Самурай - Оловянная Ирина - Страница 38
- Предыдущая
- 38/83
- Следующая
— Та-ак, — потянул я, — до третьего боя ты не доживешь, я тебя самого утоплю!
— А кто это чемпион Палермо? — заинтересовалась Джессика.
— Марио, — хором ответили мы с Алексом, очень удивленные, что кто-то может этого не знать.
Девочки переглянулись.
— Ладно, с вами всё ясно, — заявила Лариса, — пошли, проводишь меня домой.
Бедный Виктор, обратно я пришёл только через полчаса. Ему не повезло: двое каких-то мелких пацанов дразнили его через стекло, пытаясь выманить из машины. Но он же обещал! Я подошел сзади, взял мальчишек за загривки и стукну и лбами.
— Ой!
Мальчишки обернулись.
— Брысь, — сказал я.
— Ну ты чего? — поинтересовался один из них воинственно, справедливо полагая, что возраст его защитит. А может, он об этом и не думал? Храбрый воробей! И все же издеваться над кем-нибудь — это «фи», гораздо хуже, чем нападать сзади!
— По заднице, — произнес я ласково, — бить не буду, вам и так по ней влетит, два часа уже, как у вас уроки кончились.
— Ой! — на сей раз почти горестно. Мальчишки испарились. Я сел в машину.
— Молодец, — похвалил я Виктора.
— Жаль, что я тебе обещал, — мрачно ответил он, — уж дать по шее этим я бы смог.
— Ты ошибаешься. И не дай тебе бог выяснить это на практике. Слишком неприятно.
— Что, тут все могут мне надавать?!
— Ну с семилетним щенком ты, пожалуй, справишься. Только зачем тебе это?
— Понятно, — вздохнул Виктор.
— Тебе потребуется очень много терпения, — сказал я, — целая гора, если ты, конечно, не сломаешься.
Виктор понимающе покивал: — а здорово ты его, тебя даже не всегда было видно, такой быстрый.
— Угу, иначе тебе пришлось бы везти меня обратно. Если бы это была лошадь, то я бы сказал, поперёк седла.
— Ну он ушёл своими ногами, я видел.
— Он умеет проигрывать, — объяснил я, — точнее так: он умеет проигрывать.
— А ты умеешь проигрывать. В шахматы, например, — догадался Виктор.
Как точно он меня понял.
Мы даже не опоздали к обеду, хотя я предвидел такую возможность и предупредил о ней профа! Паинька я, паинька, аж самому противно.
За столом Виктор с восторгом расписывал мой Тулон[19]. Синьора Будрио, кажется, смирилась со своим поражением. Хорошо, если так: этот парень уедет через три месяца на свою Новую Сицилию, и там ему придется одному противостоять родительскому давлению. А может, наоборот, она не смирилась, а выжидает. Что бы такого сделать, чтобы она смирилась? Надо подумать.
— Что, действительно такой серьёзный противник? — поинтересовался проф.
— Марио в четырнадцать лет, — пояснил я, — только ведёт себя странно.
— Герой, — сказал проф. — Цел?
— Он меня только один раз всерьёз достал, так что цел.
Глава 25
Незадолго до тренировки проф через интерком вызвал меня к себе в кабинет. Я пришёл. Ого, опять у нас в гостях синьор Мигель. И повод какой-то очень серьёзный, потому что выглядит он как на собственных похоронах. Капитана Стромболи, по привычке всех оперативников СБ устроившегося в тёмном углу, я заметил не сразу (ну и лох, между прочим, а в серьёзной ситуации — покойник).
Ну раз в кабинете такая компания, значит, мне предстоит работёнка. Скучно не будет.
— Новостями ты сегодня не интересовался? — спросил проф.
— Нет.
— На Селено, — начал синьор Мигель, — на одной шахте произошел обвал. Сегодня утром. Сейчас там работают спасатели, но вытаскивают они в основном трупы. Сейсмологи зарегистрировали два толчка. И утверждают, что перед обвалом был взрыв. За двести лет это первый взрыв на селенитовой шахте. Нечему там взрываться. Так что это, вероятнее всего, диверсия. А через два часа — сводки ещё только легли на стол к начальнику отдела добывающей промышленности — в новостных лентах наших врагов уже появилась информация об этом и комментарии о жутких условиях на кальтаниссеттовской каторге. Ещё один аргумент в пользу диверсии.
Капитан Стромболи едет туда расследовать официально. А ты с ним в качестве младшего брата, — слабо улыбнулся синьор Мигель.
