Змеиный мох (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 56

Трудно сказать, не случись этого, может, я и передумала бы уезжать. Денис пришел бы, остался со мной, и… вот только к лучшему ли? Я не знала. Но уже через несколько дней поняла, что сделала все правильно.

Темное начало потихоньку отступать. Как будто наводила резкость фотоаппарата, и все, что оказывалось не в фокусе, становилось нечетким, расплывчатым. Все, что не нужно, не важно.

Я отсыпалась до упора, готовила себе гигантские завтраки, потом покупала на маленьком рыночке недалеко от дома фрукты: виноград, хурму, мандарины, пахнущую йодом фейхоа. И шла к морю, где проводила долгие часы в полном одиночестве: редко кто забредал на каменистый дикий пляж. Бродила по кромке, у самой воды, кидала в волны камешки, сидела на краю эллинга.

Нет, я не думала о своей жизни, перетряхивая ее, как залежалое постельное белье. Но морской ветер словно выдувал из нее все лишнее, наносное. Мерный плеск волн, бесконечно бегущих одна за одной, действовал гипнотизирующе, завораживающе.

«На свете счастья нет, но есть покой и воля»[1], - вспоминала я пушкинские строчки. Покой у меня был — вдалеке от всех и от всего. Как зачарованный сон. Как привал на трудном пути. И все же я надеялась, что поэт писал это не всерьез, а под впечатлением момента. Что счастье все-таки есть.

Мы с Денисом не обещали звонить друг другу или писать. И — по молчаливой договоренности! — не звонили и не писали. Хотя я знала, что он ждет и скучает. И это придавало мне сил. Определенность… Наконец-то я была уверена, что он — мой. И только мой.

О той нашей ночи я не вспоминала. Нет, не так. Запретила себе вспоминать. Иначе хоть окунайся в холодную морскую воду. А вот как Денис целовал меня в последний вечер… это было такое нежное, теплое, что я сидела и улыбалась, глядя на линию, где небо сливалось с водой.

Что будет, как будет… Об этом тоже не думала. Главное — чтобы вместе.

Утром на девятый день, в пятницу, я не выдержала и написала ему:

«Скучаю по тебе».

Ответ пришел почти сразу же:

«И я тоже».

Забронировав билет на субботнее утро, я задумалась.

Позвонить? Попросить встретить? Или ничего не говорить? Приехать прямо к нему? Но я не знала адреса. Конечно, это не проблема, но стоит ли устраивать такие сюрпризы? Нет, я не боялась застать у него… кого-нибудь, скорее, не хотела застать врасплох его самого.

В итоге решила не предупреждать. Прилететь и позвонить из дома. А дальше… пусть сам думает.

Уже ближе к вечеру, собрав чемодан, я купила фруктов и всяких сочинских вкусностей, чтобы взять с собой, и пошла на пляж — в последний раз. Попрощаться с морем.

Он стоял у эллинга и смотрел на меня, прикрыв ладонью глаза от заходящего солнца. Джинсы, кроссовки, черная футболка под легкой светлой курткой. Не мираж, не видение, не плод моей воспаленной фантазии. Настоящий, живой. Мой!

Как только в воду не свалилась? Спрыгнула со скрипучих досок, понеслась, оступаясь на гальке. Как будто Денис мог исчезнуть. Он подхватил меня, приподнял, прижал к себе. Я обняла его за шею и начала целовать, растекаясь при этом в совершенно чумовой улыбке.

Нет, Александр Сергеевич, как хотите, но счастье точно есть!

— Как ты меня нашел? — спросила я, когда мы шли к дому, держась за руки.

— Твоя хозяйка сказала, что ты должна быть на пляже. Даже нарисовала, как дойти.

— А вообще?

— Когда получил твое сообщение, понял, что больше не могу ждать. Не выгонишь же ты меня, правда? Взял Славку за жабры. Он раскололся, что ты живешь у тетки Вариного мужа. Нашел Варин телефон. Это было сложно, но я справился. Она сначала упиралась, что не может дать адрес без твоего согласия, но я упросил не звонить тебе. В общем, взял билет на ближайший рейс… и вот.

— А я собиралась завтра утром домой. Думала, прилечу и позвоню. Сюрпризом.

— А может, задержимся на денек? — Денис обнял меня за плечи. — Вернемся в воскресенье? Поменяем твой билет.

— Хорошо…

Липа во дворе вешала на веревку выстиранное белье.

— Липочка, можно мы останемся до воскресенья? Ко мне… — я запнулась и выпалила, пугаясь собственной наглости: — муж прилетел.

Хотела бы я знать, какое лицо было у Дениса в этот момент, но руку мою он сжал сильнее.

— Конечно, Надюша, сколько захотите. Зайди, бельишко чистое дам. И полотенце.

— Прости, — смущенно пробормотала я, когда мы вошли в комнату и я бросила на постель стопку белья. — Что я так сказала.

— Надя… — он развернул меня к себе, провел по волосам, пропуская пряди между пальцами. Наклонился, поцеловал — едва ощутимо, едва коснувшись. — Я люблю тебя. И… я был бы рад, если б это было правдой.

— И я тебя люблю, Денис, — я уткнулась носом ему в грудь. — Но ведь ты меня совсем не знаешь. Мы за все это время даже не разговаривали толком. Кроме того вечера, самого первого.

— Я знаю главное. Что мне нужна именно ты. А все остальное… будет время узнать. Если, конечно, я тоже тебе нужен.

— Нужен… — горло перехватило спазмом. — Очень нужен.

Я пробралась руками под его футболку, провела по спине, нащупала тонкую полоску шрама.

— Стоп, женщина, — Денис прижал мои руки локтями. — Мне надо в душ. Я весь день бегом, от меня разит, как от козла. Где тут полотенце чистое?

Наверно, стоило увязаться за ним. Но показалось, что это как-то слишком… шаблонно. Да и кабина душевая даже для одного была тесновата. Прислушиваясь к шуму воды, я стелила на кровать чистое белье, а колени мелко дрожали.

Ну скорее же, скорее!

Стих шелест струй, щелкнул выключатель. Денис остановился на пороге — с полотенцем вокруг бедер. И я вдруг вспомнила, как подглядывала за ним в Змеином мху, когда он делал свою разминку. Как утреннее солнце играло на его мышцах.

Подойдя вплотную, я прижалась к нему, и его возбуждение еще сильнее подстегнуло мое желание. Как ток по проводам. Запах снова сводил меня с ума. Я целовала его шею, грудь, опускаясь губами все ниже, а пальцы тем временем пробиралась под махровую ткань.

Денис подхватил меня на руки. Полотенце соскользнуло и упало на пол.

— Потеряно в пылу борьбы, — констатировал он, сгрузив меня на кровать, и потянулся к молнии моих джинсов.

— Подожди, — остановила я. — Хочу посмотреть на тебя.

— Пожалуйста, — с едва скрываемым нетерпением улыбнулся Денис.

Как же мне нравилось на него смотреть! Жадно, с предвкушением, без тени стеснения. Не украдкой, как в ту ночь, а открыто, зная, что мои взгляды доставляют ему удовольствие.

— Ну, теперь-то ты меня не первый раз видишь, — недвусмысленно напомнила я, подобравшись к краю кровати и положив ладони ему на бедра.

— Ты все помнишь дословно? — и смех, и голос были с теми особыми нотками, на которые низ живота так сладко и томительно отзывается теплой влажной тяжестью.

— Да… Помню все.

Попробовать его на вкус… Чего я только не представляла — и за эти дни, и раньше. И это тоже. Как удивительно, как волшебно, когда мечты становятся реальностью, намного их превосходящей. Как горячо и нежно…

Напряженные мышцы его бедра под ладонью, запрокинутая голова, закрытые глаза. Дыхание — короткий вдох и такой же короткий, прерывистый выдох. Тихие стоны в ответ на прикосновения моих пальцев, губ, языка. Все это завело так, что я, наверно, кончила бы, дотронься он до меня хоть раз.

— Подожди, Надя, — он сжал мои плечи.

— Нет! Пожалуйста…

По его спине пробежала дрожь, он застонал хрипло, запустив пальцы в волосы на моем затылке.

— Сумасшедшая… Надя… Наденька…

Я напряженно улыбалась, уткнувшись носом ему в живот. Острый пряный запах и вкус, его тепло… Желание было таким сильным, что причиняло настоящую боль.

— Не могу уже, — я то ли вздохнула, то ли всхлипнула. — Хочу тебя.

Стянув через голову мою футболку, Денис быстро справился с застежкой лифчика, расстегнул молнию на джинсах и подтолкнул меня так, что я опрокинулась на спину. Через мгновение на мне уже ничего не было.