Клуб Джентльменов (СИ) - Соболянская Елизавета - Страница 7

Они умылись с дороги, отобедали, приказали разобрать багаж, и нанесли визиты в самые популярные дома столицы. Всего лишь оставили карточки. Сообщили всем заинтересованным лицам о своем появлении. К вечеру пришли ответы и уже на следующий день юный Стронг восхищенно оглядывал бальный зал:

— Наставник, здесь великолепно! – воскликнул он, любуясь свежими женскими лицами, и глубокими вырезами бальных платьев.

— Согласен! – Грег держал хорошую мину, но чувствовал себя подавленным. Слишком много воспоминаний, — развлекитесь, мой мальчик!

Навстречу новым гостям подошла хозяйка дома:

— Лорд Лайвернес! Рада снова видеть вас! Отчего вы так и не заглянули в мой салон?

— Графиня, — Грег скрипнул зубами, но приложился к ручке «Мамбы».

— Уже герцогиня, — плавно повела рукой, с зажатым в ней веером дама, — познакомьтесь, мой супруг…

К прекрасной даме в темно-вишневом платье приблизился бодрый старичок лет шестидесяти. Умильно улыбнулся супруге, раскланялся с гостями, сказал парочку светских банальностей и удалился в сторону карточных столов. «Брегет» проводил его насмешливым взором. Значит, графиня Кастильони повысила свой статус? Сомнительно. Ее Итлийский титул был куда выше Иштванского, не подкрепленного ничем, но если даме угодно зваться герцогиней…Или это очередная интрига, и «Мамба» теперь служит Иштвании вместе с Грацем? У кого бы уточнить? Не давать же объявление в газету! Хмыкнув, Грегори увлек своего юного напарника в сторону музыкантов. Иногда лучше танцевать, чем говорить.

Они потанцевали, побродили по залу, выпили пару бокалов недурного токайского, сыграли в карты по низким ставкам, присматриваясь к собранию. Здесь в Итилии не соблюдался так строго обычай, явиться на следующий день после бала ко всем дамам, с которыми случилось танцевать на балу. Это правило в основном касалось незамужних дам, и молодых вдов, но их Грегори и лорд Стронг старательно избегали.

За игрой в карты мужчины вели пространные беседы, прислушиваясь к сплетням, пытаясь уловить колебания иностранной политики. Подпускали шпильки, немного проиграли. Под шумок, не привлекая внимания получили дипломатическую почту и отправили срочные сообщения. Среди многолюдного бала так просто вершить тайные дела, если знать как.

На следующий день оба лорда спали до полудня. Затворив ставни от удушающей жары, они позавтракали, обсудили грядущий вечер, и по обоюдному согласию удалились в свои комнаты, чтобы провести сиесту за книгами или оружием. Грегори по привычке сел писать письма друзьям. За все девять лет службы на континенте, он не нарушил эту традицию – писать Аманде, Махоуну и Аллиалю из каждого нового города, и отправлять письма с оказией. С путешественниками, с агентами, а порой с монахами или бедными франскими гувернантками, вошедшими в моду на его родине.

Он писал несколько часов, потом запечатал конверты и убрал в сундучок с бритвенными принадлежностями. Пусть полежат. При случае он отправит их. Ответы приходят еще реже, но через исписанные листы бумаги он чувствует связь с Родиной. Пока чувствует.

В этот момент внизу постучали, Тайлер, заменяющий Грегу камердинера открыл, и вскоре принес лорду письмо. Короткое, почти пустяковое, но у сына герцога Ратлендского кольнуло сердце при виде серого шелковистого конверта с черной печатью. В записке намеками говорилось о том, что «Мамба» будет этим вечером в доках. В таверне для морского сброда. Герцогиня пожелала лично отобрать головорезов для некого дела, связанного с интересами Бривании.

Информация поступила от одного старого «звонаря», как называл тихих агентов лорд Толбот.  Грегори прикрыл глаза, и вспомнил тот день, семь лет назад. Жаркий полдень, записка, приглашение в трущобы… Он не пойдет. Графиня Кастильони славиться своей кровожадностью и эксцентричностью. С нее станется выкопать на пути в док яму, и засыпать ее горящими углям. Он не поедет! Это ловушка!

