Как в сказке (СИ) - Шторм Наташа - Страница 34

– Придёт Волк, никуда не денется. Ему эта баба дороже жизни.

Что? Волк? Значит, моему мужу устроили ловушку, и дело тут не в выкупе?

– Я могу узнать, что здесь происходит?

Жак присел передо мной на корточки и протянул живительную влагу.

– Пейте, мадам. Вы нам неинтересны. Как только появится месье, Вас отпустят. Мой совет. Возвращайтесь в Россию!

– Да объясните, наконец…

Один из бандитов вышел из тёмного угла.

– Слыш, Бычара, а, может, баба его просто прикидывается? Где груз, сука?

Жак вскочил и ударил дружка в челюсть.

– Отвали, Сыч. ― Устроившись рядом со мной, Жак продолжил на чистейшем русском.

– Могол нам вещицы вёз, брюллики. Аванс взял, а товар не доставил. Подстрелили его по пути. И знаешь, кто?

– Кто?

– Муженёк твой.

Дыхание перехватило.

– Нам на Могола насрать, если честно, да и на Волка насрать, кабы сразу стекляшки отдал. А вот теперь говорить с ним по-другому придётся.

– Почему Вы решили, что драгоценности у Егора? Может, тот самый Могол спрятал их где?

Парни заржали.

– Свидетели у нас были, живые.

– А вдруг они солгали?

Жак вытащил огромный армейский нож.

– Когда эта штука медленно входит в печень и там поворачивается, лгут немногие.

Липкий пот выступил на спине и побежал тонкими струйками вдоль позвоночника.

– Значит, ты следил за нами всё это время?

Бандит кивнул.

– Не сердитесь, мадам, работа у меня такая.

И не только он! За мной и в Москве следили, иначе как Жак узнал, что я возвращаюсь?

В памяти всплыли слова бабы Даши. «Делай то, что муж говорит. А ослушаешься ― беды лютой не миновать. Сиди тихо, как комарик, и в дела мужа нос не суй». Нос не суй! А я сунула, ослушалась. Вот теперь из-за меня Егора могут убить, да и моя жизнь болталась на волоске.

Дверь распахнулась, и я увидела четвёртого бандита.

– Он появился. Пора.

Жак схватил меня за шиворот и потянул к двери. Его нож упирался в спину. Вот тебе и русская мафия!

– Только без глупостей, мадам!

Я шла живым щитом. Местность казалась незнакомой. Что это? Берег Сены? Склады, сараи, и ни души. Втолкнув меня внутрь каких-то развалин, Жак приложил палец к губам. Я стояла, прижатая к холодной каменной кладке, ощущая щекой все неровности камней, а спиной остриё ножа. Минуты тянулись долго, бесконечно.

– Пришёл, что дальше? ― до боли родной голос раздался снаружи.

– Камушки с тобой?

– Где женщина?

– Сначала камни.

Что-то щёлкнуло.

– А так?

Что там происходит?

– Бычара, тёлку покажи!

Жак толкнул меня в спину, и я вылетела на обледеневшую тропинку.

Егор! Я завыла, увидев мужа, и дёрнулась ему навстречу, но чёртов бандит крепко держал меня за кисти.

Таким мужа я никогда не видела. Джинсы, заправленные в высокие ботинки, кожаная куртка. Чёрные волосы, которые он аккуратно зачёсывал назад, свободно развивались по плечам, глаза горели, ноздри раздувались. Хищник, который готовился к прыжку, холодный расчётливый убийца стоял передо мной, широко расставив ноги. Я задрожала. В руке Егора была зажата граната, без чеки. Пусть так, пусть так, но это был мой муж, и я любила его всем сердцем.

– Василиса! С тобой всё в порядке?

Я только кивнула. Язык прилип к нёбу.

Голос мужа казался спокойным.

– Сейчас ты медленно пройдёшь по дорожке и выйдешь через ворота. Сядешь в машину и поедешь в аэропорт. Коста ждёт тебя. Возьмёшь у него документы и улетишь в Москву. Всё ясно?

Слёзы лились горячими ручьями. Я покачала головой.

– Нет, я тебя не оставлю. Они убьют тебя.

Егор свёл брови на переносице.

– Ты сделаешь так, как я скажу.

– Нет, ни за что.

Вырвавшись, я кинулась к мужу.

– Если суждено умереть вместе, я буду держать тебя за руку.

Бандиты рассмеялись.

