Хороший, Плохой, Сверхъестественный (ЛП) - Грин Саймон - Страница 33

— Привет!

— Привет!

— Привет!

— Да здравствует Джон Тейлор, который отныне будет Королём!

Я уставился на них.

— Это Алекс вас подговорил, да?

Следователи на месте преступления.

Я поехал в Чейн-Уолк на метро. После всех сверхнормативных, сумасшедших странностей моего дня, до сих пор я чувствовал потребность в обычных повседневных странностях системы метрополитена.

С того момента, как я спустился по многолюдной лестнице на переполненную станцию, всё казалось обнадеживающе нормальным.

Уличные музыканты были в полном составе и зарабатывали на ужин скорее с энтузиазмом, чем с талантом. Широкоглазый джентльмен с множественным расстройством личности, тихо исполнял сам с собой трёхчастную импровизацию на потрясающую тему: Мой Парень.

Неисправный андроид в монашеской рясе испускал Григорианские песнопения вперемежку с быстрыми ритмами горячей Евангельской души. И тихий призрак запел печальную песню на языке, который никто не узнавал, из мира, который никто больше не помнил.

Я подкинул им немного мелочи. Потому что никогда не знаешь наверняка. Всё, что нужно — это один очень плохой день и все мы можем полететь с обрыва.

Туннели и платформы казались более чем обычно переполненными людьми и другими — отсюда, оттуда и отовсюду. Все они были полны беспокойной нервной энергии, отчаянно пытаясь добраться туда, куда они так стремились, как будто боялись, что их цель исчезнет, ко времени их прибытия.

Никто ни с кем не разговаривал и скопление людей привело к некоторому количеству толчков, касаний и подталкиваний — такому поведению, которое было реально небезопасным на Тёмной Стороне.

Хотя все уступали мне достаточно места. Я Джон Тейлор.

Я прислонился к стене платформы и стал ждать поезда, бесцельно изучая баннеры на противоположной стене. Они шевелились и незаметно менялись, рекламируя фильмы, которые можно было увидеть только в некоторых очень частных клубах. Странные образы, которые появлялись и исчезали, как сцены из потревоженных снов.

Высокая дива в белой кожаной куртке провела мимо меня на поводке бритую чупакабру. Группа мальчиков-клонов с семью одинаковыми лицами надменно поплелась за ней. Мёртвый сёрфер в гниющей пижаме подошёл и встал рядом со мной, терпеливо опираясь на крышку гроба, которую он использовал как доску. (Хотя одному богу известно, где он рассчитывал найти приличную волну на Тёмной Стороне.)

Городские джентльмены в элегантных сити — костюмах, стояли плотными группами, обсуждая ритуальные жертвоприношения и индекс акций «Файненшл таймс». Было много и обычных существ, пытающихся выдать себя за людей, с разной степенью достоверности.

Им никто никогда ничего не говорит. Важнее, что мы думаем…

В нескольких ярдах от них группа мимов била карманника невидимыми молотками.

Просто ещё один день на Тёмной Стороне.

К тому времени, как Поезд доставил меня на Чейн-Уок, я настолько расслабился, что чуть не задремал на своём сиденье и моя голова дернулась, когда Поезд врезался в станцию.

Я пробирался по туннелям, вместе с беспокойной толпой и наконец вышел на улицу. Воздух был горячим и влажным, а порывистый ветер гонял туда-сюда лёгкие куски мусора.

На Тёмной Стороне нет уборки улиц. Потому, что всегда найдётся что-то, что может съесть всё, что угодно. Я не спеша прогулялся по улице, осмотрел местность. Прошло не так много времени с войны Лилит, но вы бы никогда не заподозрили, что здесь когда-то шли боевые действия и были разрушения. Всё отремонтировано, перестроено, обновлено.

Старые магазины и фирмы, разрушенные пожарами и взрывами, безумием бунтующих толп — сменились яркими, новыми заведениями, как карнавал возвёденный на забытом погосте.

Бары с крепким алкоголем стояли рядом с модными танцевальными салонами, а ярко освещённые книжные магазины предлагали тома забытых и запретных знаний. В мягкой обложке и как правило, с уценкой.

Здесь был даже один из тех нью-эйджских массажных салонов, которые гарантированно успокоят вашу душу и ресторан из сети странных предложений, специализирующийся на еде из других миров и измерений.

