Карьера одного борца - Шоу Бернард Джордж - Страница 57
- Предыдущая
- 57/74
- Следующая
- Что именно кончено между нами?
- Ну, если вы предпочитаете иначе осветить дело и хотите этим сказать, что между нами никогда ничего не было, - пусть будет так. Но Дженет уверена, что мы были обручены. Так думали и многие другие люди, пока вы не пустились в свет.
- Я не в силах запретить другим людям думать все, что им угодно.
- И все они знают, что, по крайней мере, я был готов честно выполнить свою роль в принятом на себя обязательстве.
- Уоллес, - произнесла Алиса, внезапно изменив тон, - я думаю, что нам лучше будет сейчас расстаться. Мне неловко ехать с вами по парку, когда со мной нет никого, кроме грума.
- Как вам будет угодно, - холодно произнес он, останавливаясь. - Могу я сообщить Дженет, что вы желаете ее брака со мной?
- Ни в коем случае. Я вовсе не желаю, чтобы кто бы то ни было выходил за вас замуж, а тем более моя родная сестра. Дженет заслуживает лучшего жениха.
- Я совершенно согласен с вами, хотя не понимаю, к чему вы клоните. Насколько я понимаю вас, вы не хотите ни сами выходить за меня замуж заметьте, я все еще согласен выполнить свое обязательство, - ни позволить другой девушке быть моей. Не так ли?
- Вы можете сказать Дженет, - горячо произнесла Алиса с пылающим лицом, - что если бы мы - вы и я - были осуждены вечно жить вместе на пустынном острове... Нет, я напишу ей. Это будет самое лучшее. До свидания!
Паркер, до той минуты сохранявший полную невозмутимость, проявил беспокойство.
- Я прошу вас, Алиса, - тревожно сказал он, - не говорить ей про меня ничего дурного. Ведь вы не можете, не отступая от истины, сказать про меня что-либо дурное.
- Вы действительно любите Дженет? - спросила Алиса тоном сомнения.
- Кто дал вам право сомневаться в этом? - негодующе произнес он. Дженет во всех отношениях превосходная девушка.
- Я всегда говорила то же самое, - заметила Алиса, слегка рассерженная, что другой человек предупредил ее в этой похвале. - Я напишу ей всю правду, что между мною и вами никогда ничего не было, кроме того, что обыкновенно бывает между кузенами и кузинами и что с моей стороны ничего больше и не могло быть. Теперь я должна уехать. Воображаю, что думает о нас мой грум.
- Мне будет очень жаль, если это унизит вас в его мнении, - злорадно произнес Паркер. - До свидания, Алиса.
Произнеся эти слова небрежным тоном, он дернул свою лошадь, взмахнул шляпой и поскакал прочь.
Он сказал неправду, что у него была привычка кататься в этом парке каждое лето. Только вчера он узнал от Дженет, что Алиса ездит прогуливаться здесь верхом каждое утро, после чего он решил встретиться с Алисой в одинаковых условиях; по его мнению, джентльмен, едущий верхом на белой лошади по дороге около Серпентина, не представлял слишком большого контраста с возможными спутниками Алисы, как бы высоко ни было их общественное положение.
Что касается Алисы, то напоминание Паркера о том, что мисс Кэру была ее патронессой, огнем горело в груди. Поскорее обеспечить себе независимое положение было крайне необходимо. А так как единственным способом достигнуть независимости для нее был брак, она решила выйти замуж за первого встречного человека, каков бы ни был его возраст, наружность и характер, если только он будет в состоянии доставить ей такое же положение, как у мисс Кэру, в том маленьком мире, привычки и обычаи которого Алиса недавно усвоила.
12
В начале осени Алиса отправилась в Шотландию, где начался охотничий сезон, а Лидия в это время жила в Уилстокене, приготовляя к печати письма и мемуары своего отца. Сначала ей было неуютно в замке, где все комнаты были безвкусно экзотичны: то со сводчатыми портиками, то в виде раззолоченных галерей, то с тремя, то с шестью стенами, и не было среди них ни одного уютного рабочего кабинета с четырьмя углами. Все они напоминали сказочно-нелепые залы из "Тысячи и одной ночи". У них был жуткий вид.
В поисках удобного для работы помещения, она не раз останавливалась на мысли построить павильон с видом на вязовую аллею. Но рабочие, постоянно сновавшие по этому месту, стали бы мешать ее занятиям, поэтому она ограничилась тем, что приказала превратить одну из кухонь в библиотеку, откуда, сидя за своим письменным столом посреди комнаты, она могла видеть в одно из окон вязовую аллею, а в другое - луга, лес, большую дорогу и канал, за которым ландшафт замыкался отдаленным зеленым холмом, где обыкновенно паслись овцы. Другие комнаты были заняты двумя служанками, на обязанностях которых лежало подметать и вытирать пыль в помещении, готовить завтрак для мисс Кэру и ходить с поручениями в замок. В свободные от занятий часы они сидели на открытом воздухе и чихали романы.
После того, как Лидия проработала в этом укромном уголке месяца два, ее жизнь до такой степени наполнилась воспоминаниями об отце, что только минуты разговоров с прислугой возвращали ее к действительности. Двенадцатого августа одна из служанок, Феба, вошла к ней и сказала:
- Башвиль пришел узнать, не может ли он переговорить с вами, мисс. Разрешите ему войти?
Позволение было дано, и лакей вошел. После схватки с Кэшелем он не мог уже вернуть свое прежнее самообладание. Правда, его манеры и речь были так же округлены и почтительны, как и прежде, но лицо не сохраняло больше своего непоколебимого твердого выражения. Теперь он пришел просить позволения отлучиться на послеобеденное время. Он редко просил отпуск, и ему никогда не отказывали.
- Сегодня по дороге больше движения, чем обыкновенно, - заметила Лидия. - Вы не знаете, отчего это?
- Нет, сударыня, - ответил Башвиль, покраснев.
- Обыкновенно с 12-го августа начинается охота, - сказала она, - но я думаю, что едва ли в этом причина скопления народа. Нет ли по соседству бегов, ярмарки или чего-нибудь в этом роде?
- Насколько мне известно, нет, сударыня.
Лидия снова погрузилась в свою работу и вскоре забыла о привлекшем ее внимание необыкновенном оживлении на дороге.
Башвиль вернулся в замок и, прежде чем отправиться, нарядился так, как, по его мнению, должен был нарядиться джентльмен, отдыхающий летом в деревне.
Дообеденное время протекло совершенно спокойно. Не раздавалось ни звука, за исключением скрипа пера Лидии, тиканья ее любимых часов, имевших форму человеческого черепа, приглушенного стука посуды на кухне да голосов птиц и служанок, доносившихся снаружи. Когда наступило время завтрака, Лидия прервала работу, чтобы взглянуть на часы, и кончиком пера смахнула пылинку с тетради мемуаров. Затем она бросила рассеянный взгляд в окно на вершины вязов, среди которых она когда-то узрела лесного бога. На этот раз она увидела там полисмена. Не веря глазам, она взглянула еще раз: действительно, там стоял, осторожно оглядываясь, чернобородый человек в каске, выделявшийся темным пятном на фоне осенней зелени; Лидия призвала Фебу и приказала ей спросить у полицейского, что ему надо. Девушка быстро вернулась, едва переводя дыхание, и сообщила, что более дюжины констеблей скрываются за деревьями и что один из них, к которому она обратилась с вопросом, ничего ей на это не ответил, но стал расспрашивать ее, сколько ворот в парке, всегда ли они заперты и много ли она видела в окрестности людей. Она была уверена, что поблизости совершено преступление. Лидия пожала плечами и приказала подавать завтрак, во время которого Феба то и дело выглядывала в окна, заставляя свою госпожу напоминать ей о следующих блюдах.
- Предыдущая
- 57/74
- Следующая
