America Latina, или повесть о первой любви - Динец Владимир - Страница 33

• Предыдущая
• 33/67
• Следующая

Эти мертвые равнины словно пропитаны ощущением тайны. Главная загадка, однако, предложена вниманию всех желающих на каменистом плато чуть севернее городка Наска. Знаменитые «линии» расположены по обе стороны от шоссе, но с земли можно разобрать только самые маленькие рисунки. Чтобы посмотреть на них сверху, надо влезть на вышку, а лучше подняться в воздух на воздушном шаре или самолете. Я, конечно, выбрал шар (20 $). Помимо прочих преимуществ, этот способ позволяет взглянуть на рисунки так, как, возможно, их видели сами создатели.

Все «линии» созданы очень простым способом. С поверхности снят верхний слой черных от пустынного загара камней, и образовались узкие ложбинки, которые сверху кажутся светлыми. О смысле рисунков выдвинуто около тысячи гипотез.

Сейчас мы знаем, что они создавались в разное время и, вероятно, с разными задачами.

Самые древние, маленькие (3-10 метров), изображения людей созданы культурой Паракас в IX — II веках до н. э. Они расположены у подножия холмов и видны с вершины, два человека могут сделать такой рисунок за день. К этой группе относится фигурка с большой головой и круглыми глазами, с легкой руки автора «Воспоминаний о будущем» Денекена названная «астронавтом», а также «руки», довольно грубо набросанные.

Куда большее впечатление производят рисунки, выполненные в последующую тысячу лет. Они стилизованы в той же манере, что и росписи керамики того времени, и относятся к культуре Наска. Это колибри, ящерица, обезьяна, дерево, пеликан, кондор, паук, рыба и прочие существа, все размером 50 — 100 метров и абсолютно «нечитаемые» с земли.

Зачем в бесплодной пустыне проделана такая гигантская работа? Что обозначают рисунки? Почему все они выполнены непрерывной и непересекающейся линией? А главное, кому они предназначались?

Еще несколько лет назад казалось, что на эти вопросы никогда не будет ответа. Но теперь потихоньку появляются новые данные, позволяющие кое-что понять.

Во-первых, выяснилось, что рисунки соответствуют древним знакам Зодиака.

Во-вторых, были найдены доказательства того, что жители оазиса Наска умели летать на воздушных шарах. Странные легенды давно были записаны этнографами, а в музее дона Альвареса были камни с соответствующими рисунками. Но только в 1989 году в «запечатанном» захоронении были найдены глиняные горшки с изображениями шаров, теперь уже несомненно подлинными.

Что касается третьей группы рисунков, то она всегда считалась самой загадочной, а теперь стала самой понятной. Через все плато от края до края проложена сложная сеть прямых линий, а местами построено нечто и вовсе неожиданное: длинные четырехугольники, постепенно сужающиеся к одному краю.

Сейчас практически доказано, что четырехугольники — это беговые дорожки для ритуальных состязаний. Как и прямые линии, они датируются VII веком. А многокилометровые линии представляют собой своего рода древнюю обсерваторию или календарь. На одном из боливийских плато существует сходная система, которой индейцы еще недавно пользовались для определения сроков сева и уборки урожая.

Кстати, климат плато в прошлом, видимо, был чуть более влажным. Кое-где его пересекают неглубокие сухие русла, вдоль которых торчат редкие мертвые кустики.

Ближе к оазису, до которого всего пять километров, растет трава и водится всякая мелочь — вьюрки да хомячки (белые Auliscomys и желтые Phyllotis). Увидеть их можно только рано утром, до рассвета — с наступлением жары все прячутся.

Сам городок ничем не примечателен: пара бензоколонок, кафе, общественный телевизор на главной площади, собор… За ним — снова сотни километров пустыни, где песчаные заносы то и дело перекрывают дорогу. Трудно поверить, что всего несколько миллионов лет назад здесь было море — в песках найдены скелеты древних китов. Там, где трасса выходит к океану, видна непрерывная цепочка из чаек, куликов-сорок и песочников, выстроившихся вдоль берега в ожидании отлива. Лишь после целого дня пути шоссе сворачивает к горам. Сначала появляются самые высокие в мире барханы, до километра в высоту, потом странные серебристо-серые дюны на розовом песке, и, наконец, огни Арекипы.

