Маленькая хозяйка большой таверны (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 46

Интересный поворот!

Вернее, огромная проблема, потому что я понятия не имела, куда делась эта самая казна. Лорейн никогда и ничего о ней не слышала. Покойный муж не удосуживался с ней разговаривать — изредка ее бил или же снисходил до надругательства, которое называл исполнением супружеских обязанностей, — а дела свои с ней не обсуждал!..

Внезапно я поняла, что моя рука по привычке потянулась к груди. Туда, где много лет подряд висел кулончик в виде ключа.

Тот самый, который я недавно заложила у ломбардщика Шерца.

Тут меня кинуло в холод, а потом в жар. Быть может, этот ключик был совсем не так и прост, как мне показалось?! Пусть Лорейн не знала, к чему именно он подходил, но она подсознательно чувствовала его важность и значимость.

Зато я…

Пару дней назад я отдала этот самый кулон, получив от Шерца сто пятьдесят дукаров, после чего еще и радовалась выгодной сделке. Но кто мог подумать, что ключ вполне может быть от сокровищницы, где хранятся несметные богатства Лилий?!

Несметные, потому что к заговору примкнула приличная часть столичной элиты, а его поддержали многие состоятельные и знатные люди по всему королевству.

А еще, получалось, эти самые богатства в будущем могут принести мне очень и очень много проблем.

— Они об этом знают, Лорейн! — заявил Арни, не спускавший с меня внимательного взгляда. — Апарди и остальные.

Тут он скинул окровавленную рубашку, и я без энтузиазма уставилась на его белое, хоть и мускулистое тело. Этот мужчина вызывал у меня лишь одно желание — чтобы он убрался поскорее из моей таверны и свои проблемы с собой унес.

Но, как оказалось, свои проблемы унести он не сможет, потому что теперь они уже стали моими. И все благодаря покойному муженьку!..

— Они думают, что Флорен рассказал тебе обо всем перед смертью. Выдал, где спрятал казну и архив, потому что ты — последняя, кто видел его в живых. Не мог же он унести свою тайну в могилу?!

— С чего бы это он не мог? — усмехнулась я. — Оказывается, вы плохо знали моего муженька, а еще соратники по партии! Он был еще тем му…

Не договорила, с трудом подавив нервный смешок. Тут и до истерики недалеко, хотя особого повода для веселья у меня не было.

К тому же, лорд Бесколь уставился на меня неверяще. Так, словно все еще сомневался в моих словах.

— Арни, клянусь жизнью своей дочерью, — сказала ему, — что я понятия не имею, где может быть ваш проклятый архив с казной! Мой муж никогда — ни словом, ни малейшим намеком — не раскрывал мне места, где он все это спрятал.

Скорее всего, скрыл в тайнике, от которого на моей шее висел ключ, понадеявшись, что меня не станут обыскивать, а я все равно ничего не выдам, потому что ничего не знаю.

Думал выйти сухим из воды, а потом забрать тот самый архив и казну, в которой денег хватит на несколько жизней. Но что-то пошло не так, и сухим из воды Флорен де Эрве уже не вышел. Зато у меня остался ключ — вернее, в ломбарде у Шерца, — но я понятия не имела, что именно он открывал.

А еще у меня появились очередные и крайне серьезные проблемы.

— Надеюсь, ты сумеешь передать это своим Лилиям, — произнесла я твердо. — Сказать Апарди и всей честной компании, что искать у меня нечего, и я в первый раз услышала о вашей пропаже только от тебя.

На это лорд Бесколь изменился в лице — неужели он до сих пор надеялся, что я лукавлю? И что он явится ко мне весь такой… гм… раненный… Тьфу ты, такой красивый, а я тут же упаду от счастья его объятия и расскажу ему, где хранятся несметные сокровища Лилий?!

Такого не произошло, и, подозреваю, это понимание нанесло ему еще одну рану. Незримую, но очень глубокую, угодив прямиком в сердце.

