Приговоренный к смерти (СИ) - Гернар Ник - Страница 23

— Он не там, — ответил демон. — Хаким унес его, пока ты спал.

Первой мыслью Рика было «как ему это удалось?», а потом вспомнил историю о том, как вносили фамильный лук в оружейную — без прямых прикосновений. И вздохнул.

— Тебе-то откуда знать, если ты тоже был прикован? — настороженно заметил рыцарь, с недоверием глядя на незнакомца. — Рик, кто он вообще такой?

— Эээмм… — Рик даже как-то растерялся. Нельзя же вот так просто взять и брякнуть, что это — тот самый Элгор, про которого он им столько рассказывал. Как-то не место и не время. — Долгая история. Но пещеру, скалы и пустыню мы прекрасно чувствовали оба, пока там стояли, — нашелся, наконец, Рик, с улыбкой разглядывая Нокса вблизи и приветственно пожимая ему руку. — Я вот, например, знаю, что Берта с Джабиром уехали. Где они?..

— Откуда знаешь?.. — спросил Клыкастый, выкатив от удивления свой единственный глаз.

— Отстань от него, потом все расскажет! — отмахнулся Бруно. — А Берта с Джабиром отказались сидеть и ждать взаперти. Это тоже долгая история…

— Они должны были оставить нам весточку о себе на оазисе за Серыми горами, — вмешался в разговор Нокс.

— Ладно, подробно я вас чуть позже расспрошу, — кивнул Рик. — Слушайте, я тут смотрю на вас и понять не могу — этот гад вас впроголодь держал, что ли? Бледные, тощие…

— Да мы-то нормальные, ты бы на себя посмотрел! — отозвался Бруно, широко улыбаясь.

Рик беззвучно рассмеялся, вытирая вновь набежавшую кровь на лицо.

— Да чего-то не хочется, — честно признался он.

— Дальше-то что делаем, командир? — выпалил Клыкастый.

Рик прищурился, и взгляд его снова стал холодным и колючим.

— Пойдем во дворец. Нужно ведь поблагодарить гостеприимного хакима Гаяза за оказанное нам почтение.

Нокс с Бруно вышли вперед, чтобы в случае чего принять удар на себя. Следом направились Клыкастый и Элгор с Риком, причем оба хромали на одну и ту же ногу.

У входа в пещеру виднелась гора трупов — это друзья Рика зачистили оставшихся в укрытии ахъятов. Переступив через тела и обсуждая грудь наложницы Клыкастого, как будто это была самая важная сейчас тема, все спустились в боковой ход. Прямой вырубленный спуск без премудростей вывел всех во двор, к восточной дворцовой стене. Рик удовлетворенно окинул взглядом раскуроченные ворота и стены, сметенные ветром беседки, символически вывернутое с корнями старое оливковое дерево.

— Хорошо ты тут жути нагнал, — сказал Бруно, кивнув на последствия черного прилива. — У меня самого…

— Брат, впереди, — прервал его на полуслове Рик: дворцовая охрана в красно-белых кафтанах, завидев воинов, бросилась им наперерез.

Бруно выругался.

— Вот уроды, поговорить не дают!..

Бесформенная тень, до сих пор неприметно стелившаяся за Бруно по земле, обрела форму многоголовой гидры. Сверкая сталистой чешуей, она бросилась на стражу. Материальные мечи и копья проходили сквозь ее тело, в то время как острые пасти вгрызались в руки, ноги, шеи нападавших. От Нокса вперед ринулись фантомы тяжело вооруженных и закованных в латы воинов. Сверху Бруно ударил по врагу каменным дождем. Сбоку подскочили двое невесть откуда взявшихся ахъятов, но их остановил ветром Клыкастый.

— Короче, я сам тоже пуганулся, когда всю эту красоту увидел! — закончил свою фразу Бруно, пока Клыкастый, отдуваясь, удерживал невидимую стену.

— А ты помочь не хочешь? — разозлился бородач, но тут в дело вмешался Нокс, и они вдвоем добили ахъятов вручную.

Взбежав по ступеням высокого крыльца, Бруно толкнул ворота, но те, как и следовало ожидать, оказались запертыми магической печатью — наподобие той, что когда-то не смог открыть Рик.

Такая печать могла бы остаться нерушимой на десятилетия, если не на века. Но не для самой пустыни, чья магия питала ее.

А между тем эта самая пустыня все еще жила сейчас в обоих бывших пленниках.

