Мои двенадцать увольнений (СИ) - Комаров Артем А. "КАА" - Страница 5

— Хорошо. Какую-то информацию уже необходимо представить или вы, Евгения Михайловна, еще не решили, какая именно информация необходима?

— Я пришлю Вам запрос. А вы всегда опаздываете на работу? Это признак некомпетентности.

— Сегодня у меня уважительная причина — на Щелковском шоссе ужасная авария, справку на автовокзале я взяла, а из-за проблем с коленом, мне долгие пешие прогулки противопоказаны. И, кроме того, сегодня у меня законный отгул. Справки и приказ предъявить?

От дальнейшего выяснения причин моего опоздания нас отвлекла Лена, она внесла в кабинет ароматную чашку со свежесваренным какао, я его обожала и баловала себя им в часы напряженной работы. Лена запомнила и решила меня подкупить. Ее котировки росли. Сладковатый запах шоколада распространился по кабинету. Я с наслаждением отпила коричневатую жидкость. Ну вот, теперь меня никто не сможет вывести из себя.

— Имейте в виду, что если мои указания будут выполнять с опозданием, я буду вынуждена принять меры.

— Все ваши запросы возьму на особый контроль. Я могу быть свободна?

— Нет, Николь останьтесь. Вы готовили отчет и можете рассказать об основных показателях.

Последующие полчаса я декламировала основные тезисы отчета. После моего выступления, Ковин пришел к выводу, что все основные вопросы урегулированы и им пора восвояси. Они удалились, и я осталась наедине с Сергеем Михайловичем.

— Черт, могла сказать, что опаздываешь.

— И что, совещание бы перенесли? Нет. Рассказывайте, что думаете обо всем этом?

— Свистушка эта, морали нам читала о том, что мы все неправильно работаем, что она нас быстро организует. Выскочка.

— Это я уже поняла. Что Ковин?

— Что Ковин, как молчал, так и молчит. Его не поймешь. Только нам к худшему готовиться надо. Разгонит, эта Зайцева, нас к чертям собачим, все сломает. Я таких знаю.

— Может у нее только видимость такая, видно будет из запросов. А там прорвемся.

— Главное не порваться. А что с коленом?

— Да, в детстве колено расшибла и справку в школу дали, чтобы от физкультуры освободили. Дома так и валяется. Принести?

— Нет. Ты только поаккуратней, а то язык у тебя ядовитый, еще выгонят, а мне надежный тыл нужен.

— Обещать не могу. Язык мой, враг мой.

— Пошли, пообедаем, и все обсудим на нейтральной территории.

— Пошли.

Небольшая уютная кафешка была недалеко, и наш секретный разговор вписался в обеденный перерыв, лишних подозрений наше отсутствие не вызвало. Мне была предоставлена полная свобода действий и помощь во всех начинаниях без лишних вопросов. Розин правильно рассудил, что от заместителей толку сейчас мало, они будут держаться ниже травы, тиши воды, человеку свойственно бояться за место под солнцем. А вот мне и Сергею Михайловичу особо терять нечего. У Розина дети давно стали самостоятельными и могли уже и папочку обеспечивать, а у меня нет ни котенка, ни ребенка. Будем ждать запросы, и проводить превентивные мероприятия.

Контора была притихшей, страх сокращений висел над каждым и давил со страшной силой. Никто не бегал из кабинета в кабинет, никто не толпился в курилке, обсуждая очередной шедевр или перл очередного гения. Все прекрасно поняли, что ничего хорошего их в ближайшем будущем не ожидает.

Я не отчаивалась, у меня были хорошие учителя, один из них говорил «бороться нужно до победы или не стоит начинать», а другой «на каждую бумажку противника должно быть две контрбумажки», а самое любимое «читайте матчасть», насчет победы в данном случае я не была уверена, но вот бумаги я заготовлю. Всю неделю штудировала книги по экономике предприятий, перечитала кучу лекций, монографий, переводных изданий, так что «матчасть» я на случай атомной войны заготовила. Осталось получить запрос. Видимо проверка нашей конторки откладывалась из-за более срочных дел.

