Всегда Ты (СИ) - Летова Мария - Страница 2

Вспоминать это невыносимо приятно и одновременно мучительно больно. Обида, злость и тоска, политые литрами моих слёз — вот что такое Павел Благов в Моей Вселенной.

Я вижу…у него всё прекрасно…

Он пышет здоровьем, загаром (который на нём сидит как родной) и уверенностью. Хотя уверенность — это его второе имя. Так всегда было.

Я не сомневалась, что если увижу его когда-нибудь снова, он будет именно таким. Успешным и…крепко стоящим на ногах, потому что его второе имя — КОНТРОЛЬ над собой.

Отворачиваюсь и потрясённо смотрю на подругу, потому что с таким трудом похороненные эмоции вдруг стали выползать из всех щелей, чтобы коварно наброситься на меня.

Что это вообще такое?! Почему у меня от него вечно крыша едет?!

— Катюнь… — напряжённо зовёт Света, беря мою ледяную руку в свою. — У тебя приступ паники?

Качаю головой и сползаю с барного стула.

Мне нужно немного побыть одной. СРОЧНО.

Разворачиваюсь и делаю два быстрых шага, после чего со всего маха врезаюсь в потрясно благоухающую белую рубашку, под которой гранитный булыжник, не иначе. Мои плечи придерживает уверенная рука, и я бормочу, поднимая голову:

— Извини…те…

Мимолётный карий взгляд скользит по моему лицу, и прекрасные, когда-то любимые мною губы произносят:

— Глазки дома забыла?..

Мой язык совершенно не вовремя присох к нёбу.

Благов хочет пройти, но меня охватывает неконтролируемый столбняк, поэтому я торможу и его, и себя. Он снова опускает глаза, чтобы понять, кто там путается у него под ногами.

И я вижу, что это происходит.

Узнавание.

Секунду просто смотрим друг на друга, а потом глаза, окружённые пушистыми чёрными ресницами, немного расширяются. Улыбочка его вянет, а прямые густые брови ползут вверх. Потом опускаются вниз и сходятся на переносице. Губы приоткрываются.



— Катя?.. — хрипловато спрашивает он, интенсивно вглядываясь в моё пылающее лицо. Изучает мои волосы. Раньше они были просто русыми.

«КАтёнок…ммм…не шуми так…», — услужливо подбрасывает память. Ленивый шёпот прямо рядом с моим ушком.

Вздрагиваю.

Смотрю на него, не в силах заставить глаза выйти из состояния «пять копеек».

Оох…

Черты его лица немного огрубели. Раньше он был неприличным красавчиком, сейчас стал мужественно красивым. У него было столько тёлок, что пальцев на руках и ногах не хватит. Понятия не имею…почему он вообще со мной связался?..

— Ты говорить разучилась? — напряжённо спрашивает Благов, отклоняясь назад, чтобы окинуть меня взглядом с головы до ног.

Он всегда был уравновешенным. В отличие от меня.

Тоже смотрю вниз, чтобы напомнить себе, во что я одета. Я набрала немного кг за шесть лет, но даже не вышла из своего размера S. Просто в семнадцать я была совсем костлявой, а теперь прибавила в нужных местах.

Он быстро осматривает белый тонкий джемпер и изумрудную плиссированную юбку чуть ниже колена. Снова возвращается к моему лицу и впивается в мои глаза своими.

Я тоже успела осмотреться. Нижняя половина его тела одета в идеально сидящие чёрные брюки. Эти узкие бёдра…у него самая красивая и крепкая задница из всех, что я видела и трогала.

Он весь стал крепче. Будто нарастил мышцы.

У меня всё внутри предательски сжимается.

На каблуках я, как и прежде, достаю ему макушкой до подбородка. Когда-то я балдела от того, что у нас такая идеальная разница в росте.

Глупая мечтательная дурочка, вот я кто. Всем известно, что в мужчине главное годовой доход, степень кобелизма и щепотка обаяние (этот список сформирован Светой, и все позиции в нём она самолично расставила по степени важности).

Благов продолжает сверлить дыру в моём лбу, а я лишь смотрю в ответ зачарованно.

Господи, я не могу.

ОН самый потрясающий мужчина в Моей Вселенной. Был и остался.

Кажется, я его НЕНАВИЖУ.

Мне требуется минута, чтобы прийти в себя. Достаточно лишь вспомнить, как шесть лет назад он завёл меня, будто детскую игрушку, а потом отпустил блукать, как потерянную душу.

Больше такого не случится.

Мне двадцать четыре. Будет через четыре месяца. Я теперь другой человек.

Убираю его руку со своего плеча и говорю, прокашлявшись:

— Это…не я.

Уклоняюсь в сторону и обхожу застывшего передо мной мужчину. Скоренько удаляюсь в туалет, распихивая народ локтями.

Прежде чем зайти за угол оборачиваюсь обречённо, будто мне кто-то лассо на шею набросил.

Благов смотрит поверх голов собравшихся ПРЯМО НА МЕНЯ. Сощурив глаза, и немного откину голову назад.

Резко отворачиваюсь и влетаю в дверь, на которой изображена чёрная кошка и буква «Ж» над ней.

Очень оригинально, всхлипнув, думаю я.

Я привыкла всё подвергать сомнению, поэтому не могу не задуматься на секунду о том, что же в таком случае, изображено на двери мужского туалета?



Осматриваюсь в полумраке уборной и убеждаюсь в том, что никто не помешает мне собираться с мыслями. Закрываю глаза и прислоняюсь спиной к стене, накрыв холодными ладонями пылающие щёки.

Я не знаю, что сегодня за день такой…

Разве так бывает, чтобы люди вот так встретились?..

Открываю глаза и начинаю рассматривать носы своих строгих лодочек. Замечаю, что нос одного туфля стоит на чёрном квадратике, а другого на белом. Морщусь и сдвигаю ногу с черного квадрата на сантиметр, чтобы соблюсти гармонию. У меня такое бывает. Иногда в середине разговора хочется послать всё нафиг и посмотреть, в правильной ли последовательности лежат карточки в моём кошельке.

Это не ОКР (обсессиивно-компульсивное расстроойство — прим. автора), просто я люблю во всём порядок.

Вспоминаю о довлеющем надо мной топоре…

Благов-чтоб-ты-провалился-Паша.

Мы познакомились в конце моего первого курса.

Вспоминая те времена, мне всегда хочется улыбаться.

Я переехала в Москву из Рязани (да, да, из той, где грибы с глазами) после поступления в столичный ВУЗ. Первое время я вообще из общаги не вылезала, потому что всего боялась. Света (моя одногруппница) быстро исправила ситуацию. Она была подмосквичкой и считала себя адептом во многих вопросах.

Моя новая самопровозглашённая подруга сразу растолковала мне, что студенческая жизнь конечна, поэтому нужно с максимальной грамотностью распоряжаться каждым мгновением. Мой неокрепший юный разум не нашёл изъянов в её логике.

Главной целью Светы на том этапе развития было выйти замуж за москвича. Этому она посвятила все пять лет учёбы в институте, а после института она, наконец-то, признала себя самодостаточной женщиной и начала искать работу.

Она просто рвала, метала и искала прорехи в собственной философии, поскольку в конечном итоге москвича получила не она, а Я…

В мае она открыла для себя танцы на Пушкинской набережной, и мы через день туда таскались. Я от танцев отказалась и брала на прокат велик. В один из таких дней я ехала по Парку Горького и, как обычно, считала ворон, а Благов…он возник прямо на моём пути, вместе с Егором и двоюродной сестрой Мариной (ненавижу её).

Он был отпетым красавчиком.

Черноволосым, кареглазым, рослым и широкоплечим. А ещё расслабленным и нахальным. Я отдавила ему ногу и чуть сама не убилась, а он на меня даже не наорал. Мне кажется, я влюбилась в Пашу прямо там, не сходя с места. Он смотрел на меня в недоумении, а я на него в благоговении. На мне были джинсовые шорты, кеды и толстовка цвета ядрёной фуксии. К тому же в семнадцать я была такой тощей, что большую часть моего тела зрительно составляли такие же худющие ноги, хотя во мне не больше метра шестидесяти пяти.

В общем, так всё и началось…

Опять улыбаюсь. Только на этот раз грустно.

Паша просто не знал, что со мной делать. Он на тот момент заканчивал магистратуру, и у нас была большая разница в возрасте. Мне должно было исполниться восемнадцать в сентябре, а ему исполнилось двадцать пять в начале июня.