В одном из сказочных измерений (СИ) - "Yukhari Rakhag" - Страница 9

Пока отец и мать развлекали такого противного мне гостя, решая свои, безусловно, такие же противные дела, я решил наведаться к отцу в кабинет. Где-где, а искать ответы надо было там. Конечно, библиотека тоже была вариантом, куда стоило заглянуть, ведь у нас были собраны интересные экземпляры, которые могли быть полезны, однако, начать нужно было с самого сложного.

Я вошёл в комнату, и сразу же обратился к портрету деда на ней:

- Скажешь отцу, что я тут был, – я сожгу твой подрамник.

- Истинный Малфой, - самодовольно произнёс седовласый старик, падая на кресло. – В таком случае, я лучше почитаю.

Сорок минут поиска не дали ровным счётом ничего из того, что я искал. Единственный стоящий факт – это документы о сотрудничестве моего отца и Антонина Долохова, который метил на кресло Министра Магии. Антонин жаловал моему отцу специальный департамент о делах чистой крови, который, согласно бумагам, обладал довольно большими полномочиями. А связующим звеном между ними был и остаётся Питер Петтигрю. Там, в документах ещё расписывались некоторые политические махинации, включающие в себя и подкуп и шантаж, и даже финансирование, как я понял, террористических акций. Некоторые из действий были уже сделаны – они были отмечены зелёными датами, а некоторые ещё предстояли – они имели жёлтые даты.

- Мордредову бабушку! – выругался я.

- Что именно ты ищешь? – спросил меня портрет. – Может, я тебе смогу помочь?

Я развернулся к нему и с подозрением спросил:

- А с чего это тебе мне помогать?

- И снова убеждаюсь в том, что кровь – великое дело. Истинный Малфой, подозрительный к благодетелям, - седовласый мужчина, погладил свои такие же седые усы.

- Если ты хотел похвалить мои черты характера, то у меня нет на это времени, - кажется, раздражение стало для меня чересчур привычным.

- И такой же нетерпеливый, - снова усмехнулся Абраксас. – Мы, портреты, – всего лишь отпечатки душ, запечатлённые на холсте. Но в этом вся и прелесть – некоторые из нас так же видят отпечатки душ у других. И сейчас перед собой я вижу своего внука, но взрослым и закалённым мужчиной. По сравнению с ним Люциус – подросток. Поэтому я и помогу тебе в твоём деле.

Сказать, что я был поражён – значит промолчать. Я аж рот открыл от удивления.

- А… они не скажут?

- Нет, - улыбнулся дед, - ты был и остаёшься их семьёй. Остальные портреты не выдадут тебя. К тому же, чтоб увидеть нужно сильно присматриваться.

- Хм… - нахмурившись, я опустил голову, укладывая в голове новую информацию, нужно быть осторожней с портретами в Хогвартсе. – Хорошо. Тогда меня интересует ответ на вопрос: связан ли мой отец с открытием Тайной Комнаты в Хогвартсе или попытками возродить Тёмного Лорда, или другими тёмными делами, предусматривающими гибель грязнокровок?

- Ого! – Абраксас несколько секунд смотрел на меня с улыбкой, а потом ответил: - Ну, сразу сказать могу, что ни Тайной Комнаты, ни возрождения Тёмного Лорда в планах Люциуса нет и не было. Касательно последнего – у него пока только политические планы.

- Значит, не он… - проговорил задумчиво я. – Но что же делать с этой его… деятельностью?

- У тебя есть только один вариант в этом деле, - сказал Абраксас, откидываясь назад и закрывая глаза. Сковывающий холод пробежал по моим натянутым нервам.

Я проследил взглядом туда, куда смотрел до того, как уснуть, Абраксас, и обомлел. Это был семейный портрет. Мама сидит с сестрой на стуле, а мы с отцом по обе стороны от неё. Величественный и холодный, портрет, однако, контрастировал с колдографией, что стояла в рамке внизу. Там был я маленький и беззубый. Я смеялся и строил из себя сильного, пока моя младшая сестра сидела у меня на плечах, дёргая меня за волосы.

Глядя на это фото, я впервые почувствовал тепло от осознания того, что у меня есть ещё один родной человек.

Внезапно раздался хлопок аппарации.