Вечер пятницы принес облегчение для сотрудников, воодушевленные предстоящими выходными, они даже улыбались и как-то более жизнерадостно покидали контору. Я как всегда составляла план мероприятий на следующую неделю и обзор продаж за прошедший месяц, когда меня навестила Лена. Я внимательно прочитала запрос мадмуазель Зайцевой.

— И это все, что она запросила?

— Больше ничего нет. Срок исполнения до вторника, Сергей Михайлович, меня сразу к вам отправил.

— Значит количество наименований книг за прошедший год, общий тираж этих книг, штатное расписание, списочный состав. И что нам это дает? Ничего хорошего.

— Обосновать сокращения можно тем, что количество людей необходимых для получения результата должно быть в несколько раз меньше.

— Ага, и полетит наш редакционный состав, ведь данных, по поступающим и обрабатываем ими произведениям, здесь нет, только то, что на выходе. Производственники, здесь неучтено количество сторонних заказов, чисто полиграфических, брошюры, рекламы и т. п. Следовательно, и они могут пострадать. Моя канцелярия, по всем расчетам одна лишняя единица, но место моего заместителя никто никогда не занимал, можно выкинуть без проблем. Администрация, думаю все нормально. Отдел эксплуатации здания не затронут, данные не запросила, исходных данных нет. Где бы экономиста с именем найти? Это проблема.

— У меня крестная доктор экономических наук, Сердобольская Галина Михайловна.

— И молчишь? Звони ей и узнай, сможет она нам составить экспертное заключение. Аудиторское заключение у нас есть и годовое, и предпродажное. Времени у нас мало, если ответить во вторник, то у нас еще в запасе пара дней до вынесения решения, максимум. И еще, комплект документов и исходная информация Галине Михайловне и Зайцевой должны быть предоставлены совершенно идентичные. Иди, звони, а то я сейчас планов настрою, и обломится.

В моей голове уже выстраивали схемы, формулы, батальные сцены. Лена вернулась быстро и со списком необходимой информации.

— Все это у меня есть, для отчета выбивала. Как быстро она сможет за это взяться?

— Если все есть, хоть завтра.

— Пусть назовет цену, проведем официально. Если нужна «грубая мужская сила» помогу.

— Сейчас все узнаю.

Так оборонительные укрепления начали возводиться, орудия для перехода в наступление заготовили. Главное чтобы все усилия не были напрасными. Главное убедить Ковина, а если не удастся, биржа труда пополниться, и мной в том числе. Теперь осталось только ждать, когда начнется сражение.

Во вторник Леночка отвезла документы Евгении Михайловне, и слезно умоляла принять ее лично, жалуясь на мою бессердечность и жестокость, видимо Зайцева была обо мне столько плохого мнения, что даже высказала сочувствие Лене о таком руководстве и обещала, что скоро все изменится.

Контора все еще прибывала в полуобморочном состоянии, и непривычная тишина стала раздражать. В офисе осталось несколько адекватных людей — я, Лена, Сергей Михайлович и уборщица. Сердобольская прислала договор и счет, Розин подписал без лишних вопросов, он даже не пытался выяснить план моих действий, доверил мне творить, что хочу. Ну и хорошо, чем меньше людей в курсе, тем меньше шансов на утечку, неизвестно может, кто решит прогнуться перед новым руководством и сольет информацию.

Галина Михайловна составила свое заключение и в пятницу направила мне для ознакомления и внесения предложений для улучшения. Творение было совершенным — по всем возможным методикам расчета необходимого персонала получалась недостача, трудозатраты колоссальными, производительность высокой, квалификация высшей, главное, чтобы это было не впустую.

Контора начала оживать, сильных потрясений за неделю не было, и люди начали привычно общаться, судачить, острить. Так, что ничего примечательного за эту неделю не приключилось.

В субботу после очередной драйки палубы, я уехала к матери в санаторий. Мне даже самой захотелось на несколько дней поселиться в этой гавани покоя, но отпуск был всегда больным вопросом, а в сложившейся ситуации, Розин и на пару дней не отпустит. Я гуляла в сопровождении родительницы по аллеям, и благотворный сосновый воздух очищал не только легкие, но и мозги. В очередной раз перебирала план мероприятий. Единственной брешью в моей оборонительной системе был Ковин, но тут я бессильна.