Маленькая хозяйка большой таверны (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 76

На это Артур засобирался было возразить, приняв молодецкий вид, но я тут же добавила:

— Помни, я всегда могу выкинуть тебя из своей таверны по любой причине, которая покажется мне достаточно для этого серьезной. А мужские раздоры в коллективе из-за девушки, как по мне, это крайне серьезная причина. Поэтому ты либо перестаешь смотреть в ее сторону, либо готовься жить под мостом в коробке.

— В какой еще коробке?! — нахмурился Артур.

Из-под холодильника, хотела сказать ему. Но не сказала.

Вместо этого заявила, что больше предупреждать я не стану, а сама твердо решила пойти и… устроить в погребе магический холодильник. Пора уже, ну сколько можно откладывать?!

— Так что насчет ключа? — наконец, спросила у него, когда Артур заявил, что не сильно-то и хотелось.

— Какого еще ключа? Того, маминого?

— Да, маминого! — закатила я глаза. — Ты знаешь, от чего он?

— Конечно же, знаю, — отозвался он, словно это было какое-то совсем уж обыденное дело, тогда как я… Признаюсь, мое сердце заколотилось с удвоенной скоростью.

— Прекрасно! — выдохнула я, подумав, что если этот ключ открывает что-то скрытое от посторонних глаз в Вардене, то я на правильном пути. — И от чего же он?

— От старого подземного склепа. Того самого, на месте которого выстроили беседку. Помнишь, ту, белую, в саду?

На это я кивнула, потому что Лорейн беседку помнила. Затем спросила у Артура, что за склеп, потому ни о чем таком она не слышала.

— В нем лежат старые кости маминых родственников. Отцу никогда не нравилось то место, он запрещал мне туда ходить, а тебе так и подавно решил ничего не рассказывать. Как мама умерла, с тех пор в том склепе никто не бывал. Позже отец снес вход и построил там беседку, а ключ от склепа оказался никому не нужен. Поэтому папа его и… гм…

— Он подарил его мне, — кивнула я. — Никому ненужную безделицу никому ненужной дочери.

Артур замялся, заявив, что он больше так не думает, но я пожала плечами, спросив, почему отец запрещал ему ходить в склеп. Ясное дело, место не слишком располагает для прогулок или детских игр, но все-таки семейная память и все такое…

Оказалось, «все такое» хранило в себе подвох.

— Разве не помнишь, что вся мамина семья умерла от чумы? — вскинул темную бровь Артур. — Все до единого, выжила только она. Мама тоже заболела, но все-таки выздоровела, а ее родню похоронили в том склепе. Поэтому отец и запрещал. Боялся, что болезнь может каким-то образом снова вырваться на свободу. Но маме запретить он не мог, она слишком любила то место. Сидела там часами и плакала…

— Прекрасно! — вновь выдохнула я. — Значит, старые чумные кости, к которым никто, кроме мамы не спускался?!

Артур подтвердил, что никому бы в Вардене такое и в голову не пришло.

— Интересно, а мой муж… Мой покойный муж мог знать об этом месте?

Брат пожал плечами, заявив, что сие ему неведомо. Мог и знать, почему и нет?! Они с отцом много лет подряд вели общие дела, занимались закупкой фуража для армии в нашем графстве. Но потом рассорились, когда Флорен примкнул к Лилиям, а до этого были добрыми друзьями.

Вот, папа меня как раз ему и сосватал.

К тому же, наш отец всегда был за Клинки, и его за радикальные взгляды Лилии могли и не пощадить — он их не скрывал. Но мой муж за него заступился. Сказал, что папа — старый дурак, поэтому пусть сидит и не высовывается из Вардена.

Вот отец и сидел, не высовываясь. Только мятеж нашел его сам — папа погиб, когда пытался не позволить сжечь наше имение.

Правда, Артур тогда был в столице и всех подробностей не знал. Увидел позже, когда приехал. Но там не осталось ничего, на что смотреть.

— Ясно! — отозвалась я. Какое-то время сидела молча, дожидаясь, когда спадет волна скорби — несмотря на его наплевательское отношение, Лорейн все-таки любила своего отца. — Интересно, осталось ли что-либо от той беседки?

— От маминой? — переспросил Артур. — Нет же, Лорейн! Ни от беседки, ни от сада ничего не осталось. Все погибло в огне.