- Хозяин, Добби сделал всё, как вы и просили, - домовой эльф, одетый в скромный, но красивый тёмно-зелёный костюм, протянул мне два деревянный ящичка с выгравированным шевелящимся дымком.

- Молодец! – похвалил я слугу, от чего тот чуть не подпрыгнул. – Что там с Оливандером?

- Он работает сегодня до полуночи.

- Хорошо! Перенеси меня туда!

***

Когда я вошёл в лавку Оливандера, взлохмаченный старик сидел за прилавком, что-то перебирая.

- А-а, - протянул он, не отвлекаясь, - мистер Малфой? А я всё думал, когда же вы зайдёте?

Я прошёлся возле запыленных полок с коробочками для палочек и спросил:

- Почему так?

- Всё потому, - он поднял голову, на которой я только сейчас рассмотрел причудливые увеличительные очки, - что в создании палочек есть своя таинственная магия. Где-то месяц назад мне, когда я делал один из экземпляров, мне приснилось, что именно вы придёте за ним.

Старик отложил свою недоделанную палочку и наклонился под стол, откуда выудил потёртую коробку.

- Вот она, откройте! – он протянул мне коробку, и я, снедаемый любопытством, как в детстве, открыл её. Там лежала ровная, как струна, белая палочка.

Не дожидаясь приглашения, я взял творение Оливандера правой рукой и тут же почувствовал приятное покалывание по телу, словно меня кусало пламя, а вдогонку лёд холодным языком зализывал пострадавшие места. Одновременно с этим чувствовалась такая мощь, словно мне горы по плечу.

- Так и знал, она подходит вам на все сто процентов, - вымолвил мастер палочек. – Это кость шведской гарпии, опасного и тёмного существа, которое не по силам свалить даже десятку добрых волшебников. Но нападает она лишь тогда, когда заходят на её территорию. А внутри – основание пера феникса, того, кто восстаёт из пепла и исцеляет слезами. Симбиоз внешней тьмы и внутреннего света.

***

«Симбиоз света и тьмы», - мрачно думал я, прогуливаясь по улицам Косого переулка. Что может быть глупее? Хотя, признаюсь, моя новая палочка пришлась мне по душе.

Я вытащил сигарету и закурил. С первого же вдоха я жутко закашлялся – всё-таки это новое тело было непривычно к такой отраве. Хотя, отраве ли? Магический аналог сигарет не имел никакого негативного влияния на организм мага, ну, разве что вызывал зависимость и синдром отмены при отказе от курения.

В глазах немного потемнело, и я слегка согнулся.

- Что, в первый раз пробуешь, мальчик? – спросил меня какой-то старик, который сидел с корзиной, где как раз летали маленькие фигурки участников игры в квиддич. Возле него стоял человек помоложе, который с плутоватой улыбкой осматривал меня. Это были местные собиратели. Они принимали ставки на игру, которая сейчас происходила очень далеко отсюда, и наблюдали за игрой вместе со своими клиентами через такое вот устройство, которое полностью воспроизводило поле, участников на нём и мячи в мини-версии.

Я оглянулся.

«Ну, теперь понятно, я на стыке с Лютным переулком…», - дело это было не то, чтоб нелегально, но и законным его сложно назвать.

- Кто играет? – я снова затянулся, в этот раз чувствуя всего лишь лёгкий зуд в горле, который сменился давно забытым ощущением едва уловимой лёгкости. Как же мне этого не хватало.

- «Меджик брос» и «Юропин тим», - ответил старик.

«Так попробуем посмотреть, какой разрез с моим измерением. При мне эти две команды играли в таком же составе, - анализировал я, затягиваясь снова и выпуская дым в форме игроков в квиддич, - тогда там тоже шёл дождь, но поле было другое…»

- Две тысячи галеонов на «Меджик брос»! – сказал я.

- А у тебя столько будет? – прищурившись, спросил тот, что помоложе.

- Ты смеешь ставить под сомнение слово Малфоя? – холодным тоном осведомился я. Этого хватило, чтоб оба собирателя побледнели и продолжили наблюдать за игрой.

Пока шла игра, к нам подходили ещё и ещё люди, в основном мужчины среднего возраста, но я видел и одну женщину.

Я успел прикупить себе бутылку огневиски и теперь с пьяным любопытством наблюдал за тем, как проходит игра. Азарт, алкоголь и никотин избавляли меня от тяготящих мыслей того, что мне предстоит сделать ради семьи…