Выбери любимый жанр

Палата №… - Нестерова Наталья - Страница 3


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

3

Как ни были затуманены мои мозги алкоголем, я всё-таки сообразила, что рассказ о «внимательном-внимательном» докторе мужу не очень понравится.

Раздался долгожданный звонок. Прежде чем я взяла трубку, муж напомнил:

– Говорить четко, ясно и ТРЕЗВО!

– Здравствуйте, Наталья! – жизнерадостно приветствовал меня доктор Перес. – Как вы себя чувствуете?

– Пока хорошо, – проблеяла я.

– Замечательно! Я хотел уточнить у вас имя того русского писателя, о котором вы упоминали и который писал об изменениях психики и восприятия окружающего мира больным человеком.

– Василий Николаевич Гоголь.

– Николай Васильевич Гоголь, – поправил меня муж, который стоял рядом и напряженно прислушивался к разговору.

– Ой, извините! Николай Васильевич Гоголь. Продиктовать по буквам? Пожалуйста…

– Анализ! Анализ! – тихо напоминал муж.

– Анализ ситуации пациентом, – говорил доктор Перес в трубку, – особенно если это писатель, человек образного мышления, представляет огромный интерес. В некотором смысле даже больший, чем ученого-естествоиспытателя. Вы не знаете, переводили Хохоля на испанский язык?

– Статьи и переписку Гоголя переводили на испанский? – переадресовала я вопрос мужу.

– Не знаю. Какого черта? Что с твоим анализом? Как его? Мама? Папа? Дед Мороз?

– К сожалению, – проговорила я в трубку, – сейчас я не могу точно сказать, есть ли полные переводы Гоголя на испанский. Доктор! – Голос мой завибрировал. – Какой у меня Папа-николау?

– Отрицательный, конечно!

– Отрицательный! – сообщила я мужу и повернулась в сторону, чтобы продолжить разговор о литературе.

Мы болтали с доктором еще минут десять. Я записала название нового романа замечательной мексиканской писательницы Лауры Эскивель, работавшей всё в том же стиле магического реализма, мы посетовали, как мало переводят русских современных писателей. Доктор сказал, что будет рад видеть меня через полгода. Я заверила, что непременно явлюсь, а сама подумала: фигушки, хватит с меня литературной гинекологии.

Я положила трубку и повернулась к мужу. Он выглядел плохо, но мужественно. Смотрел, совершенно трезво, в одну точку, на лбу появилась новая и сразу глубокая морщина.

– Так! Наши действия? – спросил муж.

– Кажется, тебе статью надо писать? – робко спросила я.

Он подошел ко мне и обнял с такой силой, что мои позвонки запели по очереди, как клавиши рояля.

– Мы прорвемся! – зло говорил муж. – Мы тебя вылечим!

От чего? До меня не сразу дошло, почему он так странно реагирует. Я уже говорила, что в области медицины мой умный муж несилён. Как всякий обыватель, он считает положительный анализ хорошим, соответственно, отрицательный – очень плохим. На самом деле все обстоит с точностью до наоборот: положительный анализ – у вас есть проблема, отрицательный – никаких бяк не имеется.

Пока муж не сломал мне позвоночник, я максимально деликатно объяснила, в чем его заблуждение. Мол, я здорова, как и прежде, тревога была ложной. В том, что доктор любит литературу, моей прямой вины нет. Это всё Лаура, если бы она заранее сказала, я бы прикинулась неграмотной.

Секунды, которые муж молчал, разжав объятия и глядя мне прямо в глаза, показались мне длиной в роман Маркеса «Сто лет одиночества». Ну, куда денешься от латиноамериканской литературы?

– Уточним! – сказал муж строго. – Ты не больна?

– Нет!

– Рак?

– Упаси господи!

– Устроила представление…

– Ошибочно!

– Знаешь, как это называется?

– Не говори! Не хочу знать! А кто хотел жениться на матери Терезе! У нее наверняка обет безбрачия. Ты мне дурил голову!

– Кажется, у нас еще осталось выпить…

2004 г.

Устное народное творчество пациентов

Писатель А. М. Горький рекомендовал начинающим литераторам ездить в вагонах третьего класса, чтобы изучать жизнь и человеческие типы. Этот совет можно расширить: тем, кому не хватает сюжетов, полезно полежать некоторое время в больнице. Состояние ваше, естественно, не должно быть предсмертным, боли умеренными, а душа пребывать в режиме ожидания – вы вручили людям в белых халатах самое дорогое – свое здоровье. Посмотрим, как справятся.

