Любовь в никогдабре (СИ) - Рымарь Диана - Страница 49

Никогда не думал, что буду настолько дорожить женщиной.

Алексей

Время — песок… И как я раньше этого не понимал?

Ты за него цепляешься, пытаешься замедлить ход, а оно просачивается сквозь пальцы безвозвратно. Когда конец может наступить всего через несколько недель, по-другому смотришь на вещи.

До инициации пять недель. Их осталось всего пять… И это пугало. Хотя меня, сына главы клана реки Пшеха, мало что в этой жизни могло напугать.

Я сидел в нашем общем кабинете, перебирал бумажки и скрежетал зубами от злости. Мои ищейки не смогли как следует разобраться ни в одном деле о смерти хранительницы, не нашли живым ни одного убийцу. Со свидетелями те же проблемы — либо мертвы, либо в психушке, либо в другой стране, либо и вовсе пропали без вести. Что за нелепые совпадения? Кто-то очень старался замести следы.

У меня сложилось ощущение, будто мы всё время опаздывали на шаг.

В голову закралась мысль, что кто-то из моих инниферов сливал информацию на сторону… Но это уже слишком. Мои люди верны мне. Все они! Я был к ним добр, они служили мне верой и правдой вот уже много лет. И будут служить, когда я пройду инициацию и стану главой клана.

Тошно думать, что среди своих мог оказаться предатель… Еще более тошно было отдавать приказ самым близким, чтобы этого крота вычислить. Посмотрим, что выйдет по итогу.

Продумывая дальнейший план действий, я крутил в руках ручку. Вдруг услышал резкий треск и с удивлением обнаружил, что сломал ее. Вот сколько напряжения скопилось даже в пальцах. И некуда это напряжение сбросить…

Посмотрел на уголок, оборудованный для моего Злоключения, желая обласкать взглядом ее аппетитные ножки, и в который раз за сегодня затосковал, потому что Валерии там не было.

Хранительница вот уже два дня как лежала в спальне за закрытыми шторами с тяжелейшей мигренью, и, должен признать, я еще никогда так по ней не скучал. Да что там, я вообще впервые по кому-то скучал, не было в моей жизни раньше женщины, дорогой настолько, чтобы испытывать к ней подобные глупые чувства.

После всех советов гуру Златы мы с Валерией очень сблизились.

Мы как правый и левый ботинок, как мышка и клавиатура, чай и сахар, парочка «Твикс» в упаковке — стали практически неразделимы. Нашли общий язык, научились нормально общаться, больше того, лично я стал от этого общения получать немалое удовольствие. А сколько желания во мне бурлило при каждом взгляде на мое Злоключение… Кто бы мог подумать, что без этой женщины рядом я буду чувствовать столь сильный дискомфорт.

Она нужна мне… Моя Валерия мне нужна.

Пойду загляну, может, смогу ей чем-то помочь?

Однако в спальне ее не оказалось. Куда пошла, интересно?

В голову моментально полезли нехорошие мысли. Что, если и ее похитят? Я же этого не переживу — в буквальном смысле, между прочим.

Я отправился ее искать и нашел в комнате с крытым бассейном.

— Вот ты где прячешься? Я разволновался… — признался честно.

Валерия стояла у бортика, готовая спуститься в воду.

— Мне немножко полегчало… Я решила поплавать, вдруг в воде боль совсем пройдет?

— Попробуй, — кивнул я.

Прямо-таки физическое удовольствие получал, разглядывая свою хранительницу в разноцветом купальнике. Знал наизусть каждую черточку, каждый изгиб ее тела. Любил наблюдать, как грациозно она погружалась в воду. Обычно… Но не в тот момент, потому что Валерия просто упала в воду, словно ее кто-то пихнул в спину.

Раздался громкий всплеск.

— Валерия? — позвал я.

Подошел к краю бассейна проверить, всё ли в порядке. И тут заметил — она не гребла, а просто дрейфовала на животе лицом в воде.

— Что за ерунда… Валерия? — позвал я ее громче.

Почти сразу понял — что-то не то. Либо в обморок упала, либо еще что. Хотел было прыгнуть в воду, но ведь если сам полезу спасать, обожгу!

— Виктор! Стас! — заорал во всю мощь своих легких.