— Плохая легенда, — возразил я, — младший брат должен жить с родителями и учиться в школе. Слишком много вопросов, слишком много вранья, слишком подозрительно. Да и не похожи мы на братьев.
— Я же говорил, — сказал капитан из своего угла — Вы не опер и врать не умеете, — заметил он наследному принцу.
— Тогда сочиняйте сами, — фыркнул синьор Мигель, — но уедете вы ещё сегодня ночью. Это срочно, парни, и очень важно! Поэтому там и нужен Энрик, это даёт целый спектр замечательных возможностей.
— Ну тогда я буду обзаводиться коллекцией дядюшек, — предложил я. — Пусть будет так: у капитана Стромболи погиб или умер старший брат, а вдова с упрямым сыночком не справляется, он учиться не хочет, хулиганит… Ну и вообще… Приходится возить его с собой по командировкам. Да, и последнюю букву к моему имени надо приделать, а то оно слишком уникальное. «Энрико». Партнёров найду на месте, если понадобится. Таскать с собой домашних любимцев — это уж слишком. Ещё таком вопрос: где-то там роют селениты четверо парней из Алькамо и ещё трое наших из университета. Я на них не наткнусь?
— Из университета — уже не роют, — ответил синьор Мигель, — как я ни ценю твою особу, больше трёх месяцев за такое — это слишком. Так что они уже дома. А парни из Алькамо работают на других шахтах, капитан Стромболи проверил.
— Капитан, а как вас зовут? — спросил я.
— Я теперь буду дядя Маттео, и на «ты», договорились?
— Договорились. Кстати, учусь я через Интернет, и ты, дядюшка, меня каждый день проверяешь долго и занудно.
— Между прочим, — заметил проф, — там ещё снег лежит, детективы.
— Здорово! Никогда не видел.
— Армейские ботинки с утеплением, тёплую куртку, пару свитеров, перчатки и шапку иди смотри по каталогу, умник.
— А вам, между прочим, — не менее ехидно произнёс я, — надо сочинять, что вы будете врать сестре и племяннику, или вам подсказать?
— Хм, — кашлянул проф, — капитан, вон в том ящике лежит довольно хороший ремень, не хотите взять с собой? Раз уж ваш племянник такой хулиган, лентяй и раздолбай.
Я надулся. Проф обнял меня покрепче:
— Не лезь на рожон! Понял?!
— Угу. И все-таки что вы будете врать? Я должен знать, чтобы подтвердить.
— Ничего. Есть вещи, которые их не касаются. И всё. Вместо тренировки я подбирал себе тёплую одежду и снаряжение. Ноутбук, конечно — раз уж я учусь через Интернет, и всякие полезные мелочи: диски с программами для взлома, фонарик, отмычка, десантный нож. Сюрикены я подержал в руках и с сожалением положил обратно в ящик — слишком экзотическая штука. Часы «бизнесмен на отдыхе» с вставленным внутрь новейшим жучком, который я стащил из вазочки у профа в кабинете. Теперь придётся признаваться. Ну не убьют же меня за это: полезная получилась вещь. Куртку, которую я выбрал, доставят только через пару часов, остальное раньше. Значит, мы ещё поужинать успеем. Я вздохнул и пошёл признаваться в краже.
М-мм, в присутствии синьора Мигеля… Никак они не понимали мои прозрачные намеки! Когда я кончил рассказывать, от моих ушей можно было спички зажигать, а синьор Мигель развеселился почти по-настоящему.
— Этот парень ещё хуже меня! — заявил он.
— Это комплимент? — спросил проф.
Если синьор Мигель был в детстве вроде меня, то почему сейчас он такой?.. Почему он никогда не смеётся?
— Ладно, — смирился проф, — сейчас мы твой жучок активизируем. А свой комм оставь дома. Возьми новый. И не звони никому, кроме капитана и меня.
— Понял, — вздохнул я.
В этот момент к нам присоединился капитан Стромболи, для меня теперь — дядя Маттео. Часы он не одобрил:
— Слишком дорогая вещь.
— Пусть это будет отцовский подарок к двенадцатилетию. Умер он давно, чтобы мне не приходилось сверкать скупой слезой.
19
Тулон — первая победа Наполеона — взятие Тулона в 1793 году. Тогда он из капитанов был произведён в бригадные генералы. Эта история произвела колоссальное впечатление на всех честолюбивых молодых людей той эпохи. Например, князь Андрей дважды вспоминает эту историю (перед Шенграбеном и перед Аустерлицем). Энрик, очевидно, не только хорошо знает биографию Наполеона, но и читал «Войну и мир».
- Предыдущая
- 38/83
- Следующая