Комфортабельные двухместные палаты беллетристам не подходят (равно как и вагоны люкс) – не тот охват действительности, да и контингент сытый и однообразный. Сетуют не на жидкий супчик, а на мелкий жемчуг. Через неделю вы будете знать наизусть биографию соседки, а она, соответственно, вашу. Вы сроднитесь до корешков, а потом неизбежно разочаруетесь друг в друге.

Соседка, по-свойски хихикая, вдруг заявит вашему мужу, которого видит третий раз:

– Как смешно, что вы во сне разговариваете! Увидев его вытянувшееся лицо, она «оправдается»:

– Наташа сама рассказывала, как вы однажды спросонья назвали ее чудом подколодным. А ведь подколодной только змея бывает, правильно?

Но и я, в свою очередь, в долгу не останусь. Движимая исключительно человеколюбием, я поведаю мужу своей соседки о народных способах лечения застарелого геморроя, с которыми познакомилась, редактируя один медицинский сборник.

Вы когда-нибудь видели мужчину, которому нравится, что малознакомая женщина обсуждает его геморрой? Я тоже не видела…

Палаты на десять с лишним коек, этакие военно-полевые плацдармы, – тоже не наш адрес. Попробуй услышать в постоянном вокзальном гуле душевные откровения! Тут бы уследить, чтобы тебя лечили по тому диагнозу, по которому положили. Я не уследила.

Я лежала у двери со сломанной рукой. А со сломанными рёбрами у окна лежала другая Нестерова. Мне сделали рентген руки, а потом еще три раза водили на рентген грудной клетки. Очень просто: заходит сестричка в палату (ту самую, на пятнадцать коек) и зовет:

– Нестерова?

Я поднимаюсь. Меня ведут на рентген, просвечивают рёбра. Наутро во время врачебного обхода той Нестеровой снова назначают рентген… Снова ведут меня…

Словом, только третья пара снимков (фас и профиль) попала в историю болезни другой Нестеровой. На следующий день хорошо, что я услышала, как лечащий врач возмущается, стоя над бедной Нестеровой с рёбрами:

– Вы совершенно здоровы! Никаких переломов! Даже ушибов нет! Все ваши хвори на нервной почве!

– Нет, доктор! – плачет женщина. – Не делали мне рентгенов! Я уже пять дней лежу, а никакого лечения. Ни сесть, ни лечь, ни повернуться, ай, какая боль!

– Консультация психиатра, – продиктовал врач сестре. – И на выписку!

– Минуточку! – заорала я из своего угла и подняла руку в гипсе. – Мне делают рентген грудной клетки ежедневно! Я тоже Нестерова! Проверьте!

Открывают мою историю болезни. Точно: комплекты снимков, идентичные тем, что у больной-здоровой Нестеровой. Я же еще виноватой оказалась, мне попеняли:

– Что же вы молчали? Из-за вас женщина страдает который день!

– Из-за меня?! Я, между прочим, тоже мучаюсь! Что такое у меня на рёбрах обнаружили и никак рассмотреть не могут?

– Да ладно! – сбавил пыл доктор. – Хорошо хоть, не прооперировали вам грудную клетку, правда? – благодушно рассмеялся.

Врачебный юмор, как известно, вызывает у пациентов нервную дрожь.

И всё-таки в писательскую копилку те бесполезные рентгены внесли лепту. Я могла бы написать рассказ о жизни милой сорокалетней женщины, техника-рентгенолога…

Укладывая больных под аппарат, она всех называла «мой хороший» и привычно повторяла, прежде чем скрыться за свинцовой дверью:

– Только дышим, мой хороший! Никаких движений! – Потом появлялась снова, переворачивала тебя, настраивала аппарат и снова: – Только дышим, мой хороший! Никаких движений!

За смену у нее было двадцать-тридцать больных. У некоторых по три проекции плюс повтор снимков, которые не получились. Представляете, сколько раз в жизни, изо дня в день, она произнесла «только дышим…»? Эта фраза въелась в ее подсознание, как улыбка в Мону Лизу. Теперь вообразите, что наша усталая рентгенолог ложится вечером в постель с мужем. Что у нее невольно вырвется? Правильно!

3
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело