– Беда, – посочувствовал пузатый. – Ну ты теперь княжий. Не пропадёшь. Меня Стожар зовут. Сегодня ж князю о тебе скажу. А уж он тебя без награды не оставит, не сомневайся. И ко мне, если что надо… А! И так заходи. Моё подворье тебе любой покажет.

И полез по доске обратно на лодью.

А Сергея обступили товарищи.

– А ты, Варт, выходит, и в кораблях понимаешь! – сказал Ратша.

– Есть немного, – подтвердил Сергей.

– Ага, немного! Самого Стожара поучил, а он – главный княжий корабельщик. Ох, чую я: будем мы когда-нибудь под твоим началом в бой ходить!

– А что, я не против, – сказал ещё кто-то.

– И я.

– И я.

– Ну что, Варт, куда пойдём теперь? – спросил Ратша, явно передавая Сергею лидерство.

– Это уж ты решай, друже. Я здесь три седьмицы только, а ты небось всё интересное знаешь. Покажешь?

– А то! – оживился Ратша. – Пошли, браты, на косу. Там бабы бельё стирают. Заголяются аж по жопки!

Не то чтобы Сергея могли заинтересовать бабьи жопки, но он пошёл. Нехорошо отрываться от коллектива, который только-только признал тебя вожаком.

– А с виду и не скажешь, – произнёс князь Стемид, разглядывая Сергея. – Геллирова сына побил, это ладно. Но лодья… Стожар уж так тебя расхвалил. А он на доброе слово скуп. Вот обругать – другое дело, тут его не всякий пёс перегавкает! – Князь и сыновья засмеялись.

Все, кроме Рёреха. Средний сын глядел на Сергея так, словно хотел заглянуть ему прямо в голову.

– Но в одном он прав: услугу ты нам всем оказал немалую. Что скажешь?

– Рад я, княже, – скромно потупившись, пропищал Сергей. – Вы меня от нурманов спасли, в детские приняли. В долгу я теперь неизбывном. А тут хоть какую помощь оказал.

– Ну с нурманами это скорей не мы, а Варт нам помог, – вмешался Рёрех. – Не вырвись он да не крикни, что у нурманов полон, неправедно взятый…

Стемид покивал.

Сергей нисколько не сомневался, что отнятые у нурманов люди домой не отправились, а остались впахивать на варяжского князя. И не факт, что вольными, а не холопами.

Но мысли свои оглашать не стал.

Беседовали они не в большом зале, а в светлице на втором этаже. Небольшой и уютной. С довольно изысканной мебелью и даже с парой стульев с высокими резными спинками. На одном из них и восседал Стемид. Второй был свободен. Княжичи расположились кто где. Турбрид прохаживался у окна. Рёрех – позади отца, опершись на спинку стула. Трувор – на сундуке, накрытом сверху небольшим ковром.