Женщины принца Сигваля - Бакулина Екатерина - Страница 7

– Это ты сейчас кого имеешь в виду? – Сигваль саркастически поднимает бровь, и королева вспыхивает.

– Ублюдок!

Сигваль морщится, отпивает немного вина. Откидывается на спинку кресла, чуть ощутимо дергает плечом.

– Сядь, Иса. Ты же сама хотела поговорить.

Но она не может успокоиться, ее трясет.

– Значит, когда я была девочкой, ты любил меня! А теперь, родив троих детей, я стала старой и тебе больше не нужна?!

– Старой? Мы ровесники, а мне до старости еще далеко.

– Женщины стареют раньше. И, конечно, я уже не такая, какой была семь лет назад!

– Ц-ц-ц, – Сигваль с чувством цокает, качает головой. – Какая жалость.

– Ублюдок!

– Да, ты уже говорила.

Хочется убить его, свернуть шею. Но кто тогда…

– Я не могу их увезти. Девочки будут очень скучать без тебя.

– Девочкам сейчас куда больше нужна мать, чем старший брат. Ты хоть сама вспоминай иногда, что у тебя есть дети.

– А ты помнишь о них?!

– Я?

– Беате твоя дочь, а не Северина! Ты знаешь!

Сигваль вздыхает, ставит бокал на пол, всем видом показывая, что собирается встать.

– Если это все, Иса, то я пойду.

– Стой!

Она не позволит ему так уйти.

Почти бросается вперед, садится к нему на колени. Верхом на него, так он точно не сбежит.

– Я скучаю, Сиг… – так нежно, как только способна, и проводит пальцами по его щеке. – Ты нужен мне.

Он смотрит на нее равнодушно.

– Я так надеялась, что ты придешь вчера вечером, но ты не пришел, – говорит Исабель, кладет руки ему на плечи, потом медленно на грудь. – Я не могла уснуть без тебя, мне снились кошмары. Если бы ты пришел, Северин бы не тронул меня. А ты…

Она сама готова вспыхнуть, касаясь его. Все еще… да. Память странная штука. Она так любила его!

Он смотрит равнодушно. Пустота в его глазах. Ни капли сострадания и любви.

– А я не пришел.

Исабель поджимает губы. Она еще пытается. По его груди, на живот, и ниже. Гладит через одежду его член, и даже чувствует пальцами, как он отзывается, начинает вставать.

Вот только в глазах Сигваля все та же пустота безразличия.

Раньше это всегда действовало. Когда он был мальчишкой. Теперь, конечно, когда он может легко получить любую шлюху во дворце в любое время… Ей не сравниться.

Но она королева. Он не имеет права обращаться с ней так!

– А сегодня утром? – почти игриво говорит она. – Ты не торопился ко мне. У тебя тоже были дела?

Он пожимает плечами… О-оо, все знают, что у него куча дел! Он занят с утра до ночи.

– Расскажи, – нежно просит она, все еще пытается гладить его, даже сама пододвигается как можно ближе.

Он смотрит ей в глаза.

– Я мог бы заглянуть на рассвете, но ты еще спала. Поэтому, вместо тебя мне досталась толпа, жаждущая справедливости и правосудия, – говорит устало. – Если помнишь, этой херней давно занимаюсь я, отцу недосуг.

– Они замучили тебя? А потом?

– Потом Гверо из Мирока. Нам, все-таки дадут денег и не будут так активно стрясать долги до будущего года, я договорился. Но только в том случае, если финансовыми вопросами буду заниматься лично я. Мне еще предстоит донести эту мысль до отца. Не думаю, что ему понравится… Ну, а потом Бранд заловил меня кататься на лошадках.

– Что? – Исабель вздрогнула.

– Бранд ждал меня у дверей кабинета, хотел покататься. Мы взяли девчонок и поехали. А они храбрые, знаешь. Беате так забавно визжит от радости, когда скачешь рысью.

Вздрогнула. Даже руки убрала.

– Рысью? Верхом? Беате два года, ты сошел с ума?

– Я держу их, не бойся. Ничего с ними не случится, им нравится. Иса, я брал Беате, да и Нете тоже, в седло, как только они начинали ходить. Какого хера сейчас? Бранд, конечно, большой мальчик и едет сам, отлично держится. А я вместе с девочками.

– С девочками?! Ты брал их обеих? Сразу?

– Не заставлять же их ждать.

– А если бы они упали с лошади? Как ты можешь держать их обеих?!