Постояв у окна спальни, Грегори позвал Тая. Показал записку, напомнил дело семилетней давности. Судя по лицу брата, он тоже прекрасно все помнил. Они остались дома. Взяли шахматную доску, вина и напились в хлам, вспоминая прошедшие годы. А следующим вечером Грега зажали в переулке несколько «браво» в черных масках и плащах-домино. Он выполнил все правила безопасности, идя на встречу со своим агентом – взял оружие, надел под тонкий темный камзол гибкую кольчугу, но это его не спасло – семь точных ударов, насмешливое: «привет от герцогини», топот ног и темнота…

Глава 6

Спасло Грегори несколько обстоятельств. Первое — он всегда говорил Тайлеру, куда идет, и когда должен вернуться.  Второе – под пресловутой кольчугой на нем было отлично накрахмаленное белье. От крови крахмал разбух и залепил его раны, спасая от кровопотери и заражения. И третье – его нетерпеливый ученик решил пойти наставнику навстречу, ведь они собирались на маскарад, и обнаружил еще живого лорда Лайвернеса по нитке бусин, сорванных наемниками во время драки. Дурацкая привычка Грега к обсидиановым бусинам вместо цепочки для часов спасла ему жизнь.

Той же ночью ему вызвали лучшего в городе лекаря, а через сутки, бледного, мечущегося в лихорадке, лорда Лайвернеса перенесли на корабль, идущий в Бриванию. Юный лорд Стронг остался в Итилии, заканчивать дела.

* * *

Родная земля встретила Грега неприветливо – затяжным штормом, бурей над заливом, и проливным дождем в порту. Его накрыли моряцкими просмоленными плащами, занесли в карету и отвезли в городской особняк герцогов Ратлендских.

 Леди Виола встретила сына со стойкостью истиной леди – распорядилась приготовить комнату, вызвать лекаря и гробовщика.

- Посмотрим, кто успеет первым, - сказала она дворецкому. – Если доктор – подайте мне чай. Если гробовщик – шерри.

Счастливая звезда лорда Лайвернеса была к нему благосклонна – в тот день доктор возвращался с вызова и ехал мимо особняка Ратлендов, тут его и догнал быстроногий лакей, посланный за ним. Так что гробовщик опоздал, и упустил выгодный заказ.

Три месяца лечения, восстановления, боли, стонов и кровавых бинтов высосали из Грегори немало сил. Порой ему казалось, что он все еще на ледяной палубе корабля угодившего в шторм, а через час он изнывал от жары итлийского полдня.  Все это время Тай был рядом, поддерживал, кормил с ложки, водил по комнате и пару раз давал в морду, когда Грег мечтая покончить со всем раз и навсегда, желал выйти в окно второго этажа.

Потом шпион Его Величества выздоровел, узнал об отставке по ранению, и в один из пасмурных дней сел за стол и подсчитал свои активы. Родители по-прежнему платили ему содержание, как юнцу, недавно выпорхнувшему их родительского гнезда. Сумма была небольшой, но регулярной.

Путешествуя на континенте, младший сын герцога не тратил личные деньги, так что на его счету скопилась приличная сумма. На тот же счет шло его жалование. Лорд Толбот, предчувствуя должно быть будущие сложности юного шпиона, платил ему небольшое жалование из тех сумм, что выдавались на подкуп слуг, плату доверенным лицам и прочие расходы. Одежду, съем дома, кареты и оружия – все оплачивала Корона. Эту же схему Грегори сохранил после гибели наставника.

А еще Дансер научил своего протеже и его лакея вкладывать даже минимальные средства в дело. Например, покупать на карточный выигрыш не вино и кокоток, а трактир в бойком месте. Подбрасывать пару золотых горшечнику, чьи изделия отличались качеством и звоном. Спонсировать портного, мечтающего закупить хорошие ткани, и обязательно покупать хотя бы одну корабельную акцию в месяц, в надежде, что путешествие в колонии за кофе, пряностями и слоновой костью принесет доход.

В сложное время полного погружения в шпионскую деятельность Грег скинул заботы о собственном кошельке на брата, и Тайлер не подвел – оборачивал средства, вел бухгалтерию и даже аккуратно платил налоги! Так что теперь лорд Лайвернес был не нищим отставником-пенсионером, а вполне состоятельным лордом, имеющим хороший доход.