Открытый финал не подходит (СИ) - Неделина Анна - Страница 2

Мой путь всегда начинался за дюжину шагов от крыльца, у покосившейся ограды из простых, грубо отесанных досок, которые были приколочены к редким вбитым в землю бревнышкам. На одно из таких бревнышек, у самой скрипучей калитки, был насажен щербатый глиняный горшок. Мне все это напоминало кадр из какой-то компьютерной игры.

Калитка обычно бывала открыта, но сегодня случилось иначе. На горшке сидел нахохлившийся, почти круглый филин. Этого джентльмена я прежде не видела. Я удивленно посматривала на птицу, птица настороженно следила за мной и, когда я попыталась открыть калитку, вдруг расправила неожиданно длинные крылья и натурально зашипела.

— Эй! — возмутилась я. — Вот только не надо переигрывать!

Филин щелкнул клювом, обиженно сложился обратно в свою колобковую версию и отвернулся от меня с видом уязвленного достоинства.

— Ну, извините, — пробормотала я.

От калитки к крыльцу вела протоптанная неведомо кем тропинка. Я прошлась по ней, оглядываясь на филина. Тот вывернул голову и следил за мной одним приоткрытым глазом. Надо же, какие мы неприветливые. Может, ему молока вынести? Пьют филины молоко?

На крыльце, за корзиной для дров, обнаружился дымокот. Глаза его сверкнули красным. Кот бросился мне наперерез и зашипел, выгнув спину.

— Так, я не поняла, — проговорила я возмущенно. — Что за бунт на корабле?

Кот чинно уселся перед дверью на задницу и принялся вылизывать переднюю лапу. Мол, я тебя не знаю и с места не сойду.

— Это что, какой-то знак свыше, что отныне меня считают графоманкой и мне внутрь нельзя? — поинтересовалась я.

Кот в ответ на мою иронию громко чихнул и принялся за вторую лапу.

— Отличный прием, ничего не скажешь.

Да, мать, дожилась: собственные персонажи против тебя бунтуют. Ну, ладно, может, кот с самого начала обижен. А филин? Его я вообще не помню ни в одном из своих произведений. Поналетели тут, понимаешь!

— Лучше бы ты и дальше с дятлом общался, — заключила я. — А то некоторые птицы на тебя плохо влияют.

Хотя уверенности в том, что филин — новый приятель дымокота, у меня не было. Может, они старые враги? Я ведь в хижине не так уж часто появляюсь и понятия не имею, как в мое отсутствие кот проводит время. Может, вечеринки закатывает для всех лесных жителей.

А может, и не бывает его тут совсем. Как там в философии? Объективная реальность существует, пока ее воспринимает индивид. И если он чего-то не воспринимает — то этого и не существует. Или как-то по-другому?

В общем, хижина-то уж точно реальность не объективная. Скорее, умозрительная. Так может, стоит мне проснуться в своем обычном мире, как она перестает существовать — до следующего моего появления? Ведь как-то кот обходится без корма… Может, конечно, мышей ловит? Никогда не видела в хижине мышей.

— Пусти меня в дом, меховушечка, — проворковала я, поглаживая кота по холке. Зверь довольно заурчал. — А я тебе молочка налью, а?

Зверюга и не подумала сдвинуться с места. А когда я попыталась открыть дверь, она оказалась запертой.

— Нормально…

Дымокот снова зашипел, да так зло, что я на всякий случай отдернула руку. Обиженно заявила:

— Ну и ладно! Сиди тут голодный.

Кот недовольно сверкнул глазами, но от двери так и не ушел. Интересно, здесь где-нибудь есть ключ? Как-то я раньше этим вопросом не задавалась.

Я спустилась с крыльца. Кот следил за мной. От калитки послышалось недовольное уханье. Филин тоже наблюдал. Ээээ… звери решили выгнать меня из теремка? Вот это преступный сговор, вот это размах интриги!

А может, они там елку нарядили и не хотят раньше времени сюрприз испортить? Я попыталась представить, как филин с дятлом развешивают на елке шары, а дымокот жрет дождик… Мда. Может, зверье еще и пирог приготовило? Ага, с яблоками и корицей!

Я сделала вид, что смирилась и просто прогуливаюсь вдоль стены дома. Между прочим, там ведь черный ход есть. Его, может, кот не запер. Воспрянув, я едва не бегом бросилась на задний двор.