— А склеп?!

— А ему-то что станется, он же подземный! — пожал Артур плечами, затем спросил у меня о причине моего интереса. Неужели и меня тоже тянет посмотреть на… гм… родственные кости?

На это я сказала ему, что тянет. Наверное, от мамы передалось, гены и все такое.

О генах Артур ничего не слышал, но я не стала ему объяснять. Как и свою проснувшуюся магию, потому что он задал мне такой вопрос.

Завила ему, что они с отцом слишком многое обо мне не знали, но здесь, в столице, у меня прорезались таланты — как к магии, так и к готовке. И еще к управлению таверной, и, как показала практика, помощники мне в этом не нужны.

Сама же подумала о том, что никакой тяги к старым костям у меня не было. Наоборот, я испытывала подсознательное желание держаться от этого места как можно дальше.

Подцепить чуму в средневековье, пусть и в магическом, — то еще удовольствие!

Но при этом я почти что была уверена в том, что в двух днях пути — можно добраться и быстрее, если скакать без остановок и менять лошадей по дороге, — в уцелевшем подземном склепе, куда спускалась только мать Лорейн, лежало сокровище Лилий.

Их казна и архив.

Потому что последним туда спустился все же Флорен де Эрве, явившийся в Варден с тремя повозками, на которых он привез добро мятежников.

Нет, его не испугали ни старые кости, ни чумп. После того, что совершили Лилии, им уже ничего не было страшно — ни в мире людей, ни на суде Богов.

Но чтобы проверить собственную догадку, мне сперва нужно выкупить ключ у Шерца, а затем выкроить четыре дня из своего графика и добраться до Вардена. А по дороге придумать, как обезопасить себя перед спуском в склеп, чтобы не выпустить чуму наружу.

Маму болезнь не брала — однажды переболев, у нее был к ней иммунитет. Мужу Лорейн чума оказалась не страшна — зараза к заразе не липнет. Но мне вовсе не хотелось ни заболеть, ни стать причиной эпидемии.

С другой стороны, быть может, я опасалась зря, и старое захоронение давно уже не опасно?

Признаюсь, я мало что об этом знала, и мне было не по себе.

Но я все-таки поблагодарила Артура за рассказ, заявив ему, что мне пора возвращаться к делам. Да и ему тоже не помешает. Кстати, как там поживает Тина Додсон?

Уже очень скоро брат ушел на рынок с Эмилией, после чего он должен был отправиться по детективным делам, а мы Олафом занялись готовкой. И Анью тоже позвали, потому что этой самой готовки было очень много.

К тому же, я решила натаскать ее на тот случай, если мне все-таки придется уехать в Варден. Я пока еще не знала, когда и с кем — не исключено, что и с Эдвардом Блейзом, — но понимала, что однажды этот день придет. Либо меня замучает любопытство, либо вынудят обстоятельства.

Например, те самые Лилии, которыми меня пугал Арни, однажды постучат в мою дверь.

Но пока еще никто не стучал — в обеденном зале были лишь наши изморцы и несколько «залетных» гостей, забредших к нам на запах и теперь дожидавшихся, когда их покормят.

…И мы готовили, — и готовили много, — ожидая на званый обед брабусцев.

Я запланировала два главных блюда — кальмары, фаршированные паприкой, зеленым горохом, чесноком и розмарином в винно-томатном соусе; и Роган джош — кусочки баранины, сперва обжаренные с луком и перцем, после чего тушеные в течение часа на медленном огне с добавлением кориандра, чеснока и зелени.

Подавать эти блюда мы собирались с рисом и сырными лепешками.

Не обошли вниманием и десерт — Олаф еще утром сделал карамельный пудинг, блеснув кулинарным мастерством, а мы с Аньей все-таки испекли тот самый шоколадно-бисквитный торт с заливкой из взбитых сливок и ванили. К тому же, в начинку я добавила свежие ягоды — с рынка мне принесли первую землянику и красную смородину.

Но все-таки пришлось отвлечься и попросить Анью закончить с украшением торта, потому что прибыл груз — да-да, целый груз! — из книжной лавки господина Фарента. Признаюсь, я ждала его еще вчера вечером и даже немного растерялась, когда так ничего и не привезли.