Старинный город у подножия вулкана El Misti (5835 м), Арекипа сохранила средневековое обаяние, несмотря на многочисленные землетрясения. К сожалению, я приехал сюда в полночь, а в четыре утра уже вскочил в следующий автобус, так что город видел только из окна такси. После нескольких часов подъема мы преодолели высокий и очень холодный перевал и оказались в устье каньона, прорезанного в горах рекой Colca.

Здесь почти все деревни были полностью или частично разрушены землетрясением 1992 года, и многие жители все еще ютились в палатках. Тем не менее они выглядели очень веселыми, особенно женщины. гордо расхаживавшие в надетых по случаю воскресенья шляпах в виде коробок из-под торта. Дорога вилась по краю каньона, самого глубокого в Южной Америке (борта на высоте 4500 м, а дно на 1500). В самом узком и глубоком месте я сошел и увидел огромную толпу туристов.

В нишах скал, образующих вертикальные стены каньона Колки, гнездятся кондоры (Vultur gryphus). Каждый день около пяти часов утра вдоль ущелья начинает дуть сильный ветер, который отражается от скалы с гнездовой колонией и сворачивает вертикально вверх. Птицы используют этот восходящий поток, чтобы набрать высоту и затем разлететься на поиски пищи. К сожалению, все автобусы прибывают на «смотровую площадку» под названием Cruz del Condores к шести утра, когда смотреть уже практически не на что.

Я понял, что опоздал, и решил дождаться следующего утра, отдохнув в этом изумительно красивом месте после многих дней в дороге. Поставив на уступе скалы палатку, я лег загорать, благо солнце уже согрело склоны и понемногу становилось жарко, а туристы благополучно разъехались. К тому же я наконец-то нашел способ избежать облезания носа.

С тех пор, как я обжег его на Памире, мой длинный нос очень легко обгорает.

Стоит хоть ненадолго очутиться в тропиках или горах, как он начинает облезать и продолжает «линьку» еще несколько месяцев после возвращения. Теперь я придумал, как его защитить. Хотя этот метод, увы, пригоден только для безлюдных мест, он зато прост, как все гениальное: достаточно надеть на нос презерватив!

День пролетел быстро. Несмотря на холодный ветер, вокруг кипела жизнь. Из ущелья кругами поднимались хищные птицы — чилийские орлы (Geranoaetus), канюки, каракары. Над бесчисленными цветущими кактусами Lobivia вились неустрашимые колибри — гигантский и горный (Oreotrochilus). Изредка появлялись несколько неуместные в столь суровом краю зеленые попугайчики (Leptopsittaca). Среди камней бегали пушистые хомячки (Andinomys) и серебряные шиншилловые крысы (Abrocoma). Пара золотых дятлов (Colaptes rusticola), живших в норе на откосе, оглашала горы пронзительными криками. К полудню водопады на противоположной стороне ущелья оттаяли, и эхо их веселого шума запрыгало по скалам. Мне отравляло удовольствие только ожидание ночи, поскольку я не знал, насколько сильный мороз будет под утро. Если бы я только мог, как колибри, впасть в анабиоз!

Солнце коснулось горизонта, и в дальних деревнях зажглись первые огоньки.

Появились кондоры — они возвращались к гнездам, летя над дном каньона. Шиншилл сменили горные вискачи (Lagidium peruanum). Эти грызуны очень похожи на зайцев, но у них длинный хвост с пушистой кисточкой. Я как раз надел на себя всю одежду и приготовился сделать вылазку в поисках ночных зверей, когда подошел вечерний автобус.

Оказалось, что мне не придется дожидаться утра в одиночестве. Рядом со мной поставили палатки молодая парочка из Англии, немецкий фотограф и компания шведов. За дружеской беседой мы просидели до тех пор, пока не замерзли водопады.

Тогда мороз разогнал нас по палаткам. Проснулся я часа в три ночи. Даже сквозь стены палаток было слышно, как ворочаются и стучат зубами соседи. Стоило мне вылезти наружу, как и все остальные, точно по команде, выскочили на улицу и принялись прыгать и приплясывать, пытаясь согреться.

• Предыдущая
• 33/67
• Следующая