Но зверье оказалось не таким наивным. Задняя дверь тоже не поддавалась.

— Да вы издеваетесь, — буркнула я.

И только тут заметила, что небольшое окошко у черного хода приоткрыто.

Я оглянулась.

Ни кота, ни филина видно не было.

— Ну ладно… — пробормотала я. Мы не гордые, можно и в окошко залезть разок. А потом провести разъяснительную беседу с дымокотом!

Насвистывая: «Трус не играет в хоккей», я открыла окно пошире и неуклюже забралась в дом, оказавшись на маленькой кухне. Никаким пирогом тут и не пахло. А вот аромат кофе стоял насыщенный. На столе обнаружилась открытая жестянка.

Я направилась в гостиную, пытаясь понять, какие еще отличия от привычного положения дел в хижине могут отыскаться…

В камине, как всегда, весело потрескивало пламя. Кочерга была прислонена к креслу, качалке, с которого пропал клетчатый плед с оленями. Вот это новость!

На низком столике возле кресла стояла большая кружка с пингвинами. Над ней еще поднимался парок. Не успела я как следует осмыслить это открытие, как за спиной раздалось:

— Наконец-то! Я уж думал, ты никогда не заявишься!

Я настолько не ожидала обнаружить в хижине человека, что поначалу просто не поверила в происходящее. Развернулась и уставилась на мужчину, стоявшего в двух шагах от меня. Он был выше меня на полголовы, темноволосый, кареглазый, с прямым носом, и скулы такие — не слишком выраженные, знаете ли, и подбородок не квадратный… приятное лицо. Неопрятная прическа, трехдневная щетина и мятый свитер какого-то странного фасона (длинный, вроде вязаного плаща с крупными металлическими застежками) лишь добавляли образу некоторой симпатичной небрежности, но не делали отталкивающим. Джинсы на мужчине тоже были потрепанные, а вот обуви не обнаружилось вовсе. Даже дырявых носков не было…

Мужчина не казался силачом, но, когда он, резко сократив между нами расстояние, ухватил меня за руку, ощущение было такое, будто конечность зажало тисками. Я вскрикнула и попыталась отшатнуться.

Я только теперь начала осознавать, насколько ситуация невероятная и пугающая. Откуда он здесь взялся?!

— Пустите!

— Не раньше, чем ты кое-что для меня сделаешь, куколка! — чувственным баритоном отозвался мужик и потащил… куда-то. Я упиралась, пыталась расцепить его пальцы, сжимавшие мою руку, но он лишь дернул меня так, чтобы перехватить еще и за шкирку. Сообщил:

— Никуда ты от меня не денешься, крошка!

— Пусти! — меня, наверное, заело, поэтому я только и повторяла: «Пустипустипусти!», пока мы не добрались до гостиной. Когда-то казавшейся уютной. Но сейчас я очень остро осознала, что кругом глухой лес и…

И сон это все!

Причем — мой сон!

Я резко выдохнула, останавливаясь. Попыталась остановиться.

Мужчина дернул меня особенно сильно и зло, так, что я едва не упала. Тогда он подтянул меня за ворот, так, что горло захлестнуло, я даже захрипела и испуганно забарахталась. Пусть реальность и воображаемая, ощущения слишком уж натуральные.

Незнакомец швырнул меня в кресло-качалку. Придержал, чтобы я не опрокинулась с него куда-нибудь в камин. И мы замерли на мгновение: его руки на подлокотниках кресла, его лицо напротив моего, глаза в глаза… Я почувствовала его злость, увидела, как раздуваются ноздри… Кто бы ни был этот человек, его буквально душила ярость.

— А теперь поговорим, — процедил он. — Не вздумай дергаться, иначе сделаю больно.

Я все еще была ошарашена происходящим, так что не выразила ни согласия, ни возражений. Просто таращилась на него, осознавая, что вокруг — никого. Глухой лес. Звать бесполезно, на помощь придут только дымокот да дятел. Ну, может, еще филин.

И то — если захотят.

Мужчина оттолкнулся от подлокотников и выпрямился, остановившись перед креслом-качалкой.

— Успокоилась, конфетка? Готова извиниться?

У меня, наверное, челюсть отвисла.

Извиниться?!

Он вообще нормальный?

Хотя о чем это я… Ведь явно же какой-то сумасшедший!