– Иса… – Сигваль подхватывает, поднимает ее и ставит рядом, встает сам. – Хватит. Что ты хотела?

Нужно к делу. А то он уйдет…

Исабель изо всех сил пытается взять себя в руки. Думать только о деле. Успокоиться.

– Северин отказался шить мне новые платья! – говорит она, пытается грозно, но выходит обиженно. – Он хочет чтобы я сидела в четырех стенах! Хочет разогнать половину двора! И даже музыкантов! Скажи ему!

Она говорит и видит, как Сигваль начинает тихо ржать. Совершенно неприлично.

– Это не он хочет, а я, – говорит с таким выражением, что только «да ты тупая курица» тут не хватает. – Я же сказал, нам нужно сократить расходы. Иначе не выйдет. И, в первую очередь, я намерен сократить расходы двора.

– Ты сошел с ума?!

– Иначе мирокский банк не даст нам денег. Я не прошу понимания, просто будет так, как я сказал. На эти деньги я намерен покупать не побрякушки для тебя, а зерно. Иса, у нас выжжены и разграблены все южные земли, подчистую. А то, что не дограбили бейонские благородные рыцари, под шумок вывезли и распродали по приказу отца. В его личных целях. А амбары пусты. Я стряс с Бейоны сколько мог, и стрясу еще. Но если ничего не сделать, к зиме начнется голод.

– Голод?

– Ты не будешь голодать, это точно. И нового платья, тем более, за такие деньги, тоже не будет.

– Скоро твоя свадьба! Ты хочешь, чтобы на пир я вышла в старом тряпье?

– Да, хочу, – говорит он жестко. – Тем более, что будут только свои, я не намерен собирать весь Остайн здесь. Мы обвенчаемся, тихо поужинаем и пойдем в спальню. На этом все. И ты наденешь старое, найдешь что-нибудь подходящее случаю.

– И все? Не будет гостей? Что скажут люди? – к такому Исабель оказалась не готова, это слишком. Сигваль наследник, все должны видеть…

– Мне похуй, Иса, – говорит он. – Ты как-нибудь это переживешь, – потом ухмыляется. – У тебя что-то еще? А то мне надо идти, рассказать отцу, какая я теперь жадная тварь. Думаю, он как раз успел проснуться и протрезветь. Оценит. Не скучай.

Чмокнул ее в щеку.

Ублюдок…

Она ждет его даже не у дверей, а чуть в стороне. Если Сигваль захочет, он заметит ее и позовет. Если нет – пройдет мимо. Сегодня она не станет настаивать.

Ингрид думала, он вернется к себе сразу, после встречи с отцом, и даже тихонько караулила его, спрятавшись за портьерой, неподалеку от покоев короля. И там, за портьерой, к ней незаметно подошел Хаук. Лорд Хаук… хотя он совсем не лорд.

Ингрид даже вскрикнула, но он лишь покачал головой – не по твою душу пришел. От него несло кровью, горелым мясом и сырыми подвалами. И крысами. Да, крысами тоже. До тошноты. Но, возможно, это лишь ее фантазия. Пытками и нехорошей смертью.

– Вы можете не ждать, леди. Как только Сигваль освободится, он захочет поговорить со мной.

И снова – почти до паники.

Но ведь нет же. Не по его душу тоже. Хаук служит Сигвалю, и, наверняка, у лорда-дознавателя есть ценная информация для принца.

И, конечно, не стала заставлять уговаривать себя.

Ушла и стоит чуть в стороне.

И шаги Сигваля – не узнать сразу. Тихие.

Он почти проходит, даже открывает дверь. И только потом осознает присутствие Ингрид где-то рядом. Долго стоит, смотрит на нее, словно не узнает и не понимает, зачем она здесь. Потом кивком приглашает войти.

Ингрид идет за ним. Подходит ближе.

У него стеклянные пустые глаза, словно мертвые. Ничего не выражающее лицо.

– Мне не стоило приходить, да? – спрашивает она. – Я не вовремя?

Ему нужно время, чтобы осознать.

– Заходи.

Сердце замирает.

Они заходят в спальню вместе.

Сигваль подходит к столику, наливает себе вина и залпом выпивает целый бокал. Молча стоит, повернувшись к ней спиной.

Потом снова наливает, но на этот раз в оба.

– Хочешь вина, Ингрид?

– Да, – соглашается она.

Он берет, несет ей, отдает в руки.