Королева (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович - Страница 1

Полоска загрузки, медленно заполнялась ярко-красным цветом.

Новая строка загрузки.

— Ну здравствуй моя хорошая. — голограмма ИИ изобразила добрую улыбку.

— З… Здравствуй. — Девушке было непривычно использовать рот для общения. Да и звук собственного голоса в ушах ее напугал. Она наконец смогла ощутить свое тело.

Оша огляделась. Она находилась под стеклянным куполом. Это не входило в ее планы. Не смотря на свою импульсивность, и не совсем разумное решение, она подстраховалась на многие негативные последствия. Однако на то, что ее запрут в стеклянной клетке, она не рассчитывала. Она попыталась выдавить стекло, но безуспешно.

Глубоко внутри, Оша понимала, что скорее всего не все операции закончены и нужно только подождать. Однако нечто на поверхности, какая-то животная сущность, начала метаться в панике. Она стала бить маленькими кулачками в стекло. Надо найти Андора. Он поможет. Защитит. Сознание само потянулось куда-то.

— Папочка…

Похоже он ее слышит. В этом теле так сложно собрать мысли воедино. Так много отвлекающих факторов. Процессы в теле, мысли, эмоции, сомнения, инстинкты. Все норовило сбить с толку. Нужно только сосредоточиться.

— Папа. — на этот раз связь была намного сильнее.

Оша зарычала. Отбросить все лишнее. Страхи, тревоги…

— Отец! — от мощности импульса у нее стало резонировать все тело. Длинные волосы, которые до этого метались в беспорядке, уперлись в стеклянную крышку. Купол затрещал, а потом разлетелся на мелкие осколки.

— Я тебя слышу. — мягко донеслось до нее.

Она вдохнула полной грудью и огляделась. В обе стороны от нее протянулся длинный коридор.

— Где я? — пролепетала девушка растеряно. Затем потянулась к Андору. — Я не знаю где я. Найди меня…

— Моя ты хорошая. — сразу откликнулась Зельда. — Ты находишься в Биологическом Органическом Генераторе. И стоило так переживать?

— Что? — растерянно озираясь спросила Оша.

— Ой, какая незадача. Пришло уведомление от системы. — Лицо Зельды стало сочувственным. — Тебе начислили штраф в семнадцать тысяч космокойнов. Администрация не одобряет порчу имущества.

Оша не слушая Зельду, поднялась с ложемента. Мелкие осколки покрывавшие ее комбинезон, осыпались на пол. Не смотря на то что коридор был серый, да и все вокруг не отличалось контрастностью, Оша чувствовала как ее восприятие постепенно перегружает нервную систему. Она слышала звон каждого осколка упавшего на каменный пол. Чувствовала прикосновение одежды к своей коже.

Она попыталась просканировать коридор сознанием, как тогда. Когда она была Беарой. Ее волосы затрепетали будто на ветру и стали ощупывать пространство вокруг.

Метрах в десяти от Оши, открылась одна из капсул, и из нее показался мужичок со скучающим выражением лица. Из одежды на нем была только набедренная повязка. На его лице было написано безразличие, но тут он зацепился взглядом за девушку и застыл на месте. Ее волосы, метавшиеся по стенам и близлежащим капсулам, жадно потянулись к нему. Мужичок сглотнул и попятился от девушки.

— Ох уж эта мода, — судорожно втянув воздух пробормотал он. — Ты что с волосами сделала?

Оша сделала шаг вперед. Мужчина запутавшись в ногах повалился на пол, затем подскочил и бросился от нее по коридору. Оша обиженно нахмурилась. Она хотела пообщаться, расспросить об этом месте, и совершенно не ожидала такой реакции. Ее волосы тоже опали от обиды. Ее немного смутил вид голого тела мужчины. Она оглядела себя, и убедившись что на ней есть одежда, двинулась вперед, оглядывая каждую капсулу и ощупывая стены. Теперь в ней будто жило много сущностей по имени Оша. И каждая была не только относительно самостоятельна, но и тянула одеяло на себя. Одна часть ее сознания, сканировала пространство изучая новый мир. Другая, изучала возможности нового тела. А еще одна, устроила настоящую истерику, осознав то, что все беары которых она повела за собой в поселение туманные холмы, скорее всего уже убиты. Она еще не мать. А если она и доживет, до того момента как она сможет родить свою армию рук, когтей и остальных, пройдет очень много времени. Ее юное тело и неопытное сознание требовало всего сейчас.

Утреннее солнце освещало серые каменные кубы, которые откровенно уродовали прекрасный пейзаж.

— Какая же красота мать ее. Ради этого стоило расстаться с квартирой, с прошлой жизнью… Да какая нафиг жизнь, в прошлом оставалось только подохнуть.

Вольф стоял в проеме одного из выходов из куба, и широко улыбался. Он наслаждался прекрасным видом, свежим воздухом и ощущениями молодого тела.

Он потянулся и уверенно зашагал вперед, напевая под нос гимн исследователей.

— Эй чемпион, что-то там. Ла-ла-ла. Короче будь первым…

У него не было особой цели, просто хотелось прогуляться. Он нашел недорогую отдельную комнату для себя и СтарРекса. Накачал Парня снотворными, и ближайшие часы мог посвятить время себе.

СтарРекс был совсем плох. Напоминал какой-то плотоядный овощ.

Большую часть он был в отключке, даже когда бодрствовал. Сидел или лежал с отсутствующим взглядом. Нет, он не стал совсем потерянным, он отвечал на простые вопросы, из серии: «Хочешь пить?». Но если не проявлять инициативу, он мог смотреть в пространство часами, даже не шевелясь.

Однако порой наступало время эмоциональной нестабильности.

Как-то раз, он застрял в душе на полтора часа. Сидел, смотрел на стеклянную стену и рыдал. Когда его спросили в чем дело, он объяснил следующее. Пар, от горячей воды, скапливался на стекле и формировал капли, которые стекали по стеклу. Потом, когда он помылся, конденсат перестал скапливаться, и не образовывал новых капель. А он сидел, смотрел на запотевшее стекло и ждал, когда она наконец соберется в гребаную каплю и уже стечет.

СтарРекс сидел на полу и плакал навзрыд. Через какое-то время, Серей решил вмешаться и успокоить его. Так СтерРекс включил режим агрессии. Сначала он накричал на Серея, а потом и вовсе попытался атаковать, мол это он виноват, что капли не текут.

Звучит забавно. Но на самом деле, когда здоровый мужик, имеющий боевые модификации и реальный боевой опыт, начинает нападать на всех из-за обиды на воду, смешного мало.

Вольф делал первые шаги в новом ему мире. И сказать, что это ему нравится, ничего не сказать. Он был счастлив как пацан. Жизнь прекрасна!

Улыбаясь во все тридцать два зуба, шагал пялясь по сторонам.