Для тех, кто любит приключения, существовало заведение «Bide A Wee» барона Самеди — здесь можно сделать заказ на одержимость, чтобы вас ненадолго поработили, просто так, ради удовольствия.

А для настоящих ценителей существовало туристическое агентство — «Сны», где зелья осознанных сновидений позволяли искушенному клиенту во время сна путешествовать и проникать в чужие сны.

Туристы и игроки по-прежнему сновали туда-сюда, с глазами больше их бумажников, как на охоте, в неизвестности, отчаянно желая отдать всё, что у них было, за всё разрушительное, что было им предложено.

Улица была наполнена шумом, суетой и чём-то очень похожим на гламур.

Неоновые вывески цвета леденцов сверкали, как маяки и куда бы вы ни посмотрели, везде было полно всяких Грехов.

Проклятые ведут проклятых — Тёмная Сторона делает то, что у неё получается лучше всего.

Пройдя по улице я остановился на полпути, пытаясь вспомнить, где именно я видел Томми Забвение: сначала под падающей стеной, затем под когтистыми руками обезумевшей толпы. Я всегда считал, что он умер здесь, потому что видел, как в тот день умирали многие другие.

Как сестра Морфина, ангел бездомных. Она умерла прямо у меня на глазах и я ничем не мог ей помочь. Шла война. Я не мог спасти всех.

Я всё ещё помнил тела, сваленные в кучу, как мусор, в то время как кровь текла так густо, что переполняла ливнёвые стоки. Я всё ещё слышал крики и мольбы раненых и умирающих… всё ещё видел обезумевшую толпу, обезумевшую от шока и ужаса, разрывающую всех на своём пути. Так много мёртвых и ни одному из них нет надгробия. Даже таблички на стене нет.

Потому что Тёмная Сторона не оглядывается назад.

В конце улицы я догнал Ларри Забвение. Он стоял перед тем, что когда-то было одним из новых деловых заведений, но теперь превратилось в дымящиеся развалины с обломками почерневших стен, по периметру огромной ямы в земле. Шипящая неоновая вывеска была наполовину воткнута в землю, как разноцветный шип.

Толпа заинтересованных зевак старательно держалась на почтительном расстоянии от места взрыва, или, возможно, между ним и сильно нахмуренным Ларри Забвение. Они весело обсуждали, что случилось, как это случилось, почему это случилось и обменивались теориями о том, кто может быть следующим. Потом они увидели, что я приближаюсь и внезапно затихли. Не столько потому, что они были впечатлены, сколько потому, что не хотели ничего упустить. Все знали о нас с Ларри. Тёмная Сторона так любит сплетничать. Я взял за правило одаривать Ларри своей самой дружелюбной улыбкой, когда присоединился к нему, — назло всем.

— Хэдли уже был здесь, — резко сказал Ларри. — Я разговаривал с людьми. Он напугал всех до чёртиков и взорвал это место, просто взглянув на него. Типичный Хэдли. По крайней мере, на этот раз он убил только кучу плохих парней и ни одного невинного свидетеля. Это уже кое-что.

— А он иногда так делает? — Убивает невинных прохожих?

— Кто знает, чем он занимается в наши дни.

— Почему это место? — спросиля, с интересом оглядываясь на всё ещё дымящиеся развалины.

— Он не одобрил, сказал Ларри.

— А какое ему было дело? Сказал сердитый голос из толпы.

Мы с Ларри не спеша обернулись, чтобы посмотреть. Мы не хотели, чтобы нас считали теми, кого можно поторопить сердитым голосом. Я сразу же заметил говорившего. Я давно знал Августа Гримма, всегда готового назначить себя представителем любого обиженного собрания, довести его до насилия, а затем тихо исчезнуть на заднем плане, как только это начнётся…

Лишенный сана еретик-казначей, Гримм изучил математику ровно настолько, чтобы стать помехой, если не сказать опасной помехой и был изгнан из Гильдии бухгалтеров за неэтичное использование мнимых чисел.

(Очевидно, Гримм мог манипулировать числами, заставляя суммы исчезать с одного банковского счёта и появляться на другом и клиент не мог понять где они). Гильдия быстро взяла его — никто не вмешался — это Тёмная Сторона.