Охранники, двое блондинов, братьев-близнецов, которых приставил к Валерии, тут же явились на зов.

— Что случилось? — спросил Виктор.

— Вытащи ее! — заорал я так, что барабанные перепонки грозились лопнуть, и ткнул рукой в бассейн.

Секунда, и оба охранника оказались в воде. Валерию вытащили наружу. И… она не дышала!

— Она не дышит! Что с ней? — Я окончательно обезумел от беспокойства.

— Может, шок от удара об воду? Хотя непонятно почему? — хмурил брови Стас.

С уровнем ее везучести могло случиться всё что угодно.

Мое сердце забилось в бешеном ритме. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя таким беспомощным, как в эту самую минуту, когда Виктор делал моей хранительнице искусственное дыхание. Мне рычать хотелось от этого ужасного бессилия, злости и… ревности?

Определенно ревности! Я ревновал как безумец. Изо всех сил боролся с собой, чтобы не отшвырнуть Виктора от Валерии, не набить ему рожу, хотя и понимал — он спасает мою хранительницу и мою жизнь. О, как же я ему завидовал в тот момент. Безумно завидовал, что он мог касаться ее, целовать, пробовал на вкус ее губы!

Я громко выдохнул, когда Валерия сделала вдох, закашлялась.

— Всё в порядке, босс, — объявил Виктор.

— Ни черта не в порядке! — проскрежетал я зубами.

Алексей

— Что ты хочешь? Кофе? Чай? — предложил я хранительнице.

После того как мы вытащили ее из бассейна, выяснили, что у нее резко упало давление. Это и вызвало обморок. Хорошо, что я был рядом. Теперь ей в бассейн без меня или охранников ходить запрещалось.

Я позвал ее на кухню что-нибудь перекусить, согреться, а то, несмотря на то, что Валерия была закутана с ног до головы в теплый махровый халат, всё равно постукивала зубами.

— Можно какао? — попросила она, продолжая прятать подбородок и даже нос в белую пушистую ткань.

Сидела за столом, нахохлившись, как воробей. Мокрые волосы всклокочены, ужасно бледная после обморока. А мне казалось — я милее создания не встречал. Всё-таки она — потрясающе красивая женщина.

Захотелось подойти, обнять, прижаться губами к ее лбу или щеке… без разницы куда поцеловать! Просто прикоснуться к ней. Как вспомню, с какой охотой Виктор делал ей искусственное дыхание, так сразу хочется прибить его.

На месте Виктора должен быть я… Я должен был вылавливать Валерию из бассейна, спасать ей жизнь, потом обнимать, успокаивать. Я! За те недели, что я старался заслужить ее любовь при помощи разных советов Златы, мое Злоключение могла бы и влюбиться… Почему нет? Почему с ней всё так сложно?

Главное — почему я так гадко себя чувствовал?

Ревновал ее, скучал по ней, так хотел физического контакта, что впору стонать в голос. Это что же получается, я ее… полюбил?

Попробовал на вкус это слово и понял: так и есть. Пытался влюбить ее, а влюбился сам. Дурак, кретин, идиот! Как так вышло, я решительно не понимал. А ей, похоже, и невдомек, и ответных чувств никаких, по крайней мере, никакого интереса она ко мне как к мужчине за всё время нашего общения не выказала.

«Вдруг просто постеснялась?»

Я схватился за эту мысль как за спасительную соломинку.

Лично сварил для нее какао, поставил перед ней кружку, сел рядом.

— Скажи мне, — обратился к ней ласково, преданно заглянул в глаза. — Ты ко мне что-нибудь чувствуешь?

— Что ты имеешь в виду? — спросила хранительница.

— Ну… л… нра… — Я так и не смог произнести нужных слов, не давались мне просто физически. — Да хоть что-нибудь… Валерия, ты хоть какие-нибудь чувства ко мне испытываешь?

— Да никаких в общем-то, — пожала она плечами. — Или ты просто хочешь услышать спасибо за какао? Спасибо! Очень вкусно…

Она сделала большой глоток и замолчала, с подозрением на меня поглядывая. Явно меня не понимала, и я решительно не мог найти правильных слов, чтобы объяснить дурацкую ситуацию.