— Это плохо, — покачал он головой, и в его голосе прозвучала неприкрытая боль. — Очень и очень плохо, Лорейн! Плевать на меня, но однажды Апарди узнает, где тебя искать, и он за тобой придет. Явится сам или же пошлет кого-то из своих людей, и они потребуют с тебя ответа. Не станут с тобой церемонится, поэтому мы должны…

— Нет! — сказала ему твердо. — Мы никому и ничего не должны. Вернее, может, ты кому-то и должен, но я никуда отсюда не побегу. Теперь это мой дом, мои люди и моя таверна, и я останусь вместе с ними. Даже если нас ждет Ночь Длинных Клинков, то мы будем к ней готовы. Так просто сжечь свою собственность я никому не позволю.

Арни попытался было мне возразить, но я покачала головой.

— Ты должен уйти, — сказала ему, — и сделать немедленно. У нас полным-полно Клинков, а очень скоро сюда явится целый отряд изморцев, которые, подозреваю, вот-вот выиграют бой под Бергантом, разбив последние ваши войска. Поэтому тебе здесь больше не место. Оставаясь здесь, ты подвергаешь опасности не только себя, но и меня с моими людьми. К тому же, у меня есть дочь, которая уже достаточно пострадала от всей этой вашей… революции!

Услышав мои слова, Арни Бесколь внезапно уставился на меня так, словно до этого и не видел. Не подозревал, что способен услышать подобное от мягкой, кроткой и забитой жизнью и мужем Лорейн Дюваль.

Но мне было все равно, даже если он не поверил своим ушам и глазам.

— Тебе сложат в сумку еды, а я дам тебе немного денег. Пятьдесят дукаров, Арни! Больше не смогу, нам самим едва хватает. И пусть Святая Эрдина тебя убережет.

Хотя, если честно, мне было совершенно все равно, что с ним станет. Моя совесть была на этом чиста — я спасла ему жизнь, так что мы с ним в расчете.

— Спасибо, Лорейн! Надеюсь, мы еще увидимся, — отозвался он. — Однажды я вернусь к тебе! Приду за тобой…

Но я покачала головой и вышла из комнаты, понадеявшись, что мы с ним больше не увидимся, и он никогда за мной не придет. На этом наши пути окончательно разошлись, и прошлое Лорейн навсегда осталось в ее прошлом.

Меня ждало неведомое будущее, в котором очень скоро должна была настать Ночь Длинных Клинков, а уцелевшие Лилии однажды придут за ответом. Поинтересуются, куда мой покойный муж дел их архив и казну, а я пока еще понятия не имела, что им на это сказать.

Ночь прошла спокойно, хотя сны мне снились донельзя странные. Я все время куда-то бежала, металась в поисках ответов. Рыла подземные ходы, проникая в странные, темные катакомбы, из которых непостижимым образом оказывалась в лабиринте неухоженного, заросшего сада.

Но этот сад был мне прекрасно знаком — за ним, на пригорке, стояло двухэтажное, давно требовавшее ремонта здание родового гнезда Дювалей.

Это было поместье Варден, разоренное и сожженное то ли Клинками, то ли Лилиями, потому что неудачно оказалось на пути двух противоборствующих армий.

В дом в своем сне я так и не пошла. Вместо этого бродила по саду, пробираясь сквозь заросли неухоженных кустов, уворачиваясь от острых веток и слыша, как рвется, цепляясь за колючки, ткань на подоле моего платья. Но судьба одежды мало меня волновала — я искала выход из лабиринта, понимая, что именно там находятся ответы на мучавшие меня вопросы.

Вопросов было слишком много, но, пожалуй, больше всего меня занимало то, где Флорен де Эрве мог спрятать сокровища Лилий.

Правда, ответа я так и не нашла — вместо этого металась по зеленым зарослям так долго, пока не поняла, что тайника мне не отыскать, и, когда за мной придут Лилии, от них мне уже не откупиться.

Проснулась я в полнейшем ужасе. Распахнула глаза, чувствуя, как бешено колотится сердце. Села в кровати, заморгав на льющийся сквозь щели в ставнях утренний свет, пытаясь разогнать остатки приснившегося мне ночного кошмара.

Выходило, на этот раз я проснулась даже раньше Анаис, спокойно сопевшей у меня где-то под боком.

Повернув голову, поняла, что моя дочь заняла чуть ли не всю кровать, вольготно раскидав по постели руки и ноги, тогда как я была вынуждена устроиться на самом краю, норовя в любой момент сверзиться вниз.

Может, в этом и была причина моих кошмаров? Я подсознательно чувствовала, что вот-вот упаду, поэтому и сны оказались соответствующими?