— Отойди-ка, — сказал Рик и запросто сорвал печать с дверей. Нокс атакой фантомов разнес врата в щепки. С той стороны раздались крики и женский визг, и взглядам открылась очень просторная, устланная коврами зала, украшенная дорогим оружием и большими расписными вазами. Кто-то с плачем скрылся в боковых коридорах. Стоявшая поблизости прислуга и наложницы в ужасе замерли, в то время как стража бросилась вперед.

Нокс, Бруно и Клыкастый даже не стали использовать магию. Столько дней они копили в себе гнев, и он все еще не был утолен. На великолепные ковры хлынула кровь, красно-белыми лентами протянулись внутренности.

— Пощадите… — проговорил перепуганный слуга, опускаясь на колени.

Следом за ним на колени опустились трясущиеся от страха женщины.

Бруно вопросительно взглянул на Рика, и тот, махнув рукой, прихрамывая направился к лестнице наверх. И в это мгновение ему в спину просвистел крошечный зачарованный дротик.

Рут среагировала моментально, выставив щит — как и Клыкастый. Порыв ветра швырнул оружие в стену, у которой рядами стояли диковинные вазы. Хрупкий фарфор звонко осыпался вниз мелкими осколками.

Рик остановился. Обернулся.

И в этот момент его лицо стало чужим и холодным.

— Я передумал. Убейте их всех.

Его друзья удивленно переглянулись.

— Всех?.. — переспросил Клыкастый.

— Хочешь вытаскивать отравленное или зачарованное оружие из чьей-нибудь спины?..

— Великий господин, вы же Альтарган, защитник людей! — с надрывом воскликнула одна из наложниц. — Пощадите!..

Развернувшись, Рик медленно подошел к ней. Поднял за плечи с колен. И вытащил из-за широкого расшитого пояса девушки маленький кинжал с мерцающим лезвием. Оружие с глухим стуком ударилось об пол. Наложница побледнела и в испуге отпрянула.

— Я больше не Альтарган, — сказал он ей, призывая из пустоты свой меч. Один удар — и девушка упала, как подкошенный цветок. Ни один мускул не дрогнул у него на лице.

Он обернулся к остальной прислуге:

— Идите в женское крыло. И скажите всем: если я увижу еще хоть один кинжал или дротик, брошенный женщиной или слугой, то я с мечом в руках войду в гарем. И плакать о мертвецах будет больше некому.

Помилованные со всех ног бросились в боковой коридор, а Рик, хромая, двинулся дальше — туда, куда вел его учуявший энергию хакима Вальд. Нокс опасливо поглядывал ему в спину, не решаясь спросить, смог бы тот исполнить свою угрозу. И не решался он потому, что боялся услышать ответ. Внутреннее чутье подсказывало — те слова были сказаны не просто так.

Двери на втором этаже открылись сами. Перед входом, опустив головы, стояли слуги, евнухи в расшитых халатах и несколько стражников.

— Великий господин… — голос одного из евнухов дрогнул. — все, кто мог бы достойно защищать этот дворец, не вернулись из пещер. Посему прими и владей…

Стражники демонстративно бросили мечи к ногам Рика.

Хмурым взглядом Рик обвел их склоненные головы.

— Пусть все, кто хочет жить, исчезнут с глаз моих в женском крыле. А ты, говорливый…

Полноватая фигура евнуха, только что говорившего от лица всех, еще ниже склонилась перед Риком и бухнулась на колени, голова бедняги затряслась.

— … а ты метнись-ка, куда надо, и приготовь горячей воды, маритимы побольше и чистую одежду.

— Все сделаю, господин! — облегченно выдохнул евнух, поднимая заплаканное рыхлое лицо. — Все исполню!

— Делай, — жестом отпустил его Рик, и челядь бросилась врассыпную.

И все направились дальше, по широкому длинному коридору, устланному коврами, и по лестнице на третий этаж, где в засаде ждал еще один отряд ахъятов.

Рик с Элгором в это уже не ввязывались. От потери крови голова кружилась у обоих, но с хакимом нужно было закончить немедленно. Наконец, путь был расчищен. Перешагивая через трупы, они очутились в личных покоях хакима, где за зеркалами и стеной иллюзии прятался потайной ход, ведущий в скалу.

Там его и нашли.

Гаяз ждал в маленькой скальной комнате, сидя на тахте с кубком вина в руках, одетый в траурное ослепительно-белое одеяние. Возле него, обнажив мечи, стояли четыре ахъята. Маленькая прислужница в прозрачных одеждах испуганно вжималась спиной в стену. Здесь же, на столе, Рик увидел множество свитков, свой посох и книги в тяжелых, окованных металлом переплетах.