Двое пополам (СИ) - Вечер Ляна - Страница 11

Слишком тихая ночь для таких громких воспоминаний. Одёрнул штанину и глубоко вздохнул. Разбитое конским копытом колено и лицо, обезображенное огненным оружием — клеймо войны останется с ним до конца дней. Здоровый, сильный, полный сил и желания биться с врагами воин превратился в немощного урода, до которого теперь никому нет дела. Не было, пока не появилась Ёля.

Сначала Гару было жаль слабенькую исхудавшую девчонку, угодившую в лапы торговца, но сейчас от той полупрозрачной тени, отдалённо напоминавшей человека, не осталось и следа. Мужчина чувствовал гордость из-за причастности к этому событию. Он кормил Ёлку зайчатиной и овощами, лечил отварами из трав, вкладывал в заботу всего себя. Хрупкая синеглазая девочка с золотыми волнами густых волос и хрустальным звонким голосом, что он готов слушать вечно. Гар надеялся, что Ёля оценит заботу и ответит «да» на предложение стать его женщиной. Весной. Как дожить до этого дня и не сойти с ума от желания обладать ею уже сейчас?

Задумавшись, мужчина не заметил, как встал с крыльца, открыл дверь хижины и переступил порог. Хлынувшая к паху кровь мгновенно отрезвила — Ансгар вошел, не дождавшись приглашения.

«Малышка тряхнёт кудрями.

Ах, Боже мой, как пахнут они травой!

Я буду немножко пьяный,

Я не пойму, я не пойму, что со мной?»

© Группа «Пилот» — «Сестрёнка лета»

Гар замер, соображая, как выйти из неловкой ситуации, но не из дома. Его прекрасная девочка стояла обнажённая с разводами мыльного масла на теле, и оторвать взгляд от этой соблазнительной картины мужчина оказался не в силах. Его появление не осталось незамеченным — холод ворвался в обогретую хижину, да и дверные петли давно пора смазать.

— Гар? — вопрос Ёлки отдавал удивлением и неожиданной для Ансгара радостью.

— Я… да, — воин отвернулся, но его едва ли хватило на пару секунд.

Он давно не видел женского тела, а такого манящего — никогда. Месяц назад Ёлка была похожа на истощённого цыплёнка, а теперь Гар с вожделением смотрел на стройную по-кошачьи гибкую фигурку, на золотые локоны, прильнувшие к влажным хрупким плечам, и упругую девичью грудь с аккуратными, налитыми, словно спелые ягоды, сосками. Мысленно Гар уже покрывал поцелуями соблазнительные круглые бёдра — против воли из его горла вырвался приглушённый тоскливый «ох».

— Гар, — шепнула Ёлка, протягивая ему руку.

Ансгар стянул с плеч плащ, скинул сапоги. В горле встал тугой комок желания. Сделав несколько шагов к Ёле, мужчина остановился. Хромой, с изуродованным лицом, он даже сам себе был противен. Как такой отвратительный урод будет любить прекрасное создание, посланное самими Богами?

— Ходи, ходи! — голос девушки звякнул мольбой.

Неуклюже хватая руками воздух, она подалась навстречу мужчине. Сердце Ансгара сжалось до размеров рыбьего глаза, и он бросился к Ёле. Тёплые объятия, обрывки дыхания — Гар почувствовал, как болезненно свело пах от близости девичьего тела.

— Я не умею быть нежным, — он едва коснулся её губ, не решившись на поцелуй.

Ёлка поднялась на пальцах, обвила шею Ансгара руками, и мужчина вздрогнул. На мгновение ему показалось, что девочка его видит. Потерянный слепой взгляд синих глаз вдруг превратился в осмысленный, искрящийся нежностью и страстью. Страстью к нему.

Гар слишком долго терпел, пресекал мысли об их близости до ритуала. Воин подхватил Ёлю под бёдра, и девушка, задорно взвизгнув, повисла на нём. Нотка веселья и её улыбка подействовали на мужчину, словно целебный отвар. Осмелев, Гар впился шумным поцелуем в сладкие нежные губы Ёли. Неутолённая жажда любви вырвалась из клетки, осушила одним глотком мир, оставив только их. Позабыв об уродстве, он почувствовал себя прежним — красивым мужчиной, который нравился женщинам. Гар болтался в мягкой тёплой темноте, слушая музыку вздохов, наслаждался вкусом её губ, а когда ладошка Ёли скользнула в штаны и несмело коснулась окаменевшего члена, он непозволительно громко застонал. На одном рывке, забыв о хромоте, он донёс Ёлку до стола, смахнул на пол все, что было на столешнице, и усадил девочку. Их сердца бились всё чаще, Ансгару казалось — одновременно. Мужчина действительно не умел быть нежным — ощутимо кусал шелковую кожу на шее Ёли, чувствуя, как пульсирует кровь в жилке, втягивал жадными поцелуями твёрдые соски на упругой груди, заставляя девочку всхлипывать от болезненной сладости. Он знал всё, что она чувствует, пропускал через себя каждой её стон, дразнил себя предчувствием главного момента.

Тяжело дыша, Ансгар стянул штаны, рывком раздвинул бёдра девочки и прижался головкой к горячему входу. Ёля задрожала, но не от возбуждения. Гар понял её страх — чистый, густой и искренний. Ансгара обдало ледяной волной, горячая похоть лавиной сошла с тела, он отстранился.

— Я противен тебе, — горько шептал Гар, глядя, как Ёлку разбирает крупная дрожь.

— Нет! Нет! — она замахала руками. — Гар один, — пытаясь подобрать нужные слова, она трогательно свела бровки. — Гар стать один.

— Ты ещё не была с мужчиной? — догадка горящей стрелой вошла в грудь воина. — Гар станет первым.

В голове загудело, капли холодного пота покатились по спине. Ёля — нежный нетронутый цветок, а он только что лапал её похотливо и грубо, что уличную девку. Ансгару захотелось отгрызть себе руки и исчезнуть из этого мира навсегда.

— Гар станет первым, — Ёлка повторила его слова и смущённо опустила ресницы.

— Прости, девочка, — запустив пальцы в мягкие светлые локоны, он покрывал её лицо поцелуями. — Прости.

Ансгар не умел быть нежным, но должен был научиться. Ёлка не из тех, кого можно трахать — она не Шайла. Ёлю нужно любить.

Он нёс девушку на руках до лежанки и шептал ей на ушко всё, что не решился бы сказать громко, а она так доверчиво прижималась к нему и так трепетно целовала изуродованную щёку, что голова у Ансгара шла кругом.

Ощутив кожей мягкий мех шкур, Ёля почувствовала себя спокойнее. Девушка идеализировала почти всё, а уж этот момент в её фантазиях всегда был номером один по количеству перфекционизма, и кухонный стол — не то место, где бы она хотела расстаться с девственностью. А вот мужчина ей подходил — сильный, страстный и такой огромный, что Ёлка казалась себе фужером на тонкой ножке рядом с увесистой бутылкой шампанского.

Слух, обоняние, осязание — всё обострилось до предела, заиграло чистыми импульсами на кончиках её возбуждённых нервов. Чувствуя над собой тёплую гору по имени Ансгар, Ёлка понимала, что такое тело нельзя «сделать» в спортзале. Гар настоящий, сотканный из охоты на зверя, азартной рыбалки, ежедневной работы — из всего того, что в её мире мужчины считали чуть ли не подвигом. Такая натуральность и возбуждала натурально. Гару достаточно позволить ей скользнуть ладошками по крутым, мощным плечам, впиться пальчиками в широкую спину, и внизу её живота уже ноет тягучая истома, выступая влагой между ног.

— Красивый, — шепнула Ёлка и легко прикусила мочку его уха.

В мужчине словно разжалась невидимая пружина. Поцелуи стали увереннее, прикосновения нежнее. Губы Ансгара приятной щекоткой прошлись по её груди, и девушка задышала глубже, чувствуя, как твёрдый кончик его языка дразнит налитый возбуждением сосок. Ёля выгнула спину, наслаждаясь ласками. От нехитрых, но таких откровенных прикосновений Гара рассудок Ёли окутал густой туман. Девушка слышала треск огня в очаге, вдыхала ароматы желания, и скользила ладонями по возбуждённому члену. Сжимая пальчики, она с жадностью забирала с его губ несмелые стоны. Близость больше не страшила Ёлю — Гар её мужчина.

— Ансгар мой…

Она сама направила его, сама двинулась навстречу и, почувствовав секундную боль, растворилась в бездне новых ощущений. Мужчина был нежен — двигался медленно, аккуратно, целуя дыханием её шею, и только лёгкая дрожь выдавала его напряжение. Распирающее новое чувство сладкого удовольствия растеклось по девичьему телу раньше, чем Ёля могла ожидать. Жаркий узел распустился внизу её живота, и лоно сжалось от первого и такого яркого оргазма. Не сдерживая стонов, глотая обрывки стыда, собирая крупицы разбегавшегося по телу счастья, она вцепилась в своего медведя. Ёлка двигалась вместе с Гаром, желая ухватить за хвост убегающее удовольствие, и заводила мужчину ещё больше. Он отпустил себя. Теперь Гар брал Ёлку резкими рывками, теряясь в глубоком дыхании, входил до упора и спешил, словно всё могло оказаться сном, а он боялся проснуться. Девушка до боли прикусила губу, когда руки мужчины ощутимо сжали её ягодицы, а твёрдый член внутри выбросил тёплое семя. И этот стон Ансгара Ёлка будет помнить всегда — громкий, рычащий, предназначенный только ей одной. Девушка улыбнулась, чувствуя, как расслабляется тело её медведя.