– Гони, бриллианты, Волк, и совместные похороны мы вам гарантируем.

– Ага, пышные.

Одной рукой Егор прижал меня к себе.

– Ты должна уйти. Два дня назад пришёл ответ из клиники. Ты беременная. Я хочу, чтобы наш сын родился.

Беременная? Но как? Я же сдавала анализы на гормоны, чтобы получить рецепт противозачаточных. Муж хотел немного подождать с детьми, пока наши отношения не окрепнут. Страшная правда накрыла с головой. Егор не хотел, чтобы я растила ребёнка одна. Он чувствовал, что случится непоправимое.

Меня накрыла истерика. Я колотила мужа кулаками по широкой груди, рыдала, выла в голос.

– Ты не можешь оставить меня теперь. Нет, только не теперь. Ты не имеешь права.

Егор мягко оттолкнул меня.

– Вась, Алик для меня ничего не значил. Это была легенда. Он был моим диспетчером. Вчера его убили. Будешь в Питере ― навести его мать. И ещё… Прости, я не хотел тебя насиловать. Даже не помню, как это вышло.

– Хочешь сказать, ты с Аликом не… Тогда зачем врал мне?

В глазах мужа было столько боли!

– Десять лет назад я, действительно, напился в баре, по известной тебе причине. А когда я пьяный, становлюсь зверем. Я убил человека. Случайно. На этом Алик меня подловил. Это он сделал из меня Волка. А легенда… кто подумает, что голубки способны на убийства? Я не имел права заводить семью. Видишь, чем это обернулось?

Я медленно пятилась в сторону спасительных ворот, ненавидя мужчину за то, что он сотворил со мной, с моей жизнью и с жизнью ещё не рождённого ребёнка.

Старый Джип. Ключи в замке. Я не могла уехать. Опустив голову на руль, разрыдалась. А потом…

Я слабо помнила, что было потом. Взрыв, огненный столб поднял вверх кирпичи, вырвал с корнями чахлые деревья и тряхнул машину так, что я врезалась лбом в стекло. Сирены, полицейские машины. Я ничего не слышала. Я наблюдала за жуткой картиной со стороны, молясь, чтобы судьба лишила меня сознания. И эту малость я получила.

Я лежала в частной клинике уже вторую неделю. Воля к жизни никак не возвращалась. Меня кормили через зонд. Желудок отторгал нормальную пищу. Я поморщилась, увидев в дверях полицейского. Мама, сидевшая рядом, только пожала плечами, мол, ничего не поделаешь, терпи.

– Доброе утро, мадам.

– Когда Вы оставите меня в покое?

Лейтенант улыбнулся.

– Очень надеюсь, что Вы что-то вспомните.

Я застонала.

– Сколько раз повторять? Мой муж занимался изданием книг. Никакого Волка я не знаю. А, если бы и знала, ничего бы не рассказала.

– Это почему?

– Почему? ― я приподнялась на локтях. ― Потому, что он делал за вас всю грязную работу.

– Но он убийца. А во всех цивилизованных странах есть суд.

Голова упала на подушку.

– Суд есть, а порядка нет. Убийцы выходят на свободу и снова начинают убивать, насильники насиловать. Где справедливость? Как по мне, так тот, кто отобрал жизнь, должен отдать свою.

Лейтенант захлопнул папку.

– Думаю, Вам лучше вернуться в Россию, мадам.

Он встал, чтобы уйти.

– Стойте! Когда я смогу забрать тело мужа?

– Тело? Но там ничего не осталось, совершенно ничего.

Выдернув из вены капельницу, я присела на кровати.

– То есть как? После авиакатастроф, взрывов и пожаров всегда остаётся хоть что-то. То, что позволяет идентифицировать личность погибшего.

Полицейский пожал плечами.

– Криминалисты работают. Мы сообщим Вам, когда появятся новости. А дело Волка я закрываю, сдаю в архив.

Голова сильно кружилась. Я упала на подушку и уставилась в потолок. Внутри шевельнулась слабая надежда. Тела нет. Возможно, Егор выжил? Но как? Если бы я не видела взрыва собственными глазами…

Мама вернулась в палату и присела рядом на жёсткий стул.

– Вась, ты должна понемножку кушать, иначе не выпишут. О себе не думаешь, подумай о малыше.

– Странно. Столько всего случилось, а он жив и здоров. ― Рука легла на плоский живот. ― Мам, а на кого он будет похож?

– Он? А вдруг это девочка?